Остров Демонов - Боуман Джон

Маргерит ответила очередным книксеном.

— Это самый удачный день, дядя.

Она встала рядом с тетей и им представили офицеров флота: монсеньер де Сен-Терр, монсеньер де Бомон, капитан Гуэнкур, монсеньер Нор-Фонтен, монсеньер де Фроти, монсеньер де Сен-Жан… Ее глаза на секунду задержались на лице монсеньера де Сен-Жана, но он нимало не смутился, едва взглянув на Маргерит… Вот монсеньер де Мире и монсеньер де Руа. Все эти господа были первым дворянством Новой Франции. Они покинули каюту сразу после того, как были представлены. И Маргерит поспешила откланяться, попросив разрешения уйти, пока тетя обнималась с дядей.

— Еще увидимся, племянница, — сказала тетя. — Вся жизнь впереди.

«Я боюсь будущего, — подумала Маргерит. — Моя жизнь продолжается именно сейчас».

Снаружи ее ждали Бастин и Пьер.

— Монсеньер де Сен-Жан был так добр, что предложил проводить нас до каюты.

— С большим удовольствием, мадемуазель, — сказал Пьер. — Если бы мое начальство не было связано с командованием флота, мне никогда бы не позволили отправиться в это плавание.

— Вы так добры, монсеньер, — пока он помогал ей перебираться через снасти, Маргерит изо всех сил сжимала его руку.

Как только они пересекли палубу, над их головами развернулись паруса. Теперь Маргерит едва находила в себе силы дождаться отплытия.

Пьер был здесь, рядом, на корабле — он не мог скрыться от нее.

Он подвел Маргерит к каюте. Бастин стояла довольно близко, чтобы со стороны казалось, что она тоже принимает участие в разговоре. Маргерит неохотно отпустила руку Пьера.

— Они сказали, что ты мертв!

— Я и был почти что мертвецом в Кастелло.

— Ты был ранен?

Он кивнул.

— Но сейчас все в порядке. Дорогая, я все расскажу тебе позже. Помни, что ты — моя жена, и сейчас мы вместе!

Маргерит закрыла глаза.

— Что мы будем делать?

— Я приду к тебе сегодня вечером. Но мы должны быть очень осторожны, чтобы никто не догадался до самой Канады. А там генерал Картье поможет нам.

Прогремел выстрел из пушки, огромные паруса поставили по ветру. Корабль отошел от пристани и накренился, потому что все пассажиры собрались у одного борта, глядя на берег. Корабли медленно выстроились в кильватерную колонну и прошли между двух башен.

ГЛАВА 34

Бастин и Маргерит в темноте сидели на кроватях. Снаружи доносился шум моря, а корабль то поднимался волной, то проваливался вниз. Женщин понемногу укачивало. Каюта была маленькой и уютной, несмотря на странность обстановки, а под ними было темное и незнакомое море. Они молчали.

Наконец послышались быстрые шаги. Не успел Пьер постучать, как Маргерит открыла дверь. Пьер проскользнул в каюту, и они прижались друг к другу, затаив дыхание. Его губы были жесткими, а объятья — крепкими, но Маргерит этого было недостаточно: она хотела дотрагиваться до его тела, его плеч, его шеи. Она немного отстранилась, чтобы глотнуть воздуха, но ее руки продолжали ласкать его.

— Жена моя! Любовь моя!

Она не могла говорить, и без сил прижалась к его груди.

— Что с тобой? — тревожно спросил он. — Бастин, дайте ей вина.

Он подвел девушку к кровати. Она посадила его рядом, не разжимая объятий даже для того, чтобы взять бокал с вином. Пьер поднес бокал к ее губам.

— Тебе лучше? — спросил он.

— Мне хорошо. Очень хорошо, особенно если ты останешься со мной навсегда!

— Милая моя! — Пьер снова обнял и поцеловал ее.

Бастин подошла к ним.

— Довольно! — неодобрительно сказала она.

— Бастин! — Пьер протянул к ней руки, в его голосе чувствовался смех.

— Вы станете причиной нашей смерти! — сурово изрекла Бастин, но под конец решила смягчить тон. — Из-за своей любви!

— Надеюсь, что нет! — пылко возразил Пьер.

— Нет, маменька! — воскликнула Маргерит. — Расскажи мне… расскажи нам все!

Ее рука скользнула под его камзол, чтобы ощутить тепло его тела.

— Не надо! — запротестовал он, отстраняясь.

— Как ты похудел!

— Расскажите нам, — попросила Бастин. — Расскажите нам, как вам удалось воскреснуть.

Пьер некоторое время молчал, собираясь с мыслями.

— Я был в Турине, в тюрьме. Меня нашел отец Бенито. Ему сообщили, что я мертв. Сначала я думал, что это он предал меня, но потом оказалось, что люди коннетабля преследовали меня от Шамбери, ожидая, что я приведу их к бумагам моего дяди. Но они были недостаточно расторопными, и мне удалось сжечь некоторые бумаги прежде, чем они ворвались в комнату. «Именем короля вы арестованы, монсеньер де Шабо!»Я бросил лампаду в лицо одного из них и побежал по лестнице. В замке подняли тревогу, и за мной в погоню бросилась вся охрана. Но страх делал мои ноги длиннее, чем у Баярда. Они окружали меня, и мне ничего не оставалось, как поспешить к башне. Там я поднял перекидной мост, и один из стражников чуть было не поцеловался с мостовой внизу… — Пьер рассмеялся и посмотрел на Маргерит. Она внимательно его слушала. Это был ужасный рассказ, но теперь Пьер был рядом. — В башне я попал в ловушку. Стражники преследовали меня по пятам. Я выбрался на самый верх и пожалел, что у меня нет крыльев. Мне полагалось спрятать бумаги… они должны были спасти моего дядю… но стены башни были гладкими, ни одной трещины… ничего, кроме осиного гнезда под выступом водостока. Я слышал, как они приближались, поэтому разрезал гнездо кинжалом и сунул туда бумаги. Я очень торопился, потому что осы вылетали из гнезда, как предки императора из ада. В этот момент из люка показался первый стражник. Я даже не посмотрел… — он засмеялся. — Осы кружили вокруг меня. Я прыгнул на голову стражника и сбил с ног остальных. Потом меня оглушили, и это все.

— А потом? — Маргерит тоже засмеялась, хотя это было так невероятно и жутко.

— Меня заперли в подвале. Каждые несколько часов они приходили ко мне и требовали сказать, что я сделал с бумагами. Я говорил, что сжег их. Они пытались заставить меня сказать правду…

— Они пытали тебя?!

— Немного.

Маргерит охнула.

— Совсем немного, моя дорогая. Не до смерти. Понимаешь, они поверили мне. Они видели, что я жег бумаги. Это тянулось недолго, а потом они забыли про меня…

— Сколько же времени ты там провел?

— Я насчитал сто восемнадцать дней, а потом потерял счет. Вскоре они решили, что я умираю, и послали ко мне священника… Я не помню этого… который сообщил падре Бенито, что я жив, но при смерти. Падре Бенито отправился к монсеньеру де Ноайлю. Оказалось, что я был арестован и возвращен во Францию. Он приказал перевести меня из подвала в одну из комнат замка и обеспечить надлежащий уход. Через три недели я пришел в себя. Падре Бенито рассказал мне, что дядя был признан виновным и осужден. Я объяснил ему, где находятся бумаги, и святой отец достал их для меня. Потом меня отпустили в Париж под честное слово, а там… благодаря заступничеству одного из друзей короля, вставшего на мою сторону… никто не обращал на меня никакого внимания после изгнания моего дяди — и они отпустили меня. Я слышал о готовящемся плавании… ты уже уехала из Парижа. Я отвез бумаги дяде в Пойто и рассказал ему о нашем венчании. Конечно, он не мог помочь нам, но устроил меня на корабль вице-короля и дал письмо к генералу Картье. Он говорит, что Картье поможет нам…

— Слава Богу! — воскликнула Бастин.

Пьер нервно встал и повернулся к ним.

— Он также сказал, что мы должны немедленно довести наш брак до конца.

— Ах! — Бастин уставилась на него.

— О, Бастин! — Пьер посмеялся над ее воинственным видом. — Вы знаете, что мы обвенчаны. У меня есть бумага. Но все это ничего не значит, если брак не доведен до конца.

Неприязнь Бастин, казалось, заполнила маленькую каюту.

— Вы сделаете это лишь после того, как генерал Картье встретится с ее дядей. Вы приносите только несчастье. Вы появляетесь на минуту, а потом исчезаете прежде, чем она успевает вас коснуться. Было бы лучше, если бы вы умерли…