Последний часовой - Елисеева Ольга Игоревна
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 94
– Ничуть. – Бенкендорф встал, потому что и хозяин приподнялся с кресла. – По приказу государя я просто выясняю истину.
– Выясняйте ее где-нибудь в другом месте, а в доме у порядочных людей потрудитесь…
– Значит, в доме у порядочных людей нет места истине? – Ирония ситуации была очевидна. – Неужели мне доложить его величеству, что вы выгнали меня и отказались отвечать на вопросы следствия?
Последнее слово генерал выделил голосом, и оно подействовало на старика как стакан холодной соды. Николай Семенович снова сел и как бы невзначай распахнул левую полу халата, под которой на фраке красовались звезды Андрея Первозванного и Владимира 1-й степени. Он недавно приехал из Совета и еще не успел толком переодеться, садясь за чай.
– Я только прошу вас не забываться, молодой человек, – раздраженно бросил адмирал. – На любые вопросы государя я готов отвечать сию секунду.
– Вы знакомы с банкиром Ротшильдом?
– Нет.
– А с Николаем Тургеневым?
– Конечно. Он был помощником статс-секретаря Государственного совета. А еще раньше мы встречались в обществе «Любителей русского слова». Очень талантливый и благородный молодой человек.
– Больше ни в каких обществах вы совместно не состояли?
– К чему вы клоните? – Старик поморщился. – Имеются в виду масонские братства? Это не секрет. До запрещения я числился в ложе «Молчаливости» и «К Мертвой голове», это теоретический градус, вы не знаете. Как видите, весьма скромно.
Собеседник проигнорировал последнее замечание.
– Вы были посвящены еще офицером в Англии. В 1818 году вы совершили поездку в Лондон и возобновили старые связи.
Николай Семенович насмешливо поджал губы.
– Такие связи никогда не рвутся.
И снова Бенкендорф сделал вид, что не расслышал.
– Тургенев был членом Великого Востока Франции, его посвятили еще перед войной, в 11-м году, в ложе «Совершенного места» в Париже. Возможно, принадлежа к разным системам: английской и французской – вы не пересекались во время орденских работ.
Старый адмирал удовлетворенно кивнул.
– Рад, что хоть кто-то понимает разницу. Ведь у нас считают масонство однородным!
Похвала не была приятна Александру Христофоровичу.
– Тургенев работал в ложах «Избранного Михаила», «Золотого ключа к добродетели», а также в прусской «Железного креста». Богатый послужной список?
Мордвинов прищурил глаза.
– Вы даже не подозреваете, до какой степени.
– До какой? – Бенкендорф не терпел таинственности.
– До 18-й, как минимум. По шотландскому обряду. До 4-й по французскому. И до 3-й у братьев наших меньших в Риме. Вам это что-нибудь говорит? – Голос адмирала звучал грозно.
– Говорит. – Генерал почувствовал, что игра пошла почти в открытую. – Человек глубоких достоинств и широких связей.
– Весьма широких, – улыбнулся старик. – Позвольте дать вам совет: есть нити, за которые лучше не дергать.
– Бог поможет.
Генерал щелкнул невидимым замочком и открыл перед Мордвиновым второе дно.
– Любопытные бумажки.
Адмирал молчал.
– А еще любопытнее они становятся вкупе с письмом, на котором означено ваше имя.
– Это не мое имя. – Собеседник замкнулся. – Мало ли в Петербурге Николаев Семеновичей?
– Которым могут прислать из Лондона подобный презент? – с иронией осведомился Бенкендорф. – Клянусь, если нужно, мы проверим каждого.
– А вам не приходило в голову, что кто-то хотел меня скомпрометировать? – Старик взял себя в руки. – Задавались вы вопросом, почему я не пошел и не получил посылку с подобным содержимым?
– Из осторожности, сударь. Из голой осторожности.
Адмирал в глубочайшем удивлении воззрился на собеседника. Психолог!
– Если бы заговор удался, вы бы взяли футляр без всякой опасности. Вас прочили членом временного революционного правительства. Подобный заем давал вам огромные преимущества перед другими лицами.
– Все это фантазии, – оборвал гостя Мордвинов. – Доказательств нет. И быть не может.
– Слава осторожности! – Рассмеялся Александр Христофорович. Кажется, в его планы вовсе не входило личное признание обвиняемого. – Чисто теоретически, без малейшей возможности использовать в деле, мне любопытно, что Российско-Американская компания собиралась делать с таким займом?
Несколько мгновений старик молчал. Потом тоже рассмеялся. Натянуто, без сердечности.
– Любопытство – порок. Знаете русскую поговорку про Варвару? Боюсь, рано или поздно с вами произойдет такая же оказия.
– Я буду беречь нос, – пообещал гость. – Но поверьте, от того, как вы ответите, зависит то, что я скажу государю. Ведь нет нужды передавать ему весь разговор?
Адмирал снова рассмеялся, но уже спокойнее. Казалось, у него отлегло от сердца.
– Знаете, что такое Российско-Американская компания? Откуда она берет деньги? Торгует морским бобром? Льдом? Моржовым усом и тюленьей костью? Нет. Эти доходы ничтожны. Компания обещает золотые горы вкладчикам, а сама проедает казенные ссуды. Огро-омные ссуды, поверьте. И чем они крупнее, тем азартнее едоки.
Бенкендорф выжидал. Его явно не удовлетворяло сказанное.
– Вы просто не представляете себе числа этих едоков, – с сухим смешком пояснил собеседник. – Вернее, их распределения по этажам власти. От купцов первой гильдии до Сената, Совета, родственников августейшей фамилии. Вы ищете политических заговорщиков. А надобно искать денег. Денег и интереса. Ради них совершаются все заговоры в мире.
– Значит, если бы мятеж удался и временное правление взялось за дела…
– Тогда была бы совсем другая история, – оборвал генерала хозяин дома. – Я старый человек, и мне немного надо. На приданое дочери. На устройство дел сына. Большая часть, – он кивнул на футляр, – разошлась бы по другим рукам. И, может быть, уважаемой Варваре полюбопытствовать, чьи это руки?
Глава 2
Тень Психеи
В карете императрицы-матери царил неистребимый запах бергамота. Свежий, чуть горьковатый, как раскушенная апельсиновая косточка, он не вызывал дурноты или головокружения. Мария Федоровна не любила тяжелых, терпких ароматов и говаривала, что пристрастие к мускусу сразу выдает вчерашнего плебея.
Кто бы мог подумать, что на седьмом десятке она отважится путешествовать по весенней распутице. Пейзаж за окном был совсем скучным. Темный еловый лес с мокрыми черными стволами. Темная вода, стоящая в канавах по обеим сторонам. Сколько еще смертей подарит этот проклятый год?
Встревоженная вестями с дороги, Мария Федоровна отправилась навстречу больной Елизавете Алексеевне, боясь не попрощаться. Неужели ей суждено пережить старшее поколение своих детей? Вдова Павла I не спрашивала, за что. Долгие годы, проведенные в России, истончили ее сердце, как вода точит мыло. И теперь там, где раньше было много вопросов, стало много покорности. Она надеялась только свидеться с невесткой и из уст умирающей услышать то, что больнее всего. Рассказ о последних днях ее мальчика.
– Они с Александром могли быть счастливы, – вслух сказала пожилая дама.
Сидевший напротив нее секретарь Виламов встрепенулся. После долгого молчания слова хозяйки, произнесенные как бы без всякой связи с окружающим, заставили его вздрогнуть. Но он тотчас понял, о ком речь, и сделал внимательное лицо, хотя не первый раз слышал жалобы вдовствующей императрицы.
– Да, я уверена, они были созданы друг для друга, – твердым голосом повторила Мария Федоровна, – и если бы не торопливость, с которой их обвенчали, все могло сложиться хорошо.
Она снова надолго замолчала, погрузившись в свои мысли. Виновата, конечно, Екатерина! Ей так хотелось отобрать корону у сына и надеть на внука! Сама узурпатор, она и Александра жаждала запятнать преступлением. Заставить мальчика обобрать родного отца! И для этого ей понадобилось женить его на пятнадцатом году. Ну как же, брак подтверждает совершеннолетие!
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 94
Похожие книги на "Последний часовой", Елисеева Ольга Игоревна
Елисеева Ольга Игоревна читать все книги автора по порядку
Елисеева Ольга Игоревна - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки mir-knigi.info.