Месть Аскольда - Торубаров Юрий Дмитриевич

Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 82

– Каждый борется за свои интересы, – заметил по-венгерски Михаил.

Король не без удивления посмотрел на князя и перешел на венгерский.

Он долго еще рассуждал о международной обстановке, связях и позициях европейских правителей, и трудно было понять, что выгодно лично ему. Неожиданно он переключился:

– Князь, предлагаю со мной отобедать.

– Но прежде я хотел бы вручить вам свои дары, – Михаил улыбнулся.

Андрей оживился:

– Любому человеку, в том числе королю, приятно подобное внимание.

– Тогда попрошу… э-э… – замялся князь.

– Да величайте просто, – пришел на выручку король, – королевское величество.

– Прикажите, ваше королевское величество, чтобы дары внесли.

Подарки уже были приготовлены и разложены на небольшом столе с тонкими витыми ножками. Михаил почувствовал, что королю они понравились. На душе стало спокойнее, даже пожалел, что не взял с собой сына Ростислава.

Короля и его русского гостя уже ждали. Королева князя не интересовала. Свой взгляд он задержал на дочери. Та была в отца: хрупкого телосложения, с маленькой и симпатичной головкой, венчавшей длинную шею. Почти плоскую грудь украшало дорогое ожерелье. Князю она не понравилась. Не по-русски состряпана.

Король не закрывал рта и за обедом. Поначалу князь добросовестно ему внимал, но почувствовав, что конца словесному потоку не будет, попытался найти лазейку, чтобы вставить хоть слово.

Неожиданно на помощь пришла королева.

– Андрэ, – сказала она, – по-моему, князь хочет что-то сказать.

Не воспользоваться такой возможностью Михаил не мог. Начал он рассказ с нападения татар на Козельск. Обрисовал их силу, ужас творимых дел. Затем перешел к угрозе, готовящейся не только для его княжества, но и для всей Европы, включая Венгрию. Он увидел, как широко раскрылись глаза у королевы и принцессы. Король не выдержал и выразительным жестом дал понять, чтобы гость замолчал.

– Князь, королева и моя дочь чрезвычайно чувствительны. Боюсь, предстоящая ночь станет для них кошмарной, поэтому сей разговор предлагаю продолжить, когда мы с вами останемся одни.

Дамы поспешили откланяться.

– Я догадываюсь о цели вашего приезда, – сказал король, когда дверь за ними затворилась. – Вы хотите, чтобы я вместе с вами выступил против татар.

Михаил согласно кивнул.

– Не стоит думать, что это выгодно только мне, – пояснил он. – Не ровен час, на крыльях своих побед татарское чудище двинет и на вас. А здесь, в Европе, вы тоже, гляжу, грызете глотки друг другу. Так что, боюсь, по одиночке вражину и вам не одолеть.

Король надолго задумался. Наконец промолвил:

– Я рассмотрю сей вопрос на совете.

Князю такой ответ не понравился: король явно колеблется и старается снять с себя всю ответственность.

– Король, – решительно произнес Михаил, – время не терпит. Татары уже сожгли Чернигов.

– Сожгли?.. Чернигов?.. – переспросил тот, вздрогнув.

Князь утвердительно кивнул.

– Гм, это несколько меняет дело, – хмыкнул неопределенно король.

– Я прекрасно понимаю, – продолжил Михаил, спеша закрепить свой маленький успех, – что любой союз должен крепиться доверием. И наилучший способ, я думаю, – породниться домами.

– Что вы предлагаете?

– Ваше величество, я видел вашу дочь и лучшей жены для своего сына теперь не представляю.

Почему этот русский князь столь настойчиво рвался к нему, король понимал. Но Европа жила по своим законам. И она гораздо ближе, чем какое-то Черниговское княжество за Карпатами.

– Интересное предложение, – король оторвал виноградину и сдержанно улыбнулся. – Дозвольте мне, князь, поразмыслить над ним.

Михаил понял, что прием окончен. Откланявшись, степенно удалился.

…Обер выслушал рассказ князя о встрече с королем очень внимательно.

– Так, – крякнул он, покидая кресло. Подошел к Михаилу и, нагнувшись, оперся на стол: – Думаю, друг мой, Андрей хитрил. Не хочет он решать твои вопросы. Взор его обращен сейчас только на запад. И дочь свою, сдается мне, бережет для одного из сыновей Фридриха.

– Что же делать? – расстроился Михаил.

– Что делать?.. – машинально переспросил Обер. – Ждать! Может быть, завтра звезды сойдутся по-другому.

Ждать Михаил Всеволодович не любил. Вернее, не привык. А тут!.. Но… куда денешься?

Однако время шло, а послы от короля все не являлись. Видя страдания князя, Обер решил сам прояснить ситуацию, для чего встретился с молодым Само. Но ничего определенного и тот не сообщил. А выходя из дворца, Обер столкнулся с ханом Котяном, что весьма его озадачило: с какой целью король принимает половца? Вернувшись домой, старик, желая хоть как-то успокоить гостя, обо всем ему рассказал. Михаил задумался.

– А что, если… – и он выложил Оберу свой план.

Обер, одобрив задумку князя, взялся устроить ему встречу с половцем.

Котян принял Черниговского князя в роскошном шатре, раскинутом на высоком холме посреди обширной равнины. Они обнялись, как старые приятели. Не единожды вместе ходили они в поход, немало было порубано ими и русских голов, и половецких. Все случалось. Но сегодня, как понимал Михаил, их могло объединить только одно: общий враг.

Уже прямые солнечные лучи стали врываться в гости к засидевшимся приятелям, а разговор все не кончался. Приятно, конечно, вспоминать прошлое. Но тогда они были победителями…

– Ну, Котян, мне, пожалуй, пора, – заворочался князь, разминая затекшие ноги.

Поднялся и хан.

– Так насчет моей помощи тебе… Юлить не буду, скажу честно: у меня всего сорок тысяч сабель, а у Батыя… – он красноречиво махнул рукой. – Мои для него – что укус комара. Но вот если б пошел и король – совсем другое дело.

– Ну, друже, я в долгу не останусь, – оживился Михаил.

Они уже готовы были расстаться, как вдруг Котян напомнил:

– Князь, я думал, ты спросишь меня о своем посланнике…

Михаил понял: речь идет об Аскольде. Как он мог забыть?!

– Было намерение, – приврал он, – да беседа как-то увела.

– Ты не держи обиды, что я с ним так поступил.

– О чем ты?

– Да пришлось бросить его в яму. Убеждал, просил, но так он мне и не сказал… – Котян осекся: чуть не проговорился.

Князь подозрительно взглянул на собеседника. Он-то знает, что такое половецкая яма! «Вот, оказывается, куда угодил Аскольд, мой посланник. А я-то хорош… Всеволоду поверил! Осел!»

– Чего не сказал? – с нескрываемым интересом спросил князь.

– Да… зачем убил моего родственника, – нашелся Котян.

– Вишь оно как, – раздумчиво проговорил Михаил. – Убил, значит? И за что?

– Поди теперь, разберись, – помрачнел Котян.

– Ладно, бывай! – князь приобнял хана. – Главное – нам быть вместе.

– Убеждай короля, – посоветовал Котян, поняв, что князь не гневается.

Дорогой Михаил мысленно вернулся к сообщению Котяна об Аскольде. И ему стала ясна роль Всеволода. «Гнилой человечек, – подумал он. – Бедный Аскольд. Зря я с ним так… Как он сейчас? И что с Всеславной? Неужели?.. О Господи!» – сокрушался всю дорогу князь.

Трудно порой понять женское сердце. Жила-была, например, красавица. К тому же знатная, богатая. Лучшие рыцари, даже могущественные ярлы мечтали о ней. Дядя баловал и боготворил ее. Будь на его месте другой, более жестокий человек, давно бы уже была она достопочтенной госпожой Балк или аф Бьельбо. Подумывал дядя ввести прелестную племянницу и во дворец самого Фридриха. И кто знает, как повернулась бы ее судьба…

Но у красавицы оказались другие намерения. Взбрело ей в голову ехать спасать своего любимого – далекого русского «варвара», о котором даже родной брат, хотя и был обязан тому своей жизнью, отзывался не очень лестно. Казалось бы, здравый смысл должен был подсказать ей решение выгодное, открывающее дорогу к сказочной, для многих просто недосягаемой жизни. Однако Маргарите фон Зальц подобные суждения были чужды.

Поняв, что уговоры бесполезны, дядя с братом подняли руки кверху и отступились. Начались лихорадочные сборы. Дядя, несмотря на неодобрительное отношение к выбору племянницы, все же выделил ей для охраны в дороге своих рыцарей. Желающих заработать на этом оказалось больше, чем достаточно. Руководить добровольными искателями приключений вызвался Отто Балк, надеясь втайне постепенно завоевать сердце неприступной красавицы.

Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 82