В тени богов. Императоры в мировой истории - Ливен Доминик

Одна из причин поверить, что император выбрал преемником Инь-чжэня, состоит в том, что в общем и целом Канси прекрасно разбирался в людях, а Иньчжэнь великолепно проявил себя как император Юнчжэн. Он полностью разделял основные принципы правления отца: соблюдал маньчжурско-китайский баланс, сохранял маньчжурские знамена и безоговорочно поддерживал неоконфуцианство. Его главной задачей было повышение эффективности цинского аппарата управления. Когда он взошел на престол в 1722 году, в империи уже назрела необходимость в смене руководства. Канси правил не один десяток лет, и его хватка с возрастом, несомненно, ослабевала. Стареющий император, который в своей работе всегда полагался на свою блестящую память, и сам сетовал на то, что со временем она стала его подводить. Канси всегда был весьма снисходительным начальником – и по личным, и по политическим причинам. С возрастом, когда силы стали покидать его, уровень коррупции возрос. Борьба за престолонаследие подорвала дисциплину и подогрела противостояние между фракциями, которое всегда ослабляло китайский бюрократический аппарат.

Новый император немедленно взялся за эти вопросы, проявляя энергичность, дальновидность и целеустремленность. Маньчжуры правили Китаем уже более 80 лет, и их режим пустил корни в китайском обществе, а потому Юнчжэн мог проводить более жесткую линию при борьбе с коррупцией. Ему было уже за сорок, он неплохо разбирался в людях и имел солидный опыт в политике. Он предупредил одного высокопоставленного чиновника, который, по мнению императора, пытался пустить ему пыль в глаза: “Тебе стоит знать, что я не тот правитель, который родился и вырос за стенами дворца. Я сорок лет провел в миру, прежде чем взойти на трон”. Как и император Ваньли из династии Мин, Юнчжэн заметил, что высокопарные этические речи конфуцианских чиновников часто расходятся с их поведением, но отреагировал на это гораздо более грамотно и выдержанно. Тщательно и эффективно контролируя бюрократический аппарат, император подавал пример всем имперским правителям. В своей империи он был и административным директором, и директором по персоналу. Своими важнейшими задачами он считал проведение кадровой политики, управление потоком информации и обеспечение эффективного внедрения принимаемых мер. Не давая чиновникам спуску, он бывал с ними суров, строго наставлял бюрократический аппарат, но никогда не прибегал к казням и не устраивал унизительных публичных порок, которые оставили шрамы на правительстве эпохи Мин. От себя он требовал больше, чем от кого-либо еще, и работал до поздней ночи. Как и его отец, Юнчжэн впитал в себя конфуцианские учения об управлении государством. Он чувствовал, что на него возложена обязанность направлять и защищать рядовых подданных, а также обеспечивать их благополучие²⁵.

Правление Юнчжэна началось со смены многих ключевых чиновников, включая губернаторов провинций и командующих маньчжурскими гарнизонами и знаменами. В последние годы правления Канси в их рядах скопилось немало балласта, и фракции, которые поддерживали соперничавших принцев в борьбе за престолонаследие, готовы были саботировать политику нового монарха. Юнчжэн чрезвычайно ответственно подходил к выбору людей на важные посты. Однажды он написал: “Если найти верных людей для управления государством, то любая задача будет нам по плечу. Без таких людей у нас не выйдет ничего, сколько бы мы ни играли с документами и словами”. В огромной империи, где немалую власть приходилось делегировать чиновникам, которые работали без пристального надзора императора, эти слова имели особую силу. Юнчжэна не устраивала существующая в стране система назначения и продвижения чиновников по службе. В силу политических причин император не мог бросить вызов системе экзаменов, но полагал, что слишком часто ее выпускники ставят литературное мастерство выше профессиональных навыков и готовности внимательно рассматривать факты и достигать поставленных целей. Продвижение чиновников по службе, по его мнению, происходило хаотично и было коррумпировано в силу работы сетей покровительства. Юнчжэн открыл для продвижения новые каналы и во многих случаях лично беседовал с людьми, которых рекомендовали его помощники, и со всеми кандидатами на ответственные посты. В последние годы опубликованы сотни протоколов этих собеседований с императором: в каждом из них содержатся краткое резюме кандидата, оценка Юнчжэном его соответствия должности и точные и взвешенные комментарии, в которых нет места шаблонности²⁶.

В руководстве своим административным аппаратом Юнчжэн опирался на существенно расширенную систему докладных записок (цзоу-чжэ). Во времена Канси она была относительно ограниченной и беспорядочной. Юнчжэн распространил ее на большее число чиновников в Пекине и различных провинциях империи: ежегодно он получал в десять раз больше записок, чем Канси. Во многие дни он получал, читал и комментировал по 50–60 цзоучжэ. Юнчжэн использовал эту систему, чтобы ускорять принятие решений по ключевым вопросам, осуществлять надзор за администрацией и оценивать, поощрять и критиковать чиновников. Критика порой была прямолинейна. Однажды, в очередной раз рассердившись, император вернул записку высокопоставленному чиновнику с пометкой: “Ты глуп, как дерево и камень! Сдается мне, ты и вовсе не человек”. Вскоре чиновники поняли, что не стоит тратить время Юнчжэна на маловажные дела и литературное красноречие. Порой император сообщал правонарушителям, что знает обо всех их проступках и внимательно следит за ними. Но в записках часто содержались и теплые слова поддержки и поощрения. Они показывают, что император старался культивировать в рядах приближенных к нему чиновников личную верность и готовность сообща работать на общее благо. Прежде всего, система докладных записок позволяла Юнчжэну вести глубокие, подробные и тайные беседы о политике с высокопоставленными чиновниками. Именно так родились его важнейшие преобразования, например реформа провинциального финансирования. В такой огромной и неоднородной империи, как Китай, очень важно было адаптировать политику центра под местные реалии и нужды²⁷.

Когда Юнчжэн взошел на престол, казна была пуста, хотя страна давно не участвовала в войнах. Финансирование провинциальной системы управления осуществлялось крайне неэффективно и было оплотом коррупции. Простейшая проблема заключалась в том, что центральная власть получала недостаточно средств, но политический пакт между Цин и китайскими элитами не допускал повышения налогов, а потому Юнчжэн не мог решить эту проблему принципиально. Однако он смог справиться с сопутствующей проблемой, которая заключалась в том, что доходов на провинциальном и местном уровне не хватало, чтобы платить чиновникам и поддерживать работу администрации. Это приводило полузаконному и завуалированному увеличению нагрузки на местное население. Поскольку провести ревизию таких поборов было невозможно, они сильно различались от места к месту и были выше там, где не составляло труда скрывать коррупцию и вымогательство местных чиновников. Первым официальным поручением, которое доверили Юнчжену, тогда еще принцу, стало проведение инспекции зернохранилищ, в которых местные власти должны были хранить запасы на случай голода. Приехав с ревизией в один из округов, он обнаружил, что почти 40 процентов хранилищ частично или полностью опустели из-за банкротства и коррумпированности местной администрации. Не стоило и сомневаться, что в засушливый и голодный год это обернулось бы катастрофой для крестьянства, населяющего округу. Прекрасно зная об этих нарушениях и опасностях, Юнчжэн настаивал на необходимости реформ финансирования провинциальной власти. Работа в этом направлении, как часто бывало у Юнчжэна, была очень тяжела и не могла принести славы, но имела огромное значение. Его реформа повысила и упорядочила доходы для обеспечения работы местной администрации, в процессе повысив эффективность, снизив коррупцию и подкрепив провинциальные власти на многие десятилетия вперед. Вскоре его острый глаз и настойчивое требование соблюдать дисциплину в администрации снова наполнили государственную казну²⁸.