Возвращение воина (СИ) - Брэдфорд Крис

— Всегда в пути, — погрустнела Акико.

— Зависит от того, где ты, — ответил Джек, глядя в ее глаза.

Акико нежно опустила ладонь на его сердце.

— Я навсегда тут.

22

Судебный пристав

Джек проснулся от шума лошадей. Он сел, стряхнул солому с волос и протер глаза. Тусклый свет проникал в щели в стенах, и было видно пыль в воздухе. Буря кончилась за ночь, и вода тихо капала с крыши. Акико спала рядом с ним с безмятежным лицом, Йори сжался почти в комок на своей груде сена, а Роуз… не было видно.

Он огляделся, обнаружил свою накидку в сене. Мерцание света солнца помогло Джеку заметить движение у амбара.

— Роуз? — прошептал он, просовывая руки в рукава накидки. Стало слышно тихие голоса и хлюпанье грязи под ногами. Он напрягся и прислушался. Двери амбара вдруг распахнулись, и ворвались констебли.

Джек не успел отреагировать, а Акико и Йори — открыть глаза, как их схватили грубые руки и подняли на ноги.

— Заберите у них оружие и вещи, — приказал главный констебль, его двойной подбородок был в щетине, напоминал поле, его глаза среди складок кожи были настороженными.

— Стойте! Как это понимать? — возмутился Джек, его мечи забрали, а руки связали. — Мы ничего плохого не сделали…

— Молчать! — прорычал главный констебль. — Вы арестованы.

Джек потрясенно смотрел на мужчину. Йори низко поклонился с уважением и сказал:

— Думаю, вы ошибаетесь, констебль. Мы не те, кого вы должны арестовывать!

— Да? — спросил главный констебль. Он неспешно оглядел амбар. — А кого же мне арестовывать? Мышей? Ты сам не больше мыши!

Другие констебли рассмеялись, связывая Йори и Акико, забирая ее шакуджо, а еще лук и колчан вместе с сумками.

— Лорд Роберт Персиваль послал констеблей арестовать разбойника Гая Рейксби и его банду… а не нас, — робко объяснил Йори.

— Гай Рейксби? — главный констебль приподнял кустистую бровь и фыркнул. — Удачи тем констеблям! Лучше они, чем мы, да, ребята? Мы прибыли забрать бродяг и воров лошадей.

— Воров лошадей? — охнула Акико, констебли отцепили поводья и повели их лошадей из амбара. — Уверяю вас, сэр, эти лошади не украдены.

— Хозяин говорит не так, — констебль окинул ее презрительным взглядом. — И вы явно бродяги, так что вас не ждут в Бамбури.

Джек хотел возразить, но разглядел Акико и Йори. Их одежда была в грязи от бури прошлой ночью, и на грязь прилипла солома, от чего они напоминали пугала. Он посмотрел на свою одежду и отметил, какой грязной она была. Конечно, констебль принял их за бродяг.

— Мы остались тут, чтобы укрыться от бури, — сказал Джек. — Обещаю…

— Молчать! — прорычал главный констебль, ударил Джека ладонью по челюсти, и звезды вспыхнули перед его глазами. — Я достаточно такого выслушал, не испытывай мое терпение. Дальше по дороге есть хорошая гостиница для порядочных людей. А у вас явно нет на это денег, так что вы считаетесь бродягами.

— У меня есть деньги, — заверил его Джек, потянулся к кошельку… но его не было. Он отчаянно огляделся, но не видел кожаный мешочек на полу среди сена. — Они были…

— Хватит медлить! — рявкнул главный констебль. Он кивком головы указал констеблям вести их на дорогу. Там их прикрепили длинной веревкой к лошади Джека, главный констебль с нахальным видом устроился на ней. — Посмотрим, что скажет судебный пристав насчет вас троих, — сказал он, направил лошадь вперед и потянул за веревку.

Их вели по грязной от дождя дороге, и Йори шепнул Джеку на японском:

— Где Роуз?

— Не знаю, — ответил Джек. Он тоже говорил на японском, чтобы их не поняли констебли. — Может, убежала при виде констеблей.

— Или выдала нас! — тихо сказала Акико.

Джек покачал головой.

— Роуз — подруга. Она бы так не сделала.

— Тогда где твои деньги? — спросила Акико.

— Наверное, отвязался, пока я спал.

Акико пронзила его взглядом.

— Вор не может измениться!

— Роуз не украла бы мой кошелек, — возразил Джек, но снова ощущал сомнения.

Роуз так обиделась из-за его отказа, что решила убежать с его деньгами? Он вспомнил, как она обвила его рукой. Это была уловка, чтобы забрать кошелек? Когда они встретили ее в «Грозди винограда» в Лаймхаусе, она заигрывала с ним, чтобы ограбить. Джек не хотел в это верить, но шанс, что Роуз предала их, был довольно высоким.

— Думаю, роза проявила шипы, — печально сказал Йори.

— Мне жаль, Джек, — сказала Акико, — но я пыталась предупредить…

— Тихо там! Будете лепетать перед приставом! — прорычал главный констебль, потянул за веревку, и они споткнулись в грязи.

Пристав был печального вида мужчиной с обвислыми щеками, выпирающими глазами и выпяченной нижней губой над бородой, похожей на бледного слизня. Его одежда была строгой: коричневая мантия с меховым подбоем, шерстяной жилет и черная бархатная шляпа, золотая цепь с символом была единственным украшением. Пристав сидел за тяжелым дубовым столом в зале на городском рынке, смотрел на трех бродяг перед собой со стеклянным презрением.

Джек холодно смотрел в ответ, стараясь выглядеть достойно.

К сожалению, после пути в Бамбури на привязи у констеблей он и его друзья выглядели еще хуже, чем раньше. Их волосы были спутанными, в грязи и соломе, их уже грязная обувь покрылась новым слоем грязи, и их одежда была в пятнах и прорехах от многих падений по пути. Они были голодными, уставшими от ходьбы в грязи, так что выглядели как настоящие нищие.

Со всех сторон зазвучало неодобрительное ворчание. Их появление на улицах собрало толпу, чей интерес был вызван двумя иностранцами, и теперь половина города собралась в зале, чтобы все увидеть.

— Я открываю это заседание Суда сотни, — заявил пристав, голос был сухим и монотонным. — Вы обвиняетесь в бродяжничестве и воровстве лошадей, — он посмотрел на Джека и его товарищей. — Что скажете в свое оправдание?

— Не виновен, — твердо ответил Джек. — Это недопонимание, сэр. Видите ли, мы…

— У вас обнаружили лошадей сэра Генри Уилкса? — перебил пристав.

— Да, — сказал Джек, — но…

— Тогда вы — воры лошадей.

Джек уставился на пристава, раскрыв рот.

— Не понимаю… Сэр Генри разрешил нам взять лошадей.

— Нет, судя по этому ордеру, — пристав смотрел на пергамент, лежащий на столе перед ним. — Четыре лучших лошади забрали вчера. И его конюх мертв.

— Мертв? — охнул Джек, вспомнив юного рыжеватого парня, который заботливо наполнил их седельные сумки провизией. Он потрясенно переглянулся с Акико и Йори.

— Не хотите пролить свет на это дело? — спросил пристав.

Джек потрясенно моргнул.

— Что? Вы же не думаете, что мы с этим связаны?

Пристав помрачнел.

— Судя по написанному, все пальцы на ладонях юноши были сломаны. Его пытали, а потом убили.

Возмущенный вопль раздался в толпе, и Джеку стало не по себе.

— Это ужасно! Но мы не могли этого сделать, — возразил он. — Вчера мы были в дороге, — добавил он, пришлось повысить голос из-за гула толпы. — Мы оставались предыдущей ночью в «Лисе и фазане».

Пристав склонился над столом и, как ядовитая жаба, посмотрел на Джека выпученными глазами.

— Но прошлой ночью вы спали в амбаре. С чего мне верить, что бродяги без денег были в гостинице за ночь до этого?

— Спросите хозяина гостиницы, — Акико шагнула вперед. — Он точно нас помнит.

Пристав нахмурился, словно то, что женщина говорила без разрешения, было грехом.

— Хозяина гостиницы тут нет, — резко сказал он, слюна брызнула изо рта. — И я не собираюсь тратить мое и его время на иностранцев и воров, — он махнул главному констеблю. — Заприте их, констебль. Я отправлю весть, что мы задержали воров лошадей. Мировой судья организует их доставку в Лондон на суд.

— НЕТ! — закричал Джек. Он извивался в хватке главного констебля, и тот ударил Джека с силой по почкам. Джек упал на колени, едва дыша. Их уводили, и Джек отчаялся. Им нельзя было в Лондон. Он должен был найти сестру. Если они вернутся в столицу, его и его друзей повесят по ложным обвинениям. О, как бы сэр Тоби обрадовался, увидев его на виселице снова!