Чарли собрался силами и сдвинул тяжёлую шлюпку с места, сбросив её вниз. Падая, шлюпка перевернулась и легла вверх дном. Чарли сорвался вслед за ней.
Его снова поймал Лайтоллер.
— Не падай больше, — крикнул Лайтоллер, — целый?
— Целый! — кивнул Чарли.
— Давай скорее перевернём эту дуру! — прокричал Лайтоллер.
Возле шлюпки без всякой команды уже собрались люди. ‘Они пытались её поднять и перевернуть.
— Навались! — скомандовал Лайтоллер, схватил весло и поддел им кромку борта шлюпки.
Шлюпка поддалась. Она не была тяжёлая, но пол на палубе стал скользким. Вода прибывала. Палуба резко задрожала и люди упали. Шлюпка снова легла вверх дном, но уже в воде. Все старания оказались напрасными.
— Давай, давай, парень! — вскочил Лайтоллер и помог Чарли подняться из воды.
— Да сэр, она стала тяжёлая… — навалился на шлюпку мальчик и, скользя ногами в воде, вновь схватился за кромку борта, стараясь выдернуть шлюпку.
— Навались! — скомандовал Лайтоллер и люди снова поставили шлюпку на бок.
— Ещё немного!
Чарли тоже что-то закричал и из последних сил толкнул шлюпку…
Нос медленно тонул. Как ни старались люди удержать шлюпку, она сползла вслед за носом, вырвавшись из их рук. И снова легла вверх дном, уплывая.
— Все на днище! Держись! — услышал Чарли голос Лайтоллера и, пробиваясь сквозь борющихся за жизнь и друг с другом людей, бросился в ледяную воду, стараясь схватиться за своё единственное спасение.
В этот момент «Титаник» задрожал и корма поднялась так высоко, как могла. Все, кто был на палубах, полетели вниз, сбивая с ног тех, кто ещё мог устоять. Родители, поняв, что наступили последние минуты, от отчаяния и в надежде спасти бросали за борт детей, а сами, не успевая прыгнуть за ними, уносились вниз, хватаясь за всё, за что можно было держаться… За борт прыгали и те, кто удерживался на самой корме. Но это было последнее, что они успели сделать в своей жизни…
С грохотом рухнула труба. Раздался жуткий вой… Тут же в котельной прогремел взрыв. Взорвались котлы. Повсюду погас свет. «Титаник» разорвало на две половины. Всё вокруг закричало, завопило и взвыло.
Корма вздыбилась и рухнула обратно на воду, а нос пошёл на дно, отделившись от неё.
Обвалившаяся труба подняла волну. Эта волна отнесла Чарли в сторону и накрыла с головой.
Сколько прошло времени, Чарли не знал. Он старался выплыть наверх, но натыкался на живых, на мёртвых, на вещи пассажиров, а кто-то хватался за него самого.
Когда мальчик вынырнул, он увидел, что корма возвышается над водой словно огромная гора, медленно опускаясь вниз, под крики замерзающих в воде людей.
Крик стоял не страшный, а ужасный… Мальчику стало жутко, и это чувство заглушило даже боль по всему телу от впившейся в Чарли ледяной воды.
Чарли осмотрелся и увидел неподалёку ту самую шлюпку. Она казалась единственным островком спасения в этом ледяном аду. Шлюпка так и плыла вверх дном. Люди пытались взобраться на неё, срываясь обратно в воду.
Чарли, превозмогая боль и холод, поплыл к ней.
Он снял ботинки. Они стали тяжёлыми и только тянули вниз. Чарли не сдавался. Он боролся, но судорога внезапно свела ногу.
Чарли вскрикнул, ухватился за кого-то, простонал, и тут ужасом увидел, что держится за человека в спасательном жилете. Лицо человека было искажено болью и ужасом. И этот человек был мёртв.
«В воде я покойник…», — понял Чарли и вскрикнул, испугавшись. В этот момент возле него вынырнул офицер Лайтоллер.
Крики и стоны вокруг становились тише. Чарли понял, почему люди замолкают и больше не зовут на помощь. Он посмотрел на Лайтоллера.
— Помогите, — первый раз испугавшись проговорил мальчик.
— Опять ты? — ответил ему Лайтоллер, и схватив Чарли, потащил его к перевёрнутой шлюпке.
На шлюпке уже сидели несколько человек. Они приняли Чарли и помогли выбраться самому Лайтоллеру.
Очень долго сидели молча. Вокруг всё стихло. Встала гробовая тишина. Подплывали и другие. В основном те, кто уже умер. Живые хватались за шлюпку и умоляли вытащить их. Но держались они очень недолго. Скоро они исчезали, уходя на дно…
— Тепло, — прошептал Чарли, — мне уже тепло… и спать хочется…
Он уже ничего не чувствовал, только понимал что замерзает…
— Только не спи, парень, — аккуратно удерживал его, боясь пошевелиться, Лайтоллер, — тебя хоть как зовут, герой?
— Чарли… — ответил мальчик.
— Прям как и меня. Ты ведь спас всех этих людей, Чарли… — сказал Лайтоллер.
— Я должен был… — проговорил Чарли и замолчал.
— Держись, держись моряк, — Лайтоллер услышал, что мальчик не дышит.
Чарли не ответил ничего. Его открытые глаза смотрели в никуда.
— Он умер, офицер Лайтоллер, — сказал кто-то, — я думаю, парень был бы не против, чтобы мы отпустили его и подняли из воды того, кто ещё жив.
— Да, конечно, — закрыл Чарльзу глаза Лайтоллер и опустил мальчика в воду, — он заслужил того, чтобы его погребли в море, как настоящего матроса…
ЗА ПОЛЧАСА ДО ЭТОГО…
— Только женщины и дети! Женщины и дети! — кричал Мёрдок, остановив спуск шлюпки с палубы, у окна променада. Но его мало кто слушал.
Шлюпка висела, качалась, и матросы наверху удерживали её из последних сил. Время шло на секунды.
Крики людей глушили слова Мёрдока. Он достал револьвер и выстрелил в окно. Люди замолчали.
— Мужчины назад! Подходят только женщины и дети! — снова крикнул Мёрдок, — здесь есть ещё женщины?!
Женщин не оказалось.
— Дети?! — прокричал Мёрдок.
— Женщины с детьми! — закричали ему в ответ. Со стороны выхода на палубу Третьего класса выбежали десятки людей.
— Скорее! — замахал им рукой Мёрдок. Пассажиры расступились, пропуская Третий класс. Началась быстрая посадка. Стоявшие ближе к окнам бросились помогать.
Эмили Браун уже усадили в переполненную до отказа шлюпку. Фрэнки взяли на руки и подали матери. Матрос нагнулся, чтобы поднять Гарольда, но мальчик вдруг отбежал в сторону.
— Нет! Как мы могли забыть про Карла! — закричал он Фрэнки и, вырвавшись у пассажира, пытавшегося его удержать, побежал наверх, к корме, на прогулочную палубу, где был спуск к их каютам.
— Гарри! — буквально завопил Фрэнки, вырываясь из шлюпки, чтобы броситься за другом. Две женщины с трудом удерживали бьющегося в истерике мальчика.
— Подождите! Это мой ребёнок! Остановите его! — закричала Мёрдоку Эмили Браун, указывая на Гарольда. Она даже поднялась и хотела выйти назад. Но матросы уже не пустили её обратно.
— Пора опускать, — шепнул Мёрдок матросу, командуйте, иначе шлюпка сейчас треснет.
— Давай! — махнул кому-то наверху матрос, и шлюпка начала быстро спускаться к воде…
Мама Фрэнки кричала. Ещё громче и сильнее кричал и плакал сам Фрэнки, глядя наверх. Мёрдок посмотрел на них сочувственно, и только проводил взглядом мальчика, бегущего вверх, к корме, что уже вздыбилась над водой, и была готова обрушиться и разломить «Титаник» надвое…
— Это последняя, — услышал Мёрдок слова матроса рядом с ним, и его охватил ужас…
— Слушайте все! — крикнул Мёрдок людям и снова выстрелил в окно.
Услышав выстрел, люди замолчали.
— Всем собраться на корме и ждать помощи! — прокричал Мёрдок, — всем идти на корму!!! Шлюпок больше нет!!! С этой минуты — каждый сам за себя!!!
Поднялся крик и началась паника. Кто-то побежал на корму, кто-то бросился к окнам и начал прыгать в воду. Кто-то просто остался тут… Теперь никто никого не слушал и уже никто никого не слышал… [144]
В ЭТО ЖЕ ВРЕМЯ…
Энтони бежал по коридору уже с трудом держась на ногах, постоянно обо что-то спотыкаясь, скользя вниз и падая в воду.
— Один… два… три… нет, вот третья… четыре… — считал каюты мальчик, тяжело дыша.
Он остановился напротив одной из них, взялся за ручку и посмотрел на двери.
