Сказки Уотершипского холма - Адамс Ричард

Как только стемнело, оба Главных Кролика вывели Очитка заняться силфли на склоне холма. Он не привык к такой грубой пище и, кроме того, был слишком испуган, чтобы много есть. Вздрагивая и прислушиваясь, кролик все же сгрыз несколько травинок. По его поведению и манерам было ясно, что этот домашний кролик во многом отличается от своих сородичей, обитающих в дикой природе, не понимает их образа жизни и не знает повадок. Орех, заметив это, чуть не впал в отчаянье, думая о судьбе несчастного. Никогда Очитку не стать диким кроликом, ни за месяцы, ни за годы. Однако Главный Кролик ничего не сказал — наоборот, он старался, как мог, подбодрить Очитка и заставить его поверить, что у него есть по меньшей мере двое друзей. На обратном пути они, к счастью, никого не встретили.

На следующее утро в норе Ореха появился Пятый. Как он выразился, ему захотелось взглянуть на друзей и, в частности, «получить представление» об Очитке. Ни словом не обмолвившись о жутком запахе, Пятый долго беседовал с Очитком, и они почувствовали взаимное расположение и симпатию друг к другу. Очиток смягчился и стал более отзывчивым, чем в первые часы после своего появления в колонии.

— Ну, так что будем делать, Пятик? — спросил Орех, видя, что Пятый устраивается поудобнее рядом с Очитком, вовсе не собираясь уходить.

— Не знаю. Дай мне время. Орех. Дай мне время. Ты, как всегда, слишком нетерпелив.

— Ты бы тоже занервничал, если бы тебе пришлось целый день сидеть взаперти и чувствовать, как вся колония злобно дышит тебе в спину! — ответил Орех. — Впервые в жизни мои кролики ополчилась против меня, и мне это не нравится.

Пятый присоединился к Ореху и его подопечному во время полночного силфли и во время трапезы еще больше подружился с ним. Пятик настолько завоевал доверие Очитка, что даже начал указывать ему на ошибки в поведении и давать советы, рассказывая, что принято и что не принято у диких кроликов.

— Выше нос, — сказал он. — У нас уже есть две-три крольчихи, сбежавшие из клетки прошлым летом, и они отлично у нас прижились. Конечно, тогда был совсем другой случай. Нам в колонии катастрофически не хватало крольчих, и мы должны были получить их любой ценой. Вот так беглянки и вошли в нашу среду. Правда, от них не так смердело, как от тебя. Но не волнуйся: все будет в порядке.

И с этими словами Пятый улегся спать, потому что стояла уже глубокая ночь.

На следующее утро в норе Ореха неожиданно появился Лохмач. Его сразу же передернуло от резкого человечьего запаха, которым насквозь пропитался беглец.

— Фрис на хрудудиле! — выругался Лохмач. — Не думал, что от него так разит! Как ты можешь терпеть эту вонищу?

— Надеюсь, ты пришел дать мне хороший совет, — обрадовался другу Орех. — Я не видел тебя уже дня два и соскучился по тебе.

— Да, я пришел дать тебе совет. Но тебе он не понравится, — отвечал Лохмач. — Послушай, Орех-ра, ты зря надеешься, что колония примет чужака, от которого пахнет человеком. Об этом речи не идет. Твои кролики не станут его терпеть, чего бы ты им ни наобещал. Овсянник с приятелями уже позаботились об этом. Но даже без Овсянника его бы никогда не приняли в колонию. Нельзя плевать против ветра, Орех. Я думаю, даже сам Эль-Ахрейра не смог бы настоять на своем — при условии, что он захотел бы его принять. Кролик, пахнущий человеком, должен быть убит. Это непреложный закон, и ему надо подчиниться. Так было всегда и будет во веки веков.

Орех ничего не ответил, и после долгой паузы Лохмач продолжал:

— Но я думаю, что во всем этом деле есть еще один, более серьезный вопрос. Он касается тебя лично. Скажу правду: твое положение как Главного Кролика сейчас довольно шатко. Тебе угрожает реальная опасность. Ты теряешь авторитет с каждым днем: наши кролики не видят тебя, потому что ты сидишь здесь взаперти с этим чертовым вонючкой. Если ты что-то задумал, немедленно остановись, пока еще не поздно, а то попадешь в беду. Будет еще хуже, чем с Мушкой, это я тебе говорю. Так дальше продолжаться не может. Прошу тебя, ради нас, ради всей нашей колонии, оставь свои затеи.

Орех продолжал молчать. Следующим заговорил Пятый.

— Я скажу тебе, что надо делать, Орех. Отведи Очитка в новую колонию и попроси Крестовника принять его. Вот ответ на твой вопрос.

— Но это же очень глупо, Пятик, — с раздражением оборвал приятеля Лохмач. — Кролики Крестовника не примут его точно так же, как и наши кролики.

— Нет, примут, — спокойно возразил Пятый.

— С какой это радости? Почему ты считаешь, что они согласятся его взять?

— Сам не знаю, — ответил Пятый. — Я знаю только, что с Очитком все будет в порядке, если он попадет в колонию Крестовника. Больше я ничего не вижу.

— Ха-ха-ха! — глумливо рассмеялся Лохмач. — Значит, нашего ясновидящего снова озарило?

— Подожди минуточку, Лохмач, — вмешался Орех. — Разве ты еще не понял, что Пятому нужно верить? Разве он не был прав в случае с колонией Калужницы и расставленными ловушками? И насчет вылазки на ферму? И еще он мне подал идею натравить собаку на эфрафанцев. А про Вербену помнишь? Пятик победил его, не нанеся ни одного удара. Давай спросим у Пятого еще раз: Пятик, ты уверен, что именно так нужно поступить?

— Да, Орех, — подтвердил Пятый. — Я в этом совершенно уверен. Я еще не знаю, как это произойдет — может, случится что-то непредвиденное или ужасное, — но я это нутром чую. Именно так мы и должны поступить. Вот и все.

— Такой вариант меня устраивает, — обрадовался Орех. — Мы выйдем завтра утром, еще затемно, до того, как проснутся кролики. Лохмач, ты пойдешь с нами? Мне станет спокойнее, если ты будешь рядом со мной.

Лохмач ответил не сразу. Помолчав, он с большим сомнением в голосе сказал:

— Ну, хорошо. Я пойду. Да поможет тебе Господин Фрис, Пятый, если ты ошибаешься.

— Росинка останется здесь. Завтра утром она сообщит колонии, что мы ушли, — произнес Орех. — Не могу сказать точно, когда мы вернемся, но все то время, пока меня не будет, Росинка остается за Главного.

На следующее утро все трое вышли в путь, и к восходу солнца Уотершипский холм уже остался далеко позади. Сначала они шли в хорошем темпе, но вскоре кроликам пришлось замедлить ход, потому что Очиток, хоть и был крупным и сильным, не привык путешествовать на большие расстояния. Ореху и Лохмачу приходилось делать привалы, чтобы дать Очитку передохнуть. Лохмач был терпелив с домашним кроликом и по-дружески подбадривал его всю дорогу, но Орех, знавший Лохмача вдоль и поперек, понимал, чего это ему стоило. Лохмачу было не по себе оттого, что они проводили слишком много времени на открытых пространствах. К тому же они оказались в компании с совершенно неопытным существом, который ничегошеньки не знал о повадках и образе жизни диких кроликов, не говоря уже о мелких знаках, в основном неосознанных, которые кролики обычно подавали друг другу во время переходов.

Один раз, когда путешественники прилегли отдохнуть в тени густого куста боярышника, Очиток сказал Лохмачу:

— Меня удивляет, что вы оба так боитесь врагов — элилей, как вы их называете.

— Наверно, ты с ними в жизни не встречался, — заметил Лохмач.

— Пока что нет, но если встречу, я ни за что не стану убегать. Я буду драться. Я буду драться не на жизнь, а на смерть с любым, кто посмеет на меня напасть.

— Тебе еще многому надо научиться, — сказал Лохмач. — С некоторыми элилями, нашими врагами, нельзя вступать в драку. Они слишком крупные для кролика. Тебе придется либо прятаться, либо бежать от врага. Я не допущу, чтобы ты отдал свою жизнь понапрасну.

— А мне не нравится прятаться, и я не считаю, что кролики должны убегать от врага, — возразил Очиток. — Хотя, конечно, не буду спорить с вами — вы так много для меня делаете: сразу бросились на помощь, невзирая на неприятности.

— Ты бы лучше слушал, что тебе говорят. Целее будешь, — заметил Лохмач. — Во всяком случае, во время нашего похода. Ну, если ты передохнул, пошли дальше. Нам еще далеко идти.