У птенцов подрастают крылья - Скребицкий Георгий Алексеевич
«Простите за беспокойство, вы не сынок Маргариты Ивановны будете?»
Гляжу на него, будто лицо знакомое, но, кто такой, вспомнить никак не могу: старенький, седой весь, смотрит на меня, улыбается.
«Да, сын», — отвечаю.
А он мне:
«Мамашу-то вашу я недели две назад повстречал. По улице шла с какими-то ребятишками, видать, со школьниками. Я ей поклонился, и она мне тоже. Только, верно, не узнала меня, так, значит, из учтивости одной поклонилась».
Я его как за руку схвачу, чуть совсем не оторвал.
«Где, здесь, в Ефремове, видели?»
«Нет, говорит, не здесь. А есть такой городок неподалеку — город Чернь. Вот там мы с ней и свиделись».
«Да она ли это? — спрашиваю. — Может, похожа просто, может, не она?»
«Она, отвечает, уж это точно. Годов двадцать на одной улице по соседству жили. Я и вас-то, говорит, оченно хорошо знаю. Еще мальчиком маленьким помню. Вы все голубками тогда интересовались, по крышам лазили. Разок на мой сарай забрались. А у меня там яблоки просушивались, все их как есть перемяли. Ну, я тогда осерчал, поймал вас да хворостиной, хворостиной! Не так, чтобы всерьез, а для острастки больше!»
Рассказывая это, Андрей заулыбался, стал совсем мальчишкой, даже морщины на лице разгладились.
— Ах, озорник, озорник этакий! — качала головой, слушая его, Маргарита Ивановна.
— Ну, как он рассказал мне про яблоки да про хворостину, — продолжал Андрей, — я его сразу вспомнил.
«Акимыч, Николай Акимыч!» — кричу.
Обнялись мы с ним тут же на бульваре, как старые друзья-приятели. Смотрю на него. Как он за эти годы переменился, совсем старый стал! И он на меня смотрит, вздохнул и говорит:
«Ишь как тебя война-то разукрасила. Ну ничего, теперь наладишься. К мамаше поезжай, она небось ждет не дождется».
«Сегодня ж поеду, — отвечаю ему. — Спасибо вам за такую весть, спасибо!»
Опять мы с ним обнялись. А мимо какая-то женщина проходит, поглядела на нас, головой покачала: «Ишь что водочка-то с людьми делает — кто дерется, а кто целуется!» За пьяных, значит, нас приняла.
Затащил меня Николай Акимович к себе, обедом угостил, потом на двор вывел, на сарайчик показывает.
«Узнаешь? — говорит. — Вот тут-то ты мои яблоки и расшуровал. Тут-то я тебя и поучил маненько».
А я слушаю старика, а сам на сарайчик гляжу. Все такой же он низенький, даже как будто еще ниже стал. Какими-то старыми досками покрыт. И доски-то, наверное, все те же самые… Да неужели же я тут по сушеным яблокам бегал? И вспоминается, и не верится. Ведь сколько потом всего было… Война, окопы, немецкий плен… А этот сарайчик все тот же, да и Николай Акимович все такой же, только старенький стал, совсем уже старенький.
И знаете, ребята, о чем я вдруг пожалел? — заулыбавшись, сказал Андрей. — Пожалел, что той самой хворостины не сохранилось, какой Николай Акимович меня тогда отстегал. Как бы она теперь, после всех моих бед, сладка мне показалась!
Ребята рассмеялись.
— В этот же день я на поезд — и в Чернь. С какой-то попутной подводой со станции в город приехал. Ну, Чернь — не Ефремов, два дома с половиной. Сразу маму нашел. А дальше вы уже знаете. Вот и все, — улыбаясь, закончил он.
А через несколько дней мы всей школой провожали Маргариту Ивановну с Андреем в Ефремов.
— Жалко мне с вами, ребятушки, расставаться, — творила нам на прощание Маргарита Ивановна, — жалко, да ничего не поделаешь. Не могу, тянет меня назад в родной городок. Ведь в Ефремове Андрюша родился и вырос там. Оттуда и на войну ушел. Хочу опять походить по тем местам, где я с ним, с маленьким, бывало, бродила. Я ведь там без малого тридцать лет прожила. Там все свое, родное. Страшно мне было одной, без Андрюши, по тем местам ходить. А вот теперь тянет туда.
Подошел поезд. Маргарита Ивановна и Андрей сели в вагон. Гулко ударил звонок, паровоз свистнул. Вагон медленно двинулся по рельсам.
Мы побежали рядом, крича:
— До свиданья!..
Поезд прибавил ходу. Мы отстали.
— Вот и уехала наша Маргарита Ивановна, — сказал, подойдя ко мне, Лева. — Я рад за нее. А все-таки жаль, что уехала.
Я ничего не ответил. Мне не хотелось говорить.
НАРДОМ
Во второй половине зимы, ближе к весне, занятия в школе почти совсем прекратились. Основной причиной послужило отсутствие дров. Старые кончились, а новые, те, что мы осенью сами заготовили в Богатом логу, оказались сырыми. Они шипели, свистели, дымили, но не давали никакого тепла. К тому же кто-то выбил окна в нескольких классах. Новых стекол не оказалось. Пришлось окна кое-как забить фанерой, но в сильные морозы в классах было так холодно, что даже в шубе невозможно сидеть.
Ребята разбрелись по домам. Однако жизнь, конечно, не замерла. Многие из более прилежных и сознательных ребят пытались заниматься самообразованием в одиночку или, чаще, собираясь в небольшие кружки. В нашей тройке — Лева, Толя и я — инициатором самообразования явился, конечно, Лева. Он упорно напоминал нам о том, что времени терять нельзя, что и не заметим, как пролетят последние школьные годы, придется поступать в высшее учебное заведение.
— А с чем мы поедем? — спрашивал Лева. — С какими познаниями?
Несколько напуганные его предостережениями, мы попробовали заняться математикой. Но из этого ничего не вышло — не хватило терпения. Конечно, не хватило у меня и у Толи. Лева махнул на нас рукой, стал заниматься один. А мы решили: будь что будет, не мы первые, не мы последние. Как-нибудь все устроится.
Жизнь в школе постепенно совсем замерла. Школа больше не являлась для нас даже клубом. Ведь у нас было и так два клуба: бывшее земство, теперь народный дом, и бывший трактир Серебреникова, теперь молодежный клуб «Третьего Интернационала». Правда, этот клуб тоже временно не действовал из-за отсутствия топлива, но и нужды в нем особой не было. Мы отлично устроились в нардоме. Помещение просторное, здание в два этажа, крепкое, теплое. Дров на земском складе оказалось запасено достаточно. Чего же еще желать?! Именно здесь, в нардоме, и забила ключом новая жизнь, жизнь нашей молодежи.
Дело было, конечно, не только в удобном помещении, а совсем в другом: в духе времени, в радостном, каком-то приподнятом настроении молодежи.
Конечно, не мы, школьники, являлись тут главарями. Мы только были мелкой подсобной силой, заправляли же всем старшие, в основном студенты.
В Москве в университете и в других высших учебных заведениях в эту зиму занятия разладились, с едой тоже было туговато. И вот вся молодежь, которая обычно осень и зиму проводила в Москве, заявилась к нам в родную Чернь. Вот тут-то все и началось.
Организаторами нардома, устроителями вечеров, спектаклей и главными артистами оказались три брата Благовещенские. Все трое были студенты. Младший, Михаил, и средний, Иван, — студенты-медики, а старший, Сергей, — студент Высшего технического училища. Он-то и был главный заводила, парень, что называется, на все руки. По профессии — механик и электрик, по душе — художник и артист.
Младшие, Иван и Михаил, оба душой артисты. Оба отлично пели, а Михаил, кроме того, обладал абсолютным слухом, играл по нотам и без нот, кажется, на всех решительно инструментах.
Кроме Благовещенских, в Черни в это время оказалось и еще много молодежи: одни — тоже студенты, приехавшие из разных городов, другие, местные, — служащие.
И вот работа в нардоме закипела. Прежде всего приступили к тому, чтобы приспособить для спектаклей, лекций и других вечеров здание земства.
Весь верхний, второй, этаж почти целиком занимал просторный зал, бывший зал заседаний земской управы. В конце к нему примыкали две-три небольшие комнаты. Теперь зал заседаний мы превратили в зрительный зал. Устроили на прочных подмостках капитальную, а не съемную, как прежде, сцену. Комнаты рядом с ней были предназначены для артистов. В нижнем, первом, этаже у нас были фойе, библиотека и разные подсобные помещения.
Теперь предстояло оборудовать все эти помещения. Самую необходимую обстановку: стулья для первых рядов зрительного зала (в задних мы поставили лавки), а также стулья для фойе, библиотеки и других комнат, столы, шкафы и прочее — все это исполком разрешил нам забрать из национализированных купеческих домов.
Похожие книги на "У птенцов подрастают крылья", Скребицкий Георгий Алексеевич
Скребицкий Георгий Алексеевич читать все книги автора по порядку
Скребицкий Георгий Алексеевич - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки mir-knigi.info.