Как не жаль было терять Федю, как не тяжело оставаться без ясновидящего пророка, а пришлось. Свернули люди Борзова свое хозяйство и в спешке отправились в родные места продолжать нести людям зло и несчастья.
* * *
А дело было проще простого. Когда Федю вывели из серебристого авиалайнера и привезли в монастырь, для поиска объекта под кодовым названием «Ёптыль-алаюрдык» он первое что приметил, это огромное количество нищих, юродивых и просто попрошаек. Что-то внутри у него дрогнуло, повеяло теплом, вспомнился родной дом в деревне под Птурском, маманя с крынкой парного молока… Можно дальше не говорить, понятно, что он забыл и про задание, и про строгий приказ охранять помирающего оранжевого дедушку.
Федя забыл обо всем… Под каким-то сомнабулическим наваждением расстегнул молнию, расшнуровался. Скинув дорогие одежды, производства фабрики «Коминтерн» он в своем живописном одеянье: синяя майка, черные трусы и новые красные кеды — стал в ряд нищих…
Вы удивитесь, но в эту лопатообразную ладонь «диковинной замарашки» может из-за роста, а может из-за мощного голоса, рекой потекли подаяния, а чья-то добрая душа положила и коробок с терьяком (опиум-сырец). По примеру товарищей по профессии, зажевал Федюня черного раствора из ёмкости, и так ему хорошо стало, что пошел он спать, а когда проснулся, была ночь, и он понял, что забыли его, как ненужную вещь… Просто бросили, потеряли в далекой стране. Не долго он горевал и лил слезы по поводу случившегося.
Прошло несколько дней, и уже без колоритной фигуры в оранжевом одеянии невозможно было представить предмонастырский пейзаж.
ПЕРСОНАЖ ХАОСА Эпизод № 4
Смотрим на то, что находиться за дверью. Смотрим издали и зримо представляем себе события, волнующие нас. Всё потому, что закон один для всех — кто устанавливает дверь, тот и решает, что за ней будет.
Там вдали все пространство занято варварами и непобедимыми вампирами. Они не гибнут под лучами яркого солнца, носят распятие и любят чеснок.
Со временем выяснилось, что абсолютное большинство людей, слишком легкомысленны, чтобы любить безалкогольное пиво — врага некрасивых женщин и общение с резиновой феминой или мужчиной в виде горбатого фаллоса.
Красивые берега, красивой реки ретушируют острые линии, сглаживая их и делая более обтекаемыми. Солдатам при форсировании водной преграды и броска на оборонительные рубежи противника, будет легче ее преодолевать — думалось ему под монотонный стрёкот насекомых.
ГЛАВА 11 Гусаров. Средство от импотенции
Для определённой группы моих товарищей по половозрастным категориям, возможно — импотент, это горько и обидно. А гиперсексуал — это гордо!? Так вот могу возразить, и на их вялое и бесполезное — смотри, как стоит, имеется моё гордое и самоутверждающее — ерунда, ты сюда посмотри, как красиво висит… Нет, нет, глазки свои блудливые не отводи. Присмотрись, как твердо и элегантно свисает. Не просто указывает на полшестого, а с огромной уверенность в том, что завтрашний день будет лучше, удачливее и главное счастливее, чем сегодняшний…
Дальше, больше. Качающаяся на ветру занавеска, темные портьеры, посторонний посетитель алькова. Потаённые желания привели меня в достаточно неожиданное место — солдатский сортир. Долго же я буду вспоминать это место скорби и несчастья: холод, грязь, а тут ещё и запоры от тушёнки. К чему эти видения?
После этого, от раздающегося изнутри стука я проснулся. Непонятный звук получался оттого, что мои зубы, азбукой Морзе, от холода выстукивали сигнал SOS.
Стряхнул с себя мокриц, смахнул с простыни тараканов, уютно устроившись в тепле моего лежбища. Разобрался, что хочется пить и почистить зубы… Еда? Нет, не хочется. Гостиница под звук воды и моё кряхтение над умывальной раковиной, наполнялась шумом и женскими криками.
* * *
Первоначальное желание метнуться в двухнедельный пеший поход для того, чтобы из базового лагеря вершины Кала Патара с высоты пяти с половиной тысяч метров, задрав голову, пару минут потаращиться на Эверест и Лцхозе, поначалу меня увлекло. Мне хотелось в суровых горных буднях, с ночевками в промерзших палатках, с едой из пакетов, с обморожениями и поражениями в правах, в общении на пальцах и жестикуляциях с шерпом носильщиком — проверить себя на мужественность и выносливость. С высокой температурой, расстройством желудка от перепадов высот, крупозным воспалением лёгких и постоянной нехваткой в них кислорода, мечтал пройти по пути народного героя Непала сэра Эдмунда Хиллари и носильщика Норгея Тенцинга. Однако в карте гостя, было белым по чёрному написано — сезон восхождений на Эверест в Гималаях длится с марта по май. Сейчас ноябрь. Ударил кулаком по ладони: «Эх, жаль не удалось. Не судьба. Придётся ждать до марта». А сам, выходя в гостиничный коридора подумал: опять судьба сберегла меня для больших дел и великих свершений.
* * *
Украинская группа «альпинистов-спелеологов», занимала почти весь этаж вонючей гостиницы. О том, что эти горластые, перевязанные поперек живота тетки проснулись, я узнал очень быстро. Тонкие стенки отеля возводились с учетом малокровного и низкорослого местного населения, на славянский напор и «доброе» слово они рассчитаны не были. Поэтому пришлось болтаться по этажу вместе с пахучими запахами разогретых южных тел и шумными криками.
— Ой, какой здоровенный мусчина, — проворковал мне в спину чей-то томный грудной голос. — Галя, посотрите на их… Мычцы, кахие храсивые, как у маво Миколы… пирид свабдяй…
— Видно… Здоровый бугай, — оценивающе ответила Галя, дородная тетка с тройным подбородком нежнейшего сала. — То-то, ты — ужака, всю ночь крутилась, вертелась… Заснуть не могла… Мужика почуяла… Прямо, я удивляюсь на тебя. Вот товар он мог бы нам помочь поднести… А может он жулик, штаны на нем какие-то потертые?
— Бросьте, Галя, свои глупые глупости глупить, — ответила ей товарка. — Ну откуда у жулика, могут быть такие громадные деньжищи на такую дорогую гостиницу? Прямо смешно… А вот насчет штанов..?
Не давая дородным девчатам, дальше развернуть свою мысль вширь и от обсуждения моих мычц перейти к горячей дискуссии по поводу моих мужских достоинств, находящихся в брюках, я разоружился перед ними, и с криком: «Здорово землячки! А скуль вы, такие гарные, сами будете?» — показал, что мусчина к контакту готов. Раз с покорением Эвереста вышла небольшая проблема, следовало развлечь себя чем-то иным.
Поговорили. Оказалось малоросски, с просторов то ли херсонщины, то ли хер… Нет, не помню… Хотя на всякий случай спросил, знают ли они моего дружка закадычного и собутыльника верного — Юрку Бездольного и жену его Татьяну? Выяснилось — не знают. А зря, мировые ребята.
Судя по всему там, на ридной стороне их ждали и мужья и дети, поэтому рассказывать биографию — с перечислением деталей, первому встречному в подозрительных оттопыренных на коленях штанах, тем более с которым возможна мощная, всепоглощающая и настоящая любовь, резонов не было.
— Что ж вы сюда припёр… пардон, приехали? — галантно начал я разговор на близкую им тему. — Турция же рядом… Или «не нужен нам берег турецкий, чужая земля не нужна», так что ли?
