Впрочем, вопрос был ниже достоинства Матату, и Шон улыбнулся.
— Знаю, никто не увидит Матату, если он этого… — Шон прервался, и оба посмотрели на небо.
Слабо, издалека, доносился звук работающих турбин.
— «Хайнды» возвращаются после налета на лагерь РЕНАМО, — пробормотал Шон. Листья мешали разглядеть летящие машины, но, судя по звукам, они проследовали дальше на юг.
«С такой ограниченной дальностью полета их база не должна находиться слишком далеко», — решил Шон и задумчиво посмотрел на Матату.
— Матату, те индеки… мог бы ты найти то место, откуда они прилетают и куда возвращаются?
Во взгляде Матату на мгновение промелькнуло сомнение, но потом он улыбнулся своей широкой улыбкой.
— Матату может выследить любого, человека, животного или индеки, куда бы они ни пошли, — сказал он уверенно.
— Тогда иди! — приказал Шон. — Найди это место. Там будут машины и много белых людей. Они будут хорошо охраняться. Не позволяй им себя схватить.
Матату оскорбленно посмотрел на Шона, и Шон пожал плечами, давая понять, что он всего лишь волнуется за него.
— Когда разыщешь это место, возвращайся назад в лагерь генерала Чайны на реке Пунгва. Я тебя там встречу.
Без вопросов, как собака бросается, чтобы найти упавшего фазана, Матату поднялся, готовый к отправлению, и подвернул свою набедренную повязку.
— До встречи, ступай с миром, мой бвана.
— Ступай с миром, Матату, — повторил за ним тихо Шон, и маленький человечек пустился рысью на юг. Шон проводил его взглядом, а затем поспешил вдогонку за отрядом Альфонсо.
«Они держат ее в земляной дыре, закованной в наручники», — слова, сказанные Матату, эхом отдавались в его ушах, разжигая воображение, злость и решимость.
«Держись, любовь моя. Я скоро приду к тебе», — пообещал он ей и себе.
