И на погосте бывают гости - Тучков Владимир

Был он для всех эталоном доброжелательности и порядочности. Вот как отозвалась о нем Энн Рул, социолог и автор ряда документальных бестселлеров о серийных убийцах, которая работала вместе с Банди:

Когда люди спрашивают меня о Теде, я всегда подчеркиваю: человек, которого я знала в Сиэтле, представлял собой симпатичного, приятного в общении двадцатидвухлетнего парня. Он интересовался политикой, умел разговаривать по телефону, был остроумным и обаятельным. Я была в дружеских отношениях с Тедом Банди и никак не могла предполагать, что он окажется маньяком-убийцей. Никогда даже вообразить такого не могла! Когда я увидела его лицо в последний раз – перед казнью, я заметила все тот же внимательный взгляд, все тот же наклон головы, которые говорили: «Вы можете довериться этому человеку».

Действительно, положительных качеств в нем было в избытке. Уже сидя в тюрьме, он охотно делился с агентами ФБР секретами мастерства и особенностями психологии серийных убийц. Настолько активно, что помог раскрыть одно убийство, выступив в роли консультанта.

Умирать Банди категорически не хотел. Во время следствия он объявил голодовку. В результате похудел до такой степени, что бежал из камеры через вентиляционную шахту.

Однако через год его вновь поймали. Расследование, судебный процесс и ожидание казни длились восемь лет. И все это время красавчик Тед получал множество писем с признаниями в любви и брачными предложениями. Несмотря на то, что в газетах взахлеб писали, как изощренно, с каким зверством он истязал девушек.

– Это где это ты эту историю откопала? – спросил Дед, давно уже проснувшийся и слушавший Стрелку с огромным интересом.

– На http://www.peoples.ru/state/criminal. Там таких историй до хрена и больше. Глаза на лоб лезут, когда читаешь. Кстати, кто-нибудь знает, кто чемпион по этому самому делу?

– Чикатило, кажется, Андрей, – решил хоть частично реабилитировать свое милицейское прошлое Следопыт. – Пятьдесят шесть убитых. Отрезал гениталии и пожирал.

– Ну да, как же. А не хочешь 357 трупов?

– Сколько-сколько?

– Триста пятьдесят семь! Это, кстати, совершенно противоположный красавчику Теду тип. Генри Ли Лукас. Мать так над ним глумилась, что выбила глаз. В шестнадцать лет он её прикончил. Отсидел в психушке. В первый же день свободы проломил череп проститутке, которая была похожа на мать. Потом подружился с гомиком, постарше себя. Вдвоем убили водителя грузовика. Завладев машиной, стали колесить по штатам. Охотно брали попутчиков. Насиловали, убивали, а потом, разделав и поджарив, ели. Потому что было плохо с деньгами.

Потом, когда приятель потрахался с кем-то чужим, Лукас замочил и его. И тоже пожарил. Потом, когда его отловили, признался:

Меня постоянно бил озноб, а отчаяние и страдания жертв приносили некоторое облегчение. Я смотрел им в глаза и убивал, как только, смирившись, они переставали бояться. Понимал, что делаю зло, но чувство мести за испорченное детство было сильнее. Хотел их жизни, тепла и мяса.

– Да, ексель-моксель, – воскликнул Дед, – хорошо, что я своего сына не бил!

– Да ты и не жил с ним, – ехидно заметил Следопыт.

– Кстати, я узнала, почему больше всего маньяков в России и в Штатах. Потому что и у нас, и у них очень жесткие мужские и женские стереотипы. Если ребенок не мучает кошек, не дерется, а любит там всякие цветочки или ещё что, то все его считают уродом. И он растет изгоем. А потом начинает мочить людей десятками.

В Европе к «женским» наклонностям у мальчиков люди относятся гораздо спокойней. Потому-то там и маньяков гораздо меньше. Например, у Марселя Пруста были будь здоров какие фантазии. Он зачастую испытывал оргазм от вида дерущихся крыс. И ничего, довольствовался этим, никого не насиловал, не резал, а спокойно писал изысканные романы.

– Блин! – не выдержал Танцор. – Ты что нас тут, как Шахерезада, сказками развлекаешь?! Скоро нас мочить начнут, а мы все сидим, интересные истории слушаем. Как их вообще-то ловят? Ты это узнала?

– Что это ты тут разорался? – тихо, но с угрозой сказала Стрелка, которая на дух не переносила хамства, от кого бы оно ни исходило. – Или неприятные детские воспоминания нахлынули? А?

– Ладно, – решил сбавить обороты Танцор, – давай по делу. А то ведь уже три дня прошло, а у нас ещё конь не валялся.

– Хорошо, давай о практике. У всех маньяков есть общая черта – на рентгене черепа видны черные пятна, в правом полушарии. Это скопления жидкости в мозге.

– Чушь собачья, – не согласился Следопыт. – Это какие-то твои нелепые фантазии.

– Ни хрена не фантазии. Об этом говорит профессор Бухановский, главный спец в России по криминальной психиатрии. Правда, пятна иногда встречаются и у нормальных людей. Но у серийщиков они обязательны.

– Опять не то, Стрелка! – простонал Танцор. – Что мы, рентгеновский кабинет откроем и будем всех туда насильно затаскивать?! Поконкретней, прошу тебя.

– Так, ладно. Про сорок седьмой кариотип XYY, стало быть, не рассказывать?

– А что это за хрень?

– Специфический набор хромосом. Генетическое отклонение, которое приводит к патологии.

– На хрен! – взвыл Танцор. – На хрен генетику! Давай по делу! Говори, как их ловить надо!

– Успокойся, милый, – совсем тихо сказала Стрелка, не привыкшая к понуканию. – У тебя сейчас, я гляжу, нервный приступ начнется. В лес с ножиком побежишь.

– Стрелка, – пытаясь погасить ссору, чреватую для Танцора царапанием лица, Следопыт деликатно повернул разговор к конкретике, – я чего-то такое слышал про составление психологических портретов серийщиков. Ты про это, конечно же, знаешь?

– Да, – продолжила Стрелка уже без шипения, – знаю. Это метод, который применяют у нас. Пионером был профессор Бухановский из Ростова. Накопив материал, поскольку у каждого маньяка есть свой почерк, свои повадки, пристрастия, он в восьмидесятые годы составил психологический портрет Чикатило. Когда того поймали, то выяснилось, что портрет очень точно описывает этого ублюдка. Бухановский прославился. Сейчас пишет книги, раздает интервью, ч-итает лекции. Как нашим ментам, так и в Штатах. Это, конечно, красиво, но нам не подходит.

– Почему это? – спросил неестественно трезвый Дед.

– Да потому что весь фокус в том, что Чикатило вначале поймали, а потом уже сравнили с портретом; Поймали совершенно случайно.

– Ну и что? – вступился за честь внутренних органов Следопыт. – Так других по портретам находят.

– Глупый ты, честное слово, – без всякой обиды сказал Танцор, с ходу врубившийся в проблему. – Эта система могла работать раньше, при советской власти. Когда люди были на виду. Когда была армия стукачей1. Когда участковые знали жильцов как облупленных. Когда все ежедневно ходили на работу, а раз в год выезжали в Крым по профкомовской путевке. Раздают участко-i вым этот портрет, те выявляют похожих, и начинается проверка. Сейчас же хрен кого сыщешь. Люди, как тараканы, по всему миру бегают.

– Во-во, – подхватила Стрелка. – К тому же и проверять раньше было намного проще. Кажется, году в семьдесят седьмом в Архангельске поймали Третьякова, который мочил алкоголичек и проституток. Так менты, когда серийщикбыл на работе, потихоньку залезли в квартиру и нашли там порубленную на куски тетку.

Такие номера теперь не проходят. Но, главное, кто у нас, на хрен, психолог? Может, ты, Следопыт, портрет нарисуешь?

– Зачем я? Можно этому Бухановскому заказать. Нормально заплатим, он и сделает.

Все дружно заржали. Через полминуты к ржущим присоединился и Следопыт, до которого наконец-то дошла нелепость данного предложения.

Когда все успокоились, Стрелка продолжила:

– В общем, нам это не подходит. Хоть, конечно, покопаться в базе данных, она называется «Монстр», не мешает.

– Впервые слышу, – честно признался Следопыт.

– Да ты много чего впервые слышишь. Прототип «Монстра» – американская компьютерная система VICAP. Там огромная база данных. У нас же это дело ещё новое. Но главное отличие, на VICAP все до предела механизировано. То есть любой чайник может составить психологический профиль серийщика.