Охотники на волков - Кервуд Джеймс Оливер

В хижину хлынул поток света. Глаза Рода сами метнулись к скелету возле стены. Тот полулежал, опираясь спиной на бревна, будто человек устроился подремать много лет назад и не проснулся. На полу рядом с этим ужасным обитателем хижины растянулся во весь рост еще один скелет, а под перевернутым стулом обнаружилась куча костей, явно принадлежавших какому-то животному. Род и Ваби, наклонившись, изучали сидящего у стены мертвеца, когда их внимание привлекло восклицание Мукоки. Тот с изумленным видом стоял на коленях рядом со вторым скелетом, указывая пальцем на некий предмет, застрявший среди костей.

– Нож! Они драться – убивать его!

Из того, что было когда-то грудной клеткой, торчала сгнившая рукоять длинного ржавого ножа. Глубоко прорубив плоть и кости жертвы, орудие убийства все еще находилось там, куда его когда-то вонзили.

Род с ошеломленным видом поднял голову.

– Но кто это сделал? – пробормотал он.

Мукоки ухмыльнулся и указал в сторону мертвеца возле стенки:

– Он.

Повинуясь единому порыву, все трое подошли к сидящему скелету. Одна из рук мертвеца покоилась на том, что некогда было ведром, но давно уже полностью сгнило. Костяные пальцы крепко сжимали сверток, похожий на кусок бересты. Другая рука отломилась и лежала на полу. С этой стороны Мукоки оглядел мертвеца особенно внимательно. Вскоре индеец нашел то, что ожидал увидеть: короткую косую зарубку на одном из ребер.

– Этот умереть здесь, – объяснил он. – Ему вонзить нож в ребра. Плохая смерть! Сильно болеть, умирать долго. Плохой удар!

– Тут нечем дышать! – сказал Род. – В этой хижине уже лет сто не открывали дверь.

Мукоки встал, подошел к опрокинутому стулу и поднял звериный череп.

– Собака, – проворчал он. – Дверь, окно закрыта. Мужчины драться, оба убит. Собака умирать от голод.

Пока все трое возвращались по своим следам к тому месту, где Волк охранял сани, богатое воображение Рода рисовало ему картину ужасной трагедии, произошедшей много лет назад в старой хижине. Для Мукоки и Ваби эта пугающая находка была просто очередным событием полной приключений жизни в глуши – чем-то занятным, но не имеющим особого значения. Однако Род, выросший в городе, впервые столкнулся с подобной кровавой жутью, если не считать схватку с индейцами рядом с Вабинош-Хаусом. Он представлял себе смертельную битву в сумрачной хижине, двоих мужчин, сцепившихся в яростном поединке. Он почти наяву видел, как они боролись, слышал крики и звуки ударов. Вот один падает, убитый на месте, а его торжествующий убийца отползает к стене, чтобы встретить смерть немного погодя… И собака! Какую роль в схватке сыграла она? А потом долгие дни сводящего с ума одиночества, муки голода и жажды – и наконец гибель… Эти ужасные, привязчивые картины вспыхивали в мозгу Родерика, и он не мог избавиться от них.

Почему поссорились те двое? Какая причина была у кровавой ночной дуэли? Родерик решил, что дело было ночью, потому что двери и окно были заперты. Многое бы он отдал, чтобы разгадать эту тайну!

На вершине холма Род наконец очнулся и вернулся в реальность. Ваби уже впрягся в сани. Настроение у индейца было отличное.

– Нам здорово повезло! – воскликнул он. – Хижина просто великолепна. Чтобы построить такую же, нам пришлось бы потратить недели две!

– Мы там поселимся? – смутился Род.

– В хижине? Само собой! Она в три раза больше, чем мы построили бы сами. Даже странно, зачем тем парням был нужен на двоих такой большой дом. Как ты думаешь, Мукоки?

Индеец пожал плечами. Ему было достаточно знать, что бывшие обитатели хижины убили друг друга, а насчет прочего он и не собирался строить догадки.

Вскоре у двери хижины была свалена гора зимнего снаряжения.

– А теперь за уборку! – жизнерадостно объявил Ваби. – Муки, помоги мне с костями. Род, осмотри там все как следует. Выбрасывай все, что сочтешь нужным.

Это задание еще больше разожгло любопытство Рода. Теперь он был весь во власти напряженного ожидания. А вдруг он сумеет обнаружить какую-то зацепку, которая поможет им раскрыть тайну давнего преступления? Один вопрос так и стучал в голове у парня. Почему они поссорились? Почему?!

Копаясь в пыльных вещах, Род поймал себя на том, что повторяет этот вопрос вслух. Он пнул старый самодельный стул, собранный из стволов молодых деревьев, раскидал кучу мусора, поднимая тучи пыли каждым движением, и даже вскрикнул от восторга, обнаружив в углу два древних ружья. Их замки покрывал густой слой ржавчины, а стволы были длиной почти с самого Рода. Осторожно, почти нежно, юноша взял в руки одну из этих реликвий ушедшей эпохи.

– Ружья с Гудзонова залива, – сказал Ваби. – Такими пользовались еще до рождения моего отца!

Затаив дыхание, с колотящимся сердцем Род продолжал поиски. Пыльные лохмотья старой одежды – судя по всему, когда-то это были куртка и шляпа – расползлись в его руках, когда он только прикоснулся к ним. На столе громоздились ржавые кастрюли, жестяное ведро, железный чайник, остатки старых ножей, вилок и ложек. На краю стола Род заметил некий сверток. В отличие от прочего тряпья, он не распался в прах, когда его взяли в руки. Рассмотрев находку, Род обнаружил, что это маленький мешочек из оленьей кожи – очень тяжелый! Дрожащими пальцами он сорвал гнилую веревку и высыпал на стол горсть зеленовато-черных камешков, напоминающих окатанную гальку.

– Сюда! – дрогнувшим голосом закричал юноша.

Ваби и Мукоки, убиравшие из дома кости, как раз вернулись в хижину. Ваби подскочил к другу и взвесил один из камешков на ладони:

– Похоже на свинец или…

– Золото! – выдохнул Род.

Сердце его билось как бешеное. Ваби поспешил к свету, вытащил нож и провел по одному из кусочков. Прежде чем Род успел заглянуть ему через плечо, молодой индеец воскликнул:

– Это золотой самородок!

– Так вот почему они дрались! – радостно воскликнул Род.

Он нашел причину убийства! Какой-то миг для него это было важнее, чем сама находка. Зато Ваби и Мукоки тотчас пришли в невиданное возбуждение. Сумка из оленьей кожи была вывернута наизнанку; со стола мигом сметены все остальные предметы; каждый укромный уголок и щель обысканы с огромным энтузиазмом. Все молчали, одержимые лишь одной мыслью: найти, найти еще золото! Так этот драгоценный металл разжигает искры тайного огня, той жажды, что скрывается в каждом человеке. Род тоже присоединился к поискам. Каждая тряпка, каждая пыльная куча ветоши, все бесформенные обломки были просеяны, рассортированы, раскиданы по полу. Однако новых находок не обнаружено. Примерно через час трое охотников прекратили поиски, не в силах скрыть острое разочарование.

– Похоже, это все, что есть, – признал Ваби.

Это была самая длинная фраза, которую он произнес за последние полчаса.

– Надо будет сделать еще кое-что. Вычистим хижину, а завтра снимем старый пол. Кто знает, что там под ним окажется? И в любом случае его надо перестилать. Уже смеркается. Если хотим устроить себе годное место для ночлега, надо поторопиться.

Не теряя времени, охотники принялись очищать хижину от древнего хлама. К закату бревенчатый пол был устелен сосновыми ветками, поверх развернуты одеяла, рюкзаки и припасы аккуратно сложены в углу – как выразился Ваби, «удобно, словно в каюте». Напротив открытой двери был разведен большой костер. Исходящие от него свет и тепло придавали уюта заброшенной хижине. А когда внутри зажгли еще пару свечей, эту ночевку признали самой комфортабельной с начала путешествия. Мукоки устроил на ужин настоящее пиршество: жареная оленина, холодные бобы, приготовленные старым индейцем на предыдущем привале, лепешки и горячий кофе. Трое охотников накинулись на лакомства так, словно не ели целую неделю.

Прошедший день был долгим и трудным, но пережитое волнение мешало им сразу после ужина завернуться в одеяла и заснуть, как они поступали раньше. Путешествие подошло к концу, самые тяжелые испытания позади. Новая жизнь – самая счастливая из возможных – уже начиналась. Завтра им не нужно целый день идти через лес. Лагерь разбит, и можно приступать к увлекательному делу, ради которого они и прошли столь долгий путь. А вечерами они могут отдыхать и заниматься чем угодно.