Король поднебесья - Брэнд Макс

Она в упор взглянула на него. Потом ее взгляд упал на Данмора… никогда ему еще не доводилось видеть такой смеси жгучего недоверия и презрения в женских глазах!

— Ну что ж, — сказала она, — ваши выстрелы сослужили вам обоим добрую службу! Так он что, едет с нами, Джим?

— Да, — ответил тот упавшим голосом.

— Он?! — фыркнула девушка. — Ладно… подсади меня. Я поеду вперед!

— Мы поедем все вместе, Беатрис, — почти умоляюще прошептал Танкертон.

— Да неужели? Только если твоя кляча угонится за моим гнедым!

— Что за муха тебя укусила? — воскликнул Танкертон.

— Хочу побыть одна, — с горькой усмешкой ответила девушка. — Хочу помечтать на свободе о настоящем мужчине! Похоже, в ваших горах их больше не водится!

Глава 18. На сцену выходит Джимми Ларрен

Многое не давало покоя Данмору.

Ему и прежде случалось встречать хорошеньких и гордых девушек. Не раз он бывал свидетелем, как эти прелестные создания с презрением тиранят мужчин, пользуясь той властью, которую дает красота. Но сейчас самое непонятное для него было та покорность, с какой сам Танкертон на глазах у толпы проглотил оскорбление, брошенное ему в лицо Беатрис, даже после этого протянув руку, чтобы подсадить ее в седло. Но самое же странное, по мнению Данмора, было то, что толпа ничуть не почувствовала оскорбления, нанесенного ее кумиру, больше того — не нашла в его унижении ничего позорного и по-прежнему откровенно любовалась Беатрис Кирк.

Зрители немного притихли, наблюдая, как Беатрис поставила ногу в подставленные Танкертоном ладони, собираясь вспрыгнуть в седло. В это время из лавки мясника, пошатываясь, вышел Билл Огден — здоровенный толстяк с заплывшими жиром плечами и длинным, как лошадиная морда, жестоким лицом. Джимми Ларрен не ошибся — он и в самом деле сильно смахивал на раскормленного кабана.

Сжимая в руке толстую палку, он мигом протолкался сквозь толпу к Джимми и со всей силы огрел его по плечам.

— Ах ты, маленький негодник! — заорал Огден, заглушив пронзительный визг, который от боли и неожиданности издал Джимми. — Я тебе покажу, как шляться без дела! Я тебя научу…

Джимми опрометью рванулся в сторону, но тяжелая лапа ухватила его за плечо. Вторая вцепилась ему в волосы с такой силой, что он покачнулся. Раздался треск оплеухи, и Джимми волчком отлетел в сторону.

И хотя у него все плыло перед глазами, у парнишки хватило сообразительности понять — на открытом месте его поймают в ту же минуту. Повернувшись на каблуках, он встряхнул головой и опять ринулся в самую гущу толпы.

Похоже, к подобным сценам все давно привыкли, потому что зеваки с хохотом послушно расступились перед ним. Мальчишка с перекошенным от боли и страха лицом мчался, как ветер, а за ним по пятам, протянув мясистую лапищу, тяжело топал толстяк. Губы его кривились в угрюмой ухмылке.

Девушка резко обернулась, услышав испуганный крик Джимми. Вспыхнув от бешенства, она соскочила с лошади и бросилась наперерез. Заслонив собой мальчика, она неустрашимо взглянула в глаза его преследователю и подняла над головой тяжелый хлыст. Кожаный ремень, будто клинок, со свистом разрезал воздух, и на жирной физиономии Билла Огдена осталась багровая полоса.

— Ах ты, дикая кошка! — завопил мясник, отскочив назад. — Я… клянусь, я проучу тебя ! Я…

Девушка шагнула к нему.

Украдкой покосившись на нее, Данмор невольно поежился, столько было в ее лице жестокой радости, даже свирепости, свойственной скорее диким животным.

— Негодяй! — бросила она. — Я тебе покажу, как издеваться над людьми!

С каждым словом в воздухе раздавался угрожающий свист и тяжелый кнут оставлял еще одну багровую отметину на физиономии и руках Билла Огдена.

Придя в себя, он ринулся на нее. В то же мгновение в руке Танкертона зловеще блеснул револьвер. Заметив его, мясник заколебался и тут же на его голову обрушился еще один удар кнута, рассекший лицо ото лба до подбородка. Пронзительно взвыв от ярости и дикой боли, Билл Огден повернулся и, ковыляя, укрылся у себя в лавке.

Беатрис Кирк проводила его презрительным взглядом, потом сунула хлыст за пояс и вернулась к своему жеребцу. — Жирная свинья! — фыркнула она с яростью, — Как ты можешь позволять подобным чудовищам жить в наших краях, Джим? Зачем они тебе?

— Не думаю, что после такого урока он задержится надолго, — засмеялся Танкертон.

— А где мальчик? — Она оглянулась вокруг. — Я бы хотела взглянуть на него!

Кто-то вытолкнул вперед юного Ларрена. Мальчик еще потирал гудевшую голову, но лицо его уже приняло прежнее выражение беспечного спокойствия.

— Больно, малыш? — сочувственно спросила девушка

И Данмор, навостривший уши в ожидании, что сейчас наконец ее голос станет таким, как ему и положено быть — мягким и женственным, с горечью понял, что обманулся в своих ожиданиях.

— С чего вы взяли, мэм? — буркнул Джимми.

Закинув назад голову, девушка весело расхохоталась, ничуть не задетая его грубым тоном.

— И ничуть не больно! — фыркнул Джимми. — Слишком уж он жирный, чтобы стукнуть по-настоящему! Во всяком случае, мне плевать!

— Да что ты? И часто тебе перепадают колотушки?

— Достаточно, чтобы не разжиреть!

И снова серебряными колокольчиками прозвенел ее смех. Шагнув к набычившемуся мальчишке, она ласково положила руку ему на плечо.

— Ну-ка, посмотри мне в глаза! — велела она.

— Это мы завсегда с радостью, — хмыкнул паренек.

Задрав голову вверх, он поймал ее взгляд, и они пару минут внимательно разглядывали друг друга. Данмор с откровенным любопытством тоже любовался этой парочкой. Судя по всему, мальчишка и насвистывал под его окном «Кэмпбеллы идут», заставив его в конце концов подняться с постели… как раз вовремя, чтобы встретить Танкертона.

Девушка окинула мальчишку с головы до ног проницательным взглядом. Толпа затаила дыхание.

— Ну, — проронила она наконец, — как твое имя?

— Джимми Ларрен.

— Это твой отец?

— А что, неужто похож? Нет, он мне не отец!

— Что-то не похоже, чтобы ты был мне благодарен, — хмыкнула она.

— Угу, — буркнул он. — А че благодарить-то то? Я бы и сам справился, не в первый раз! Да и потом, кабы не вы, он бы мигом остыл. А так…. теперь, небось, станет таскать меня за волосы каждый день! Как увидит в зеркало свою исполосованную рожу, так мне по шее!

Но потом великодушно добавил:

— Да я вас не виню. Вы ведь хотели, как лучше, верно? Так что спасибо вам!

— Джеймс! — вдруг встрепенулась девушка.

— Что? — оглянулся Джимми.

— Нет, я не тебя, — отмахнулась она. Танкертон вырос у нее за спиной. — Почему бы не взять мальчишку с собой? Ведь у него здесь нет семьи!

— Что это тебе вдруг пришло в голову, Беатрис? — удивился Танкертон.

— А что такого? Я позабочусь о нем. Да и потом он такой… настоящий! Не какой-то самозванец!

Она полоснула Танкертона уничтожающим взглядом, потом перевела глаза на стоявшего в сторонке Данмора.

Взгляды их встретились, и сердце Каррик затрепетало, но радостный трепет почти сразу же сменился стыдом и болью.

Танкертон молча повернулся на каблуках.

— Эй, парень, поедешь с нами?

— Я?! Почему нет? — воскликнул Джимми.

— А тебе известно, что мы почти всегда в седле?

— Ну и ладно, значит, поскачем наперегонки, — ухмыльнулся Джимми.

В толпе раздались смешки. Не смеялись только Данмор и Беатрис. Она не сводила глаз с паренька, а Данмор ломал голову над мрачным, даже жестоким выражением ее лица.

Как только смех стих, вмешался Танкертон.

— Ты понял, Джимми? Если ты поедешь с нами, вряд ли у тебя каждый день будет крыша над головой!

— Ясное дело, — кивнул Джимми. — Да на что мне дом? Будто он у меня когда был?!

— Все, довольно, — оборвала девушка. — Он едет с нами! Джимми — хороший мальчик. Может, со временем из него получится настоящий мужчина! Дай ему лошадь, Джеймс, мы поедем вместе!