Шалако - Ламур Луис

Форсайт ни минуты не сомневался, что апачи ушли. Приказав капитану Гордону и лейтенанту Гейтвуду преследовать индейцев, Форсайт стал допрашивать пленных. Они захватили двоих — раненого воина и старую скво. Те отрицали, что слышали об охотничьей экспедиции, но один из убитых имел при себе ружье с вырезанным на прикладе именем «Пит Уэллс».

— Это еще не значит, что их всех уничтожили, — решил Макдональд, — ясно только, что убили Уэллса или как-то добыли его винтовку.

— Чато здесь не было. Скорее всего охотников нашел он. Винтовку мог принести гонец.

Спустилась ночь, теперь оставалось лишь ждать утра. Скачка под палящим солнцем утомила коней, и все, что следовало сделать, предстоит сделать завтра.

— Хотел бы я услышать что-нибудь о Холле, — сказал Форсайт.

Ханс Крюгер умер на закате. Попросил воды и, когда Лора принесла ее, поблагодарил, опустил голову на сложенный вдвое сюртук, служивший ему подушкой, посмотрел в небо, где высыпали первые звезды, и тихо отошел.

Смерть Крюгера подействовала на всех угнетающе. Пит Уэллс тоже погиб, но его по-настоящему знал только Баффало, и он умер вдалеке. Крюгер принадлежал к их кругу, скромный, честный молодой человек пользовался всеобщей любовью.

Ранен Рой Хардинг, запасы продовольствия на исходе, и, наконец, Шалако нашел труп Баффало Харриса.

Большой охотник умер всего несколько минут назад, и причина смерти не вызывала сомнений даже в сгущающихся сумерках. На взрыхленном песке следы короткой, безнадежной борьбы. Шалако сразу понял: Баффало Харриса убил не простой апач.

Большой охотник изучил до тонкости все хитрости и уловки индейцев во множестве стычек. И все же эта схватка оказалась короткой и бесшумной. Ни волк, ни горный лев не мог бы убить быстрее, тише и искуснее.

Убийца забрал оружие и ушел к своим? Нет, у Шалако появилось тяжелое предчувствие, что апач скрывается где-то поблизости и подкарауливает новую жертву.

Территория апачей невелика. От Таксона до юга Эль-Пасо, от Соноры и Сьерра-Мадре до центрального Нью-Мексико… Конечно, набеги они совершают за пределами этой территории. Апачи Белых гор живут дальше на север… но эти края принадлежат им.

В мире апачей и тех, кто знаком с ними, есть имена воинов и вождей, которые действуют магически: Мангас Колорадо, Кочиз, Нана, Джеронимо, Викторио, Чато… и десяток других.

Но среди индейцев ходили легенды и о воинах, что не были вождями. Одно из таких имен пришло в голову Шалако.

Способ убийства, тишина, искусность… все признаки налицо.

Теперь лагерь занимал не более акра. Пространство вокруг костра, заросли кустов, битый камень, глубокие расщелины вдоль обрыва с редкими деревьями и Слоновий холм за спиной.

Крюгер и Харрис мертвы, Хардинг ранен. На ногах и способны драться только пятеро мужчин. С ними четыре женщины. Фон Хальштат и Анри — хорошие солдаты, Даггет и Мако необучены и неопытны. Шалако вернулся к костру.

— Что случилось, Шалако? — Ирина вопросительно смотрела на него.

— Держитесь ближе к костру, — сказал он, — и оставайтесь на ночь здесь. Где-то поблизости индеец.

— Как же так? — спросила Жюли. — Мы внимательно следили.

— Он убил Баффало. — Шалако повернулся к Ирине. — Пусть готовкой займется Жюли. С этого момента вы будете нести охрану с винтовками. Если увидите индейца, стреляйте сразу.

— Может, устроить облаву? — предложил Анри. — У него не очень много пространства для маневра.

— Это все равно, что ночью шарить руками в траве в поисках гремучей змеи. Вы ее непременно найдете.

Анри сменил Мако на краю скалы, и повар вернулся к огню.

Шалако беспокойно бродил вокруг лагеря, наконец тоже подошел к костру.

— Это Татс-а-дас-ай-го, — сказал он. — Уверен.

— Почему? — спросил Мако.

— Можешь считать это предчувствием. Он здесь, никаких сомнений. Это великий воин, может, самый великий в апачском народе, и одинокий волк. Даже апачи его боятся. Держится замкнуто, обычно разъезжает в одиночку, я бы сказал, нелюдим до крайности. В горах ему ничего не стоит затравить большеротого барана, а на равнине — антилопу и оленя. Он знает, как использовать любую тень, любую расщелину, любой куст. Знает, как спрятаться там, где, кажется, совершенно невозможно это сделать, и он опаснее гремучей змеи, потому что не предупреждает о своем присутствии.

Охотников снедали муки ожидания. Шалако тоже испытывал напряжение, но терпение его было безграничным. Остальные проявляли нервозность. Все, даже фон Хальштат, были не в состоянии держать себя в руках. Они хотели добиться цели немедленно. Жизнь не научила их сообразовывать свои желания со временем.

Дикий Запад учит, как ладить со временем, ибо время здесь — мера всего. Говоря о расстоянии, вам назовут не количество миль от точки до точки, а количество дней, за которое вы одолеете это расстояние. Все измеряется временем, и время измеряет все.

— Почему вы остались? — спросила Ирина.

— Леди одолжила мне коня. Будем считать — из чувства благодарности.

— Не за что. Честно говоря, я беспокоилась за коня. Мысль, что его могут съесть, для меня невыносима.

— Все равно. Между прочим, вы могли поехать со мной.

— И бросить друзей? Вы знали, что я не пойду на это.

Лишь половина его разума была занята разговором, а другой половиной он раскидывал так и эдак, стараясь проникнуть в мысли человека, который собирался убить их всех поодиночке.

Ирина помолчала, очевидно, размышляя о том же, потому что вдруг сказала:

— Откуда вы знаете, кто он? Индеец то есть.

— Люди выдают себя привычками, манерой поведения. Иногда вы узнаете их по следам, что они оставляют, иногда по тому, что они не оставляют следов. Из мелочей постепенно складывается картина…

— Знание помогает?

— Случается. Знакомого человека легче понять, а иногда и перехитрить.

Рой Хардинг услышал их разговор.

— О ком ты говоришь?

— О Татс-а-дас-ай-го, Быстром Убийце.

— Я слышал о нем.

В скалах апач услыхал, как громко произнесли его имя, и ему стало не по себе. Имя у апачей — тайна за семью печатями, тот, кто знает твое имя, обладает над тобой определенной властью.

Он не спускал глаз с большого человека, который произнес его имя. Что за волшебство открыло этому белому, кто он?

Его называют Шалако. Человек, приносящий дождь.

Татс-а-дас-ай-го внимательно следил за большим человеком. Перед ним был опасный противник… великий воин… апач пошел бы на все, чтобы сразиться с ним. Но Шалако знает его имя… это дает ему большое преимущество. Никто его не видел, а Шалако говорит о нем.

Индеец остался на месте. Следующим он убьет человека на скале.

Шалако оглядел тех, кто был у костра. Напряжение сказывалось. Эдна Даггет выглядела совершенно изможденной, вздрагивая от малейшего звука, и была на грани истерики.

От Жюли Паж, казалось, остались одни глаза с темными кругами, — бессонные ночи и переживания привели ее в состояние транса. Граф Анри похудел, но сохранял хладнокровие и готовность к действию.

— Смотри в оба, Рой, — сказал Шалако. — Не полагайся на женщин. У них нет опыта. Держи под рукой револьвер… индейцы могут попытаться тебя добить.

— Интересно, что с Боски Фултоном. Ты сказал, что видел его на тропе, но стрельбы там не было.

— Спрятался, если ума хватило. Если попытался бежать, теперь он наверняка мертв.

Шалако знал, что у Фултона свои проблемы. Судя по доносившимся до них звукам ружейной пальбы, битва разыгралась между крупными силами. Были все основания предполагать, что победила армия. Но у нее могли быть серьезные потери, которые задержат ее приход.

Он оглядел участок. Запаса продуктов хватит ненадолго. Еда кончится раньше боеприпасов, достаточно ли выдержки у этих людей?

Выдержат ли они без еды два дня? Три?

До Форсайта не дальше десяти миль, однако подполковник ничего о них не знает. Завтра, если придется отстреливаться от апачей, он может услышать стрельбу. Если сам не будет вести бой.