Золото Маккены - Уилл Генри "Генри Уилсон Аллен"

– Ну, вот тебе, амиго, и апачская версия истории, произошедшей в Снотаэй. Индейцы оставили золото в яме под обгорелыми останками хижины. Решили, что лучшего места все равно не найти. Потому что в один прекрасный день золото могло понадобиться самим апачам. Итак, по обеим версиям – красной и белой – сокровище лежит на своем старом месте. Я и сам считаю также, иначе не стал бы рассиживать с тобой под этим топольком в тенечке и ждать, пока мне принесут мясо и кофе. Мой народ – точнее народ моей матери – считает, что с того самого времени ни одному белому не удалось пройти сквозь Потайную Дверь, и ни одному апачу со времени смерти Наны. Говорят, что за каньоном пристально наблюдают, чтобы никто не посмел спуститься в Снотаэй. Эдамс не смог отыскать обратную дорогу в Золотой каньон и в конце концов спятил. Брюер бежал до тех пор, пока не добрался до Колорадо, где и осел. Теперь разводит коров. С того времени погибло, наверное, человек сто, но никто так и не смог найти каньон. И многие еще умрут. Может, даже мы с тобой. Хахаха! Как считаешь: индейцы все еще охраняют вход в Снотаэй?

Несколько секунд Маккенна не отвечал, не осознав до конца, что бандит закончил рассказывать. Спохватившись, он пролепетал:

– Понятия не имею. Апачи, конечно, способны на что угодно. Хотя, знаешь, Пелон, думаю, что нет; сколько лет прошло, скоро новый век начнется – не думаю, что индейцы все еще охраняют каньон. А ты что скажешь?

Пелон снова рассмеялся и развел огромными ручищами.

– Все это ерунда! – загрохотал он. – Нана мертв уже черт знает сколько времени. Кто там может сидеть?

– Может быть, духи, – ответил Маккенна. – Тринадцать человек были убиты в каньоне. Пятеро на подступах к нему.

– Ба! Ты не должен верить подобной чепухе. Духи! Ты же белый человек, Маккенна!..

– Нет, я – шотландец. Потусторонний мир меня сильно нервирует.

– Да чертто с ним, с потусторонним миром! – фыркнул бандит. – Как насчет моего рассказа? Совпадает ли он с твоей версией?

– Вплоть до подробностей. Различия столь незначительны, что о них и говорить не стоит.

– А карта старого Койота? – спросил Пелон, искоса поглядывая на своего собеседника. – Согласуются ли версии с той картой, что Эн нарисовал тебе?

– А вот над этим, – ответил рыжебородый старатель, – мне сейчас придется очень сильно подумать…

– Вот и мне так казалось! – гаркнул Пелон. – Давай, давай, пораскинь мозгами. Но не сейчас. Пойдем, искупаемся и поедим. Я умираю с голода.

– А, может, просто поедим? – спросил Маккенна неуверенно. – Чтото мне купаться не очень хочется.

Бандит усмехнулся и хлопнул шотландца по спине.

– Придется, – сказал он. – В воду полезем все. Когда Пелон принимает ванну, – все принимают ванну вместе с ним. Мать! Сестрица! Сюда! Мы с Маккенной идем купаться. И вы тоже, обе! Скидывайте одежку! Прыгайте в воду и наслаждайтесь прохладой…

СЕСТРИЧКА САЛЛИ

По возрасту Салли казалась не старше Маккенны. Для апачской женщины ее формы были чересчур изящными. У Маккенны перехватило дыхание, когда он увидел ее стоящей на камне и собирающейся прыгать в воду. Если бы не отсутствие носа и не столь хищное выражение костистого лица, он бы не пожелал другой обнаженной натуры для написания полотна» Язычница у озера «. Забыв на время о некотором лицевом несовершестве, он стал жадно наблюдать за женщиной.

Салли все это видела. Знала, что он любуется ее прекрасно выписанными приподнятыми грудями, округлым, плоским животом, лепными ягодицами и стройными ногами. Знала и специально встала так, чтобы бородач не пропустил ничего, но это заметил и ее полубратец Пелон, рявкнувший:

– А ну, ты, марш в воду! Что, думаешь, нам приятно смотреть на твою поджарую задницу? Ба! А ну, прыгай!

И тут Маккенна услышал поразительный звук. Это был смех Салли. Несколько раньше старатель имел счастье познакомиться с женским вариантом Пелонского лая, но это!.. Маккенне не приходилось еще слышать настолько музыкальных звуков.

Пока он соображал, что делать, Салли нырнула в озеро и поплыла к тому месту, где нервно окунался шотландец. Он пытался ускользнуть, но было слишком поздно. Стоило ему выползти на торчащий из воды прогретый солнцем камень, как индианка схватила мужчину за лодыжки и затащила обратно в озеро. Там она принялась кружиться вокруг Маккенны, пресекая все его попытки улизнуть. Глен яростно колотил по воде руками, стараясь отогнать Салли так, словно она была живущим в озере страшилищем. Изящество ее движений гипнотизировало, завораживало. Проплывая под или рядом с ним, она старалась коснуться тела мужчины, тут же бросаясь в сторону, чтобы это движение казалось невыразимо эротичным и соблазнительным, но совершенно естественным. Внезапно Маккенна понял, что больше не в силах сопротивляться. Несмотря на то, что он побаивался безносой апачской женщины, шотландец чувствовал, что возбужден до предела. Он не мог поверить, но отрицать очевидное не было смысла: Салли неумолимо приближалась к нему, не скрывая вспыхнувшей, как костер, страсти.

В отчаянной попытке ускользнуть от безрассудной индианки, Маккенна стал оглядываться по сторонам и тут увидел, что озерцо вытягивается одним рукавом, окаймленным тимофеевкой, в обратную сторону, уходящую к водопаду, и там превращается в теплую лужицу стоячей воды. Этот путь он избрал для отступления, надеясь как можно скорее доплыть до берега и влезть в одежду. Он почти достиг песчаного пятачка, но Салли тут же оказалась рядом, мешая встать в неглубокой воде. И здесь в теплой, прогретой солнцем бухте, она, скрытая высокой травой от Мальипай и остальных, крепко прижалась к Маккенне, издавая яростные горловые звуки и со звериным упорством предлагая ему свое тело. Невероятным усилием Маккенна оторвал от себя женщину и, бросив ее в воду, вышел на берег. Словно мятущаяся кошка Салли выскочила за ним следом и вновь обхватила руками. Старатель грубо схватил ее за плечи и яростно стряхнул с себя извивающееся в болезненной горячке тело. Оно тяжело свалилось на землю.

Все еще задыхаясь, с ненормально расширенными зрачками Салли, шатаясь, поднялась на ноги, оглядела заросший травой рукав озера и, внезапно отскочив в сторону, скрылась из вида. Маккенна услышал, как ее босые ноги прошлепали по камням, – женщина спускалась вниз по каньону. И вот наступила полная тишина, в которой раздавалось лишь жужжание редких мушек, да говорок горной куропатки, носящейся гдето над водопадом. Маккенна снова выплыл в главное озеро, выбрался на берег, оделся и присоединился к сидящим у костра Пелону и Мальипай. У него было сильное и крайне дурное предчувствие, что с Салли может произойти чтонибудь ужасное. Но он не мог поделиться своими мыслями с Пелоном и его матерью.

И все же взял кусок резко пахнувшего мяса, чашку омерзительного апачского кофе и, нахмурившись, стал завтракать, пока бандит и старая карга наблюдали за ним, ожидая появления на сцене» сестрички» Салли.

Через полчаса она так и не соизволила появиться. Маккенна вконец разнервничался. Пелон и Мальипай почувствовали неладное. Они смотрели на шотландца больше с подозрением, чем с любопытством. Вскоре бандит соизволил высказаться напрямую:

– Ну и, – бросил он, – что ты с ней сотворил? Что произошло?

– Ничегошеньки! – с жаром проговорил Маккенна. – Клянусь!

– Что случилось? – повторил Пелон.

– Я же сказал – ничего.

– Она за тобой гналась. Это мы видели. Вы уплыли в боковой рукав. Мы знаем ее характер. Она пыталась тебя достать. Взять тебя голеньким. Нам показалось, что и у тебя в голове бродит нечто подобное.

– Ничего похожего! – крикнул Маккенна. – От одной мысли о ней мне становится жутко!

Сверкая глазами, бандит наблюдал за белым.

И, наконец, кивнул.

– Что произошло? – в третий раз потребовал он ответа.

Маккенна понимал, что теперь ему следует быть сверхосторожным. Почуяв неладное, Пелон и Мальипай могли выпустить на волю дикие инстинкты. Напряжение возрастало. Старая скво, не отрываясь, буравила Маккенну взглядом.