Нервными и дерганными были уже все мы, настолько, что когда мило улыбающаяся девушка за стойкой администратора в придорожном мотеле поинтересовалась, есть ли среди нас Гарри Поттер, так как ему за ночь пришла куча писем, я чуть было не скастовал местное третье Непростительное. Чисто на рефлексах, заразившийся коллективной истерией. Хорошо вовремя одумался, чего не скажешь о моем дяде. Думаю, ко всему прочему нас теперь еще разыскивают органы правопорядка совместно с крепкими ребятами в стильных белых халатах.
Когда Вернон с маниакальным блеском в глазах переправил нас на старый маяк и с гордостью предъявил добытые с боем припасы, я серьезно задумался, что стоит, наверное, рискнуть и увеличить дозу моего аналога зелья Империуса. Может это хоть как-то снизит его эмоциональное перевозбуждение. Даже тетя задумчиво так поглядывает на мужа, явно замечая признаки психического расстройства. Умнее всех оказался Дадли, окинув нас уничижительным взглядом, он с горестным вздохом пошел обустраиваться, бормоча под нос что-то об энциклопедии юных скаутов. До тридцать первого июля оставалось всего несколько часов, мне почему-то казалось, что дата моего дня рождения окажется знаковой. И весь этот дурдом закончится. Скорей бы. Я волнуюсь за Дурслей.
К ночи разыгралась непогода, штормовой ветер и грохот волн в продуваемом маяке родственников успокоил. Они были уверены, что по такой погоде до нас не доберутся, и они смогут спокойно отдохнуть от писем и преследования ненормальных. Я уже начал склонятся к мысли, что Вернон во многом прав. В полночь я напряженно следил за секундной стрелкой на часах, прикидывая как пообщаться с магом, не выдавая своих познаний о волшебстве и не побеспокоить при этом опекунов. После раздавшегося жуткого грохота, заглушившего даже грозовые раскаты, я понял, что надежды мои пошли прахом.
Нет, я, конечно, знал, что белобородому дедку и присным колдунам абсолютно плевать на психическое состояние моих родственников и меня в том числе, они просто развлекались за наш счет. Но это уже ни в какие рамки не лезет. Дурсли и так не особо лестного мнения о волшебниках, этот ввалившийся нежданно индивидуум опустит их мнение еще ниже, хотя, казалось, что это невозможно. А для меня это ко всему еще и оскорбительно, познакомить с магическим миром наследника одного из самых известных аристократических родов и по совместительству назначенного героем, они отправили полувеликана лесника. Поправочка, не они, а он - Дамблдор.
И начинать знакомство с оскорблений моей семьи прямо с порога с таким подчеркнутым пренебрежением не стоило. Это, между прочим, означает, что наш визитер в курсе наших теоретических семейных взаимоотношений. Возможно, это могло произвести благоприятное впечатление на ребенка, гипотетически подвергающегося насилию в семье, но не на меня. Я злобно пялился на него, прикидывая, а помогут ли мне Дурсли прятать неподъемный труп. С учетом, что это труп одного из тех ненормальных. Дадли, пулей слетевший с дивана при приближении ночного посетителя, стоял позади отца и взглядом выражал мне полную поддержку в любом моем начинании.
- "А, вот и Гарри, - обрадовался великан, увидев на меня. - Когда я видел тебя в последний раз, ты был совсем еще младенцем. Ты похож на отца, но у тебя глаза матери". *
А вот не надо, глаза у меня мои собственные, я их из мира в мир как визитную карточку таскаю. Они у меня еще от переизбытка магии или в момент плетения заклинаний из высших анналов светиться начинают. Это, кстати, и явилось причиной моего резкого ухудшения зрения, тогда, несколько лет назад, не выдержали нагрузки.
Дядя издал некий странный звук отдаленно похожий на рычание и потребовал немедленно очистить помещение. Гость, который однозначно хуже татарина, вновь нахамил в ответ, переведя мои подозрения в стойкую уверенность. Да еще и испортил любимое ружье Вернона, о, сейчас что-то будет! Я опять ошибся, дядя сдержал свой взрывной характер, но еще не вечер. Из внутреннего кармана своего черного пальто, так и не представившийся Хагрид, достал немного раздавленную кособокую коробку.
- "С Днем Рождения. Вот кое-что для тебя - я слегка помял его, но на вкус он замечательный". *
А вот теперь все, занавес. Лицо тети Туни приняло зверское выражение. Истерику мужа она стойко терпела, поскольку вполне разделяла его страх, с антисанитарными условиями на маяке она смирилась, как с неизбежностью, но размахивание в ее присутствии подозрительной и явно испорченной едой существом бомжеватого вида стало последней каплей. И Дурсль-старший весь как-то подобрался, словно дикий зверь перед броском. А лесник со вселенской невозмутимостью потребовал чая и пошел к камину жарить сосиски, вскинулся только на резкую фразу дяди о запрете брать у него что-либо.
- "Тебе, пончик, и твоему сыночку, толстеть дальше некуда, поэтому не волнуйся",* - и протянул мне сосиски.
Поежившись под злобным взглядом Вернона, я их взял и как бы невзначай заметил: "Извините, но я еще не знаю кто же вы все-таки такой". *
- "Зови меня Хагрид, - сказал он. - Как все. И как я сказал, я хранитель ключей в Хогвартсе. Ты в курсе про Хогвартс, конечно". *
- Хм, - я сделал вид, что задумался. - Нет.
По легенде я не должен этого знать. Шок Хагрида был вполне натуральным.
- "Вы хотите сказать, - прорычал он Дурслей, - что этот мальчик - этот мальчик! - ничего не знает - ни о чем?"*
А вот тут он явно переигрывает, он уже слился, что в курсе моих натянутых отношений с родственниками, но походу он не слишком высокого мнения о моих умственных способностях. Ну, получай.
