Слабость плоти (СИ) - "Мастер_Угвей"

Леман шёл вместе с десятком своих самых верных сынов, также как и он, одетых в простейшие тряпки и доспехи, что делало их неотличимыми от типичных варваров из самых примитивных миров. Даже их оружие в основном состояло из различных мечей, молотов и топоров с копьями. Я был уверен, что Гауссовы винтовки имелись в распоряжении Космических волков, но те словно бы специально отказывались их использовать. Не сложно догадаться, что это было лишь одним из признаков наших не самых лучших с Руссом отношений.

В это время я стоял в главной коридоре и обсуждал с Дорном и Вулканом вариант постройки одной экспериментальной защитной системы, что могла бы гарантировать безопасность Терры и всего Сола от атаки по самому сердцу нашей империи. Империум оставался слишком зависимым от центра нашей империи, а потому стоит только ксеносам уничтожить звезду или даже одну планету, где находится Астрономикон, и все наши труды по объединению человечества могут обратиться прахом.

Вот только пришлось прерваться, и не по самому радостному поводу. Слова Русса, очевидно, явно были направлены в сторону моих сынов, которые сегодня сопровождали меня. А именно к тем, у кого вместо конечностей или глаз имелись разработанные мной импланты, заменявшие потерянные в ходе войн конечности.

И пусть я и старался сохранять спокойные и союзнические отношения со всеми моими братьями без исключения, но у всего имелись границы. Требовалось остановить волка раньше, чем он бы продолжил свои жалкие попытки показать своё превосходство:

— Если бы мне пришлось во второй раз выбирать между честью и воинской доблести моих сынов, или сохранением их жизней и продолжением службы во имя Похода, то я бы без сомнений не отступился от уже сделанного, — холодным металлическим голосом произнёс я, смотря прямо в глаза Русса и сводя руки вместе за спиной. — Мои сыны вернулись в строй и продолжили сражения во имя человечества даже получив тяжелейшие ранения и пожертвовав частью себя во имя победы, но что насчёт «бесстрашных волков»? Сколько твоих сынов так и остались лежать на мёртвой земле, умерев с честью, но не успев сделать что-то действительно значимое? Если твой мозг ещё способен справляться с числами, то советую проверить размеры наших легионов, и понять, кто на самом деле силён, а кто лишь кричит об этом.

— Думаешь, жёсткие слова делают тебя кем-то, кроме тряпки, прячущейся среди своих жрецов? Разница в числе не перекроет разрыв в качестве между настоящим воином и трусом, недостойным Всеотца! Как насчёт решить всё на поле боя? У крови нет своего мнения — она определяет победителя лучше всех прочих, — подойдя вплотную ко мне и начав разминать кулаки, практически рыча, произнёс Волчьий король. Мы продолжали нашу борьбу взглядов, и никто не собирался отступать.

Дорн и Вулкан не вмешивались в наш разговор, но по их взглядам было ясно, что им также неудобно. Рогал всегда был стоиком, старавшимся стоять как можно дальше от политики и интриг внутри Империума, а Вулкан в принципе являлся самым человечным из нас, отчего все конфликты внутри семьи переносил не лучшим образом. У него был стержень, однако проблемы в семье не нравятся даже лучшим из нас.

Однако в этот момент я был рад, что они не вмешивались — в подобные моменты требуется уметь постоять за себя и то, что действительно важно. Волки и мои сыны начали обходить друг друга, заполняя помещение просторного коридора и приготавливаясь, но прежде, чем началось нечто непоправимое я поставил точку в столь быстро разросшемся противостоянии:

— Ты действительно желаешь эскалировать конфликт здесь и сейчас? На планете, где мы отвлеклись от великого похода по столь же значимому поводу? Я согласен принять твой вызов, однако мы проведём дуэль после завершения совета. Сильнейший твой сын против моего. Бой без смертей, до того, как один признает другого победителем. Там, надеюсь, ты поймёшь разницу между зверем и охотником.

— Если ты так боишься, чтобы все увидели твой позор, то так тому и быть. Слегка отложим его, чтобы насладиться твоим страхом, — в последний раз усмехнувшись, произнёс он, после чего прошёл вместе со своими сынами прошёл мимо нас. Дорн с Вулканом также кидали в его сторону вопросительные взгляды, но тот не отвлекался даже на них.

Требуется повысить мою осведомлённость среди сынов Фенруса, или хотя бы обратиться к Альфарию за помощью, чтобы узнать, что столь резко ухудшило отношения волка. Слишком резкая вспышка агрессии, слишком опасный прецедент, который однозначно приведёт только к проблемам.

Главная надежда на то, что разум моего воинственного брата окажется настроен на нечто более продуктивное, как только я закончу свой доклад и сообщу об обнаруженной угрозе, невиданных до этого размахом. Если он так желает войны и повода доказать свою силу, то я готов предоставить ему миллиарды потенциальных, практически бессмертных противников.

. . .

Главный зал, как и весь дворец был построен лично Рогалом, а потому даже не стоило упоминать идеальное качество этого места. Куда любопытней был тот факт, что тихий и адамантово спокойный Дорн создал настоящее произведение искусство из мрамора и золота — абсолютно каждая стена была украшена невероятным барельефом, что не выбивался из общей обстановки и при детальнейшем рассмотрении показывал величайшие достижения всего Империума и человечества за его историю.

Весь дворец был отстроен в стиле тихого изящества. Здесь не было детализированных статуй, а на стенах не найти картин, однако всё изящество заключалось в самых мелких деталях. От фресок на потолках, до специально подобранных свечей, что по-особому освещали каждое из семнадцати самых особых мест на нашем собрании — Альфарий пока ещё не был официально «найден», продолжая сохранять свою секретность.

Уверен, он всё равно находится где-то в этом зале, скрываясь под новой маской, а потому подобное событие можно считать первым воссоединением всех братьев… если забыть про двух потерянных. Но никто из присутствующих не желал рисковать встретить наш гнев, а потому и не поднимал эту тему.

Сам Повелитель человечества восседал на гигантском золотом троне, расположенном выше всех прочих трибун, сейчас заполненных Астартес, а также влиятельнейшими личностями Имперской армии, Механикума, Навигаторов, Вольных торговцев и просто членов администрации. Малкадор остался на Терре, но и без него событие было воистину историческим.

Мы с братьями сидели по порядковому номеру наших легионов, согласно которому Лев расположился по правую руку отца, а Корвус по левую. Гигантские трибуны были построены кругом, отчего освещённый центр был прекрасно виден всем. Но куда интереснее оказалось смотреть на общение моих братьев, которые до официального начала всего мероприятия старались занять себя. Столь символическая рассадка создала забавные сцены.

Лев оставался молчаливым наблюдателем, беспристрастно следившем за каждым. Он всегда был одним из самых скрытных среди нас, будто бы видел в каждом потенциального предателя. Никто не упрекал его, так как герой Рангданских ксеноцидов мог позволить себе подобное отношение, однако оттого у него не было близких союзников кроме Хоруса, умевшего разговорить любого. Тёмные Ангелы не нуждались в помощи, оставаясь одними из самых продуктивных легионов, но уже точно не сильнейшими — слишком долгая и изнурительная война с ксеносами без помощи с нашей стороны истощила даже их.

Дальше по кругу можно было увидеть любопытную и невероятно редкую сцену — Пертурабо обсуждавшего какие-то детали местной архитектуры с Фулгримом. Фениксиец будто бы просто старался поддерживать страстно критикующего Олимпийца, которого словно бы раздражала каждая стена или ступень, возведённая Дорном. Он приводил сотни аргументов в сторону плохой защиты, качества и наличия десятков слабых мест всего дворца, при этом высказывая их явно не особо заинтересованному брату, который из-за своего воспитания не мог просто взять и прервать его. И имея опыт долгой работы с Пертурабо, мне даже немного стало жаль его.