"Истинный" на 5 минут (СИ) - "Larienn"

Лишь временами, когда сгущались сумерки и догорал уходящий день, у Гарри мучительно ныли сердце и душа, будто скорбя о чем-то важном. О чем-то, что могло быть потерянно навсегда.

Ожидание и подготовка оказались гораздо более выматывающими, нежели сами экзамены. «Не так страшен черт, как его малюют», – так, кажется, говорили маглы. Судя по всему, даже Крэбб с Гойлом могли рассчитывать на самые низшие проходные баллы, чем несказанно гордились. Практически все испытания были уже позади. Студенты готовились к финальному рывку. Оставался последний экзамен – Зелья…

Из-за того, что Гарри слишком часто прибегал к помощи «Успокоя», он начал «тормозить». Передозировка привела к тому, что парень по 3 раза перечитывал одну и ту же фразу, пока до него доходил смысл написанного. Он с опозданием реагировал на шутки друзей, поскольку вся «соль» становилась понятна ему на пару секунд позже, и тогда смех звучал уже попросту нелепо. Да и саму улыбку он, порой, забывал вовремя стереть с лица, выглядя при этом местным дурачком. Подслушав, как-то, это определение собственному поведению, Гарри решительно отказался от седативных, и вот уже 4 дня «держал оборону». Оборону перед собственными мыслями. А они, надо сказать, крутились сейчас вокруг только одной темы. Поттер вдруг четко осознал, что еще немного – и ему придется покинуть замок. Покинуть навсегда, так до конца и не разобравшись, какую же роль в его жизни стал играть холодный и неприступный Северус Тобиас Снейп…

Утро выдалось пасмурным. Небо хрипло кашляло редкими громовыми раскатами. Крупные дождевые капли то и дело срывались с низких темных туч, оставляя «кляксы» на стеклах, камнях и других поверхностях. Воздух искрил легкими статическими разрядами. Группа студентов в напряженном молчании спускалась в Подземелья, готовясь «держать ответ» перед профессором Снейпом. Никто не задирал друг друга. Никто не разговаривал. Атмосфера царила напряженная. Как ни крути, выпускники были вымотаны, а впереди ожидал двухчасовой «марафон» под неусыпным оком Ужаса Подземелий. Полуобморочное состояние Лонгботтома не стоило и описывать. Казалось – он попросту расплачется и убежит, стоит ему только увидеть Зельевара. Остальные тоже переживали этот «последний рывок» каждый в меру особенностей собственной психики.

Поттер же не спал с 3-х часов пополуночи. Сидя на подоконнике и смотря на звезды, Гарри все думал и думал… думал и думал… Оставалось два дня до отъезда. Два дня до того, как он покинет школу, которая стала ему домом. Место, где он был счастлив. Где нашел настоящих и верных друзей. Где, пусть и посредством не совсем честных действий, но испытал сильнейшие чувства к другому человеку. Наступит взрослая жизнь. Полная самостоятельность и полная ответственность за свои поступки и решения. За свои желания. Чего же он желал на самом деле? Что не давало покоя и так мешало дышать полной грудью? Сожаления ли о проведенном Ритуале? О той «правде», которая ему открылась? О том человеке, которого Гарри сторонился и ненавидел столько лет? Стыд ли, смущение ли от физического контакта, превышающего допустимые приличиями рамки? О нет. Жалкая ложь самому себе. Попытка спрятаться от шокирующих истин. Гарри тихонечко застонал, не желая признавать очевидное.

«Что же ты, Гарри... ты юлишь, но уже прекрасно знаешь ответ. Ответ, которого сам панически боишься». С небосвода переливчатыми колокольчиками тихонько смеялись звезды…

В класс, где проходил экзамен, Гарри вошел последним. Не поднимая глаз на Комиссию, он молча направился к пустому месту, сел и стал ждать дальнейших указаний. Сначала полагалось быть тестированию. Чистый пергамент, перья и чернила уже ждали студентов на краю каждого стола. Поттер напрягся, ожидая услышать знакомые немногословные указания, но уже через секунду резко вскинул голову. «Нет, невозможно!».

- Уважаемые выпускники, я уполномочен сообщить вам о том, что ваш многоуважаемый преподаватель зельеварения профессор Северус Тобиас Снейп не сможет присутствовать сегодня в составе Оценивающей Комиссии. Ему нездоровится, и эту обязанность приму на себя я, ваш покорный слуга. Прошу всех взять перья и приступить к письменной части экзамена.

Толстенький лысый мужичок обтер кружевным платочком свою потную лысину, и взмахнул волшебной палочкой. На пустых листах пергамента тот час возникли тестовые задания, однако никто не спешил вникать в текст. По классу волной пошло шушуканье. Студенты растерянно переглядывались, «переваривая» поступившую информацию. Каждый был немало шокирован тем фактом, что Снейп, по-сути, бросил их в решающий момент. И, хотя Зельевара не любили, все-равно… к его присутствию и манере преподавания привыкли. Привыкли, как привыкают к горькой противной микстуре, которая, однако, является обязательной для полного курса выздоровления. Так и Северус являлся необходимой составляющей итогового экзамена. Будто – недостающим паззлом мозаики, которая называлась «окончание школьной жизни». Лишь Невилл тихонечко выдохнул – теперь и у него был шанс не опозориться и показать нормальный результат. Быстро или нет, но все, в итоге успокоились и погрузились в процесс. Заскрипели перья и мозги. Закипела работа. Затикали уходящие минуты финишного экзамена. Следовало собраться, встряхнуться и выдать тот максимум, на который каждый был способен.

Тесты сменились практической частью. Гарри не мог сосредоточиться, как ни старался. Он порывался прямо сейчас бросить все и нестись в покои к Северусу. Ясно же, произошло что-то «из ряда вон»… Ни разу за все годы профессор не пропустил ни одного занятия. Как бы ни был болен. Что бы не случалось. А тут – экзамен. Почему остальные столь спокойны? Поттер не находил себе места. Нервничал. Дергался. Сразу же обжегся о горячий котел. После – рассыпал сушеных комаров, которые входили в состав приготовляемого Зелья. Брюнет понимал, что, с таким «успехом», скорее всего, завалит этот предмет, но ничего не мог с собой поделать. Руки тряслись как у последнего пьянчужки. Мозг отказывался соображать. Перед глазами плавали цветные пятна. Казалось, эта пытка не закончится никогда. Но, ничто не длится вечно. Прозвучал долгожданный сигнал к завершению второй части экзамена. Гермиона все еще что-то поспешно сверяла с кучей аксиомных таблиц. Красный от натуги Рональд соскребал со стенок котла получившийся у него состав, и пытался поместить «это» в пробирку. Остальные студенты также подготавливали проверочные образцы. Довольный Невилл педантично сливал в пробирку жидкость, которая лишь немногим отличалась по цвету от Гермионыной. Гарри же…

Парень шустрее остальных (но не аккуратнее) сгреб со стола все, что было нужно для проверки. Горкой сгрудил это на стол Комиссии и, не теряя больше ни секунды, быстрым шагом покинул класс.

«Я должен его увидеть. Обязан. Прямо сейчас. И начхать мне на все и на всех».

Чуть ранее.

- АГА!, – визжала одна из Мойр, тыча корявым пальцем в направлении другой. – Я же говорила. Я говорила! Он, на данный момент, сильнейший ментальный маг в мире. Съели, кошелки вы древние! Я предупреждала, что он не оставит это просто так. Что докопается до истины. Что разобьет блок!

- И чего визжать теперь, – подбоченилась ее сестра. – Мужика жалко, конечно. И так, жизнь у него не фонтан, а тут еще вспомнить такое… Плюс, то, что его ждет в ближайшее время… Наше счастье, что он силен… Авось выживет. Ну, выхода у нас все-равно нет. Нужно его срочно «включать». Эй, вы, хорош уже руки заламывать, идите все сюда, будем будить его омегу…

Северус.

Подземелья радовали слух тишиной. Прохлада делала четче и острее восприятие, не давая скатиться в уютную негу. Я специально не разжигал камин. Кристально чистое и острое сознание – вот что мне сейчас было нужно. Внутри пульсирующим комом заходилось скопившееся напряжение. Одно я знал точно – не выяснив, ЧТО произошло некоторое время назад, и КТО посмел играть шутки с моей памятью – жить дальше просто не смогу. Опасно? Более чем. И похрен. Не я ли не раз проворачивал «вещи», на которые другие «менталисты» могли лишь облизываться? Не я ли доказал сам себе, что чего-то стою в выбранной мною отрасли? Пришла пора использовать все свои умения и всю свою силу. Побороться с чем-то, природа чего явно не была человеческой. Я несколько раз глубоко вдохнул-выдохнул. Облизал пересохшие губы. И приступил…