– Нет, я просто хочу убедиться, что ты не привела с собой свою чертову крылатую обезьяну, ведьма, – сказал я. Она на мгновение уставилась на меня, стараясь сохранить невозмутимый вид, но через миг он дал трещину и на губах промелькнула улыбка.
– Пошел нах, Каллен, – сказала она, покачав головой. Я усмехнулся.
– Пошла нах тоже, Хейл.
Она протиснулась мимо меня, выставив локоть, но я уклонился с траектории, чтобы она не смогла меня задеть. Я покачал головой и вошел в комнату Изабеллы, остановившись, когда увидел, что она стоит перед своей кроватью. Она выглядела такой неловкой и милой, смущенно улыбнувшись, посмотрела на меня, нервно теребя большие пальцы, выставив руки перед собой. Я улыбнулся и тихо закрыл за собой дверь.
– Ты в порядке? – спросил я, приподнимая брови. Она не выглядела расстроенной, но я никогда, черт возьми, не понимал, когда она была в полном порядке, а когда прятала свои эмоции. Она с энтузиазмом кивнула, а я засмеялся. Я таращился на нее в течение минуты, и она немного заерзала, обеспокоенно глядя на меня. Я медленно пошел к ней, а она смотрела на меня, улыбаясь. Румянец расползался по ее щекам, и она отвела глаза, когда я подошел достаточно близко, чтобы прикоснуться к ней. Я немного нахмурился, смущенный ее реакцией, но через секунду она взглянула на меня, и захватила зубами нижнюю губу, нервно ее покусывая. Я посмотрел ей в глаза и увидел в них возбуждение и счастье, и некоторое опасение, и меня осенило – она, черт возьми, думала о прошлой ночи.
Я хмыкнул и пробежал рукой по волосам, покачав головой. Потянувшись к ней, я обвил ее руками и тут же притянул ее в свои объятия. Она положила голову мне на грудь и тоже обняла меня.
– Моя Белла, ты поистине удивительная, – прошептал я. Она откинула голову, чтобы посмотреть на меня, с неприкрытым удивлением в глазах.
– Ты действительно так думаешь? – cпросила она, и ее голос прозвучал чертовски радостно. Я хмыкнул и притянул к себе ее спину еще плотнее, раскачивая нас в наших объятиях.
– Конечно, я имею в виду это дерьмо, детка, – сказал я. Она засмеялась, звук был таким беззаботным и счастливым, что моя грудь снова раздулась от всего этого гребаного ощущения радости. Я любил, когда мне удавалось сделать мою девушку счастливой. Спустя пару мгновений я немного отстранился от нее, и посмотрел ей в глаза, просто наслаждаясь всеми эмоциями, которые бурлили в них. Я наклонился и нежно припал губами к ее рту, она раскрыла губы и провела языком по моей нижней губе. Пораженный ее смелостью, я усмехнулся, почти касаясь ее губами, и приоткрыл рот. Я высунул язык, чтобы сплести его с ее языком, целуя ее глубоко и страстно. Немного погодя она отвернула голову, покраснев и тяжело дыша.
– Вау, – сказала она, задыхаясь. Я усмехнулся и кивнул.
– Как насчет того, чтобы нам одеться и поделать что-нибудь? – предложил я. Моя гребаная спальня может и подождать; сегодня она заслужила небольшую прогулку и развлечение. Ее глаза чуть-чуть расширились.
– Что например? – cпросила она. Я пожал плечами.
– Все, чего тебе хочется, – сказал я. Мне действительно было нахрен все равно, чем мы будем заниматься, если решим провести время за пределами сраного дома. – Мы можем пойти в кино или в парк, или неважно куда. Может быть, пообедать, – предложил я. Я не имел ни малейшего понятия, как народ расслабляется, потому как самое последнее из того, что я делал на гребаном свидании, прежде чем она вошла в мою жизнь, была проклятая поездка на машине в ресторан быстрого питания, который был по пути, где я высаживал какую-нибудь сучку после того, как трахнул ее. Да, я был мудаком, и даже заставлял их самих покупать себе сраную еду.
Она смотрела на меня со странным выражением на лице. – Как, публично? – нерешительно спросила она после паузы. Я рассмеялся и кивнул, гадая, а что, черт возьми, она думала, я имел в виду. Она пристально смотрела на меня еще некоторое время, прежде чем улыбнуться и кивнуть головой. – Хорошо, – сказала она. – Я, эммм… я оденусь.
Я улыбнулся. – Не торопись, мне в любом случае нужно сходить в душ, – сказал я. Я чувствовал себя отвратительно, до сих пор не приняв душ, учитывая, что прошлой ночью мастурбировал в ванной комнате, и вспотел, как проклятая свинья, когда спал. Я не смотрелся в зеркало, но мог себе представить, какими нахрен торчащими во все стороны были мои волосы и какой грязной была кожа.
– Хорошо, – сказала она, слегка кивнув. Ее глаза сверкали, и мне показалось, что она пыталась скрыть волнение. Я с минуту смотрел на нее, улыбаясь и, заглянув в эти прекрасные глаза, был поражен тем, как что-то настолько чертовски тривиальное, как сраный фильм может сделать ее такой сияющей. Я облизнул губы и наклонился вперед, нежно прижав их к ее губам.
– Я вернусь, – тихо сказал я. Она улыбнулась, и я повернулся, чтобы покинуть ее комнату. Я вышел в коридор, направляясь к себе. Я стащил с себя одежду, швырнув ее через всю комнату на стопку белья, и пошел в ванную. Я включил горячую воду и залез под струю, быстро споласкивая свое тело. Я вымыл волосы, отключил воду, вылез и принялся обтираться. Я обернул полотенце вокруг своей талии и, пройдя через комнату, заглянул в шкаф.
Некоторое время я стоял там и таращился на одежду, раздумывая, что же мне надеть, как какая-то сраная капризная девчонка. Мне хотелось хорошо выглядеть для нее, а я ведь никогда раньше, блядь, не старался выглядеть хорошо, потому что эта хрень происходила как-то сама собой, но я чувствовал, что сейчас, ради нее, должен приложить к этому дерьму некоторые усилия, потому что она важна для меня. Похоже, это было наше первое гребаное свидание или что-то в этом роде, а может быть, оно таким и не считалось, ведь я легко отделался, так как это была лишь половина гребаного дня, и я не принес ей сраных цветов и даже не знакомился с ее проклятыми родителями, но чувствовал, что это нечто особенное.
Я вытащил из комода пару боксеров и майку, скинул полотенце и натянул их. Схватив пару темно-синих, слегка потертых джинсов, я надел их и подвязал черным ремнем, чтобы никакая хрень не выпала из них. Вытащил из шкафа зеленую рубашку с длинными рукавами, на пуговицах, и надел ее, потому что зеленый был ее любимым цветом, и я знал, что он нравился ей потому, что это был цвет моих глаз, ну или потому что Элис, черт побери, сказала, что он ей нравится, неважно. Я закатал рукава и оставил несколько пуговиц незастегнутыми, потому что в противном случае задыхался. Я натянул пару черных ботинок и пошел в ванную, чтобы посмотреть на себя в зеркало. Выглядел я хорошо, – как обычно – не то чтобы я когда-либо, блядь, сомневался в этом, но все же.
Я почистил зубы и побрызгал на себя одеколоном, желая хорошо пахнуть для своей девушки. Я хочу сказать, что ей, видимо, нравился мой естественный, блядь, солнечный запах, но все же приложил немного усилий к этому дерьму. Пару мгновений я смотрел на свои волосы, но лишь пожал плечами и сказал хер с ними, потому что ничего не мог поделать с этим дерьмом. Я пробежался по ним пальцами, и оставил все как есть.
Я схватил ключи, телефон и iPod, сунул их в карман и надел часы. Вышел в коридор и посмотрел вверх, заметив, что дверь Изабеллы была открыта. Я замер, когда увидел ее в дверях, глаза сразу же просканировали ее тело с ног до головы. Она была одета в пару немного нарядных джинсов, которые были охренеть какими обтягивающими, в свитер в синюю и бежевую полоску и пару бежевых сапог. Она стояла, беспокойно дергаясь, и смотрела на меня с нервозностью. Я усмехнулся, а она смущенно улыбнулась.
– А я, эммм… нормально выгляжу? – спросила она неуверенно. – Я хочу сказать, что не знаю, как правильно нужно наносить макияж и все остальное.
Я в течение минуты смотрел на нее, шокированный и потрясенный тем, что она думает, ей это необходимо. – Хорошо не оценивает тебя должным образом, и ты не нуждаешься в макияже. Ты, Изабелла, от природы splendido, – сказал я. Ее глаза слегка расширились.
– Что это значит? – неуверенно спросила она, как будто боялась ответа. Я усмехнулся.
