Декларация независимости или чувства без названия (ЛП, фанфик Сумерки) - "Kharizzmatik"

Я кивнула, соглашаясь: – Я знаю. Я просто… я не понимала, что делаю, и это смущает, я боялась, что разочарую тебя, – бормотала я. Он простонал и покачал головой, обрывая меня на полуслове.

– Ты не разочаруешь меня, я ничего от тебя не жду. Я же говорил. Мы учимся вместе. Да, я могу просто трахать девушек, Изабелла, но то дерьмо, которым мы занимаемся, то дерьмо, которое мы делали у двери… Это ново для меня. Я не больше тебя понимаю, чем, черт побери, занимаюсь, – сказал он, внимательно глядя на меня.

Я вздохнула: – Но ты знаешь, что удовлетворяет тебя, а я нет. Я не знаю, как доставить тебе удовольствие, я даже не знаю, как коснуться тебя, – сказала я. Он уставился на меня на мгновение, а потом по его губам скользнула маленькая улыбка.

– А ты не подумала, что я могу показать? Потому что, заверяю тебя, у меня с этим дерьмом проблем нет, – сказал он. Эдвард замолчал, его улыбка стала шире. – И да, он большой. Когда захочешь увидеть, просто намекни, – игриво сказал он, тихо посмеиваясь. Мои глаза распахнулись, и я уставилась на него, чувствуя, как мои губы растягиваются в улыбке. Он посмотрел на меня и одарил удивленным взглядом.

– Действительно? – переспросила я, пытаясь сдержать возбуждение. Он нахмурился и удивился еще больше. – Ты действительно… покажешь?

Декларация независимости ИЛИ Чувства без названия. Глава 34 (продолжение).

… НАЧАЛО ГЛАВЫ.

Он в шоке уставился на меня, приподнимая брови. – Ты серьезно? – спросил он. Я с энтузиазмом кивнула, даря ему улыбку, и он хмыкнул от моей реакции. Потом он пригладил волосы и качнул головой, очевидно сбитый с толку или, по крайней мере, удивленный. Я покусывала губу и рассматривала его, пытаясь сдерживать свой энтузиазм. Не отрицаю, в животе щекотало, я немного паниковала. Сердце билось все сильнее и сильнее от смеси страха и предвкушения.

– Ты хочешь сделать это прямо сейчас? – спросил он через мгновение, вопросительно приподнимая брови. Я поколебалась с минуту, а потом снова кивнула. Он несколько раз моргнул, удивленный, рукой нервно пробежался по волосам. Эту его привычку я хорошо изучила. Потом Эдвард сидел тихо какое-то время и что-то обдумывал, не сводя с меня глаз. Мое нетерпение росло, я не могла понять, что у него на уме, может я делаю ошибку? Наконец он улыбнулся и придвинулся ближе, наклоняясь и захватывая мои губы в поцелуе. Он глубоко поцеловал меня и толкнул на спину. Я откинулась на кровать, а он опустился сверху, но при этом старался держаться на весу. Он страстно целовал меня, и я целовала его в ответ, пытаясь показать ему все свои чувства. Нервозность спала и я подняла руки, чтобы обнять его и запустила пальцы в его бронзовые локоны на затылке. Через минуту он вытянул мою руку из его волос, мягко зажал ее и потянул вниз, между нами. Я резко выдохнула, мои глаза внезапно расширились, когда он прижал мою руку в его выпуклости в штанах, поверх одежды. Я легко ощущала его твердость, и даже через джинсы чувствовалось тепло. Он слегка напрягся и оторвался от моих губ, глядя мне в глаза.

– Ты уверена? Ты не должна это делать, – мягко сказал он.

– Я уверена, – кивнула я. – Просто… я немного нервничаю. – Он улыбнулся и наклонился, даря мне нежный и сладкий невинный поцелуй.

– Расслабься, tesoro. Это только я и ты, – пробормотал он, едва касаясь моих губ. – Ты можешь остановиться в любое время.

– Хорошо, – прошептала я. Он оторвался от меня, чтобы заглянуть мне в глаза. У него на лице было очень спокойное выражение, но глаза почти сверкали от скрытых эмоций. Там были и восторг, и удивление, и изумление, и возбуждение, и счастье, и любовь, и даже немного страха и опасения. Я понимала все его чувства только по одной причине – в этот момент я чувствовала то же самое. Я узнавала себя в нем, поэтому моя паника понемногу стихала. Это красивое создание, несмотря на весь его опыт, было просто потрясено происходящим так же, как я. Еле заметно улыбнувшись, я подалась вперед, чтобы снова поцеловать его. Я позволила глазам закрыться, и он углубил поцелуй, беря меня за руку и начиная делать круговые движения по его выпуклости. Он делал так с минуту или около того, и я поняла, что он, наверное, так поступает, чтобы подготовить меня ко всему, показать. Удивительно, насколько заботливым и понимающим он был, насколько естественно и просто ему давалась подобная забота. Эдвард доказал, что он терпеливый мужчина, несмотря на его темперамент.

Через минуту он убрал свою руку, и я начала потирать это место сама. Он оторвал мою кисть и отодвинулся от меня. Я открыла глаза и увидела, что он сел и начал расстегивать брюки. От звука расстегивающейся пряжки мое сердце в предвкушении забилось еще сильнее. Он на секунду приподнялся и стянул штаны, оставаясь в одних черных боксерах. Эдвард быстро отбросил джинсы в сторону и сел назад на кровать. Я приподнялась на локтях, и когда он повернулся ко мне, на его губах была маленькая полуулыбка. Он лег рядом со мной, набок, так, что мы смотрели друг на друга. Он напряженно меня рассматривал, словно искал какой-то ответ, и, наконец, вытянул руку и провел указательным пальцем по моей губе.

– Такая красивая, – прошептал он. – Tanto gentile e tanto onesta pare la donna mia. (Моя леди такая добрая и честная – из монолога Данте Алигьери (La Vita Nuova)) – Я улыбнулась, когда слова на итальянском повисли в воздухе. Он наклонился и снова схватил мою руку. Он внимательно наблюдал за мной, его движения были медленные и аккуратные, он давал мне время отступить и изменить свое решение. Но я не собиралась – я хотела этого. Я хотела коснуться его, доставить ему удовольствие. Хотела, чтобы ему было так же хорошо, как и мне.

Он положил мою руку поверх на его боксеры. Я резко выдохнула, когда ощутила его через тонкий материал, его твердость и размер. Я начала легко массировать, не прерывая зрительный контакт, и он подмигнул мне. Он позволил легко поглаживать его через боксеры, а потом его рука выскользнула из моей и направилась ниже. Я быстро убрала руку, и он что-то достал из боксеров. Я продолжала смотреть ему в глаза, рука зависла в воздухе, борясь с желанием не смотреть вниз. Я знала, что он достал его, было видно по его лицу, его глаза горели от возбуждения. Я видела краем глаза, что его рука двигалась, плечи приподнимались и я осознала, что он касался себя. Он не заставлял меня идти дальше, делать что-то. Он просто наблюдал, пытался найти признак стресса. Я улыбнулась, и его ухмылка стала шире, в глазах засверкали искорки. Я прикусила нижнюю губу и мысленно считала до десяти, сохраняя зрительный контакт. Это был просто Эдварда, просто мы. Он был моей безопасной гаванью, единственным светом и счастьем моего существования.

Закончив счет, я наконец-то оторвалась от его глаз и посмотрела ниже. Я застыла, глаза расширились от чистого шока, когда встретились с его мужским достоинством. Оно выступало вперед, прямое и очень шокирующее. Он крепко обвил его рукой и поглаживал по всей длине. Оно определенно было большим, и тогда я поняла, что никто не преувеличивал его размер. Я коротко глянула на его лицо, он самодовольно ухмылялся. Я снова посмотрела вниз, уголок губы подрагивал.

Эдварду Каллену определенно не нужно стесняться своего мужского достоинства – это было ясно.

Я колебалась, неуверенная в дальнейших действиях, но через минуту протянула руку. Пальцами я исследовала головку, моментально ощутив ее легкую влажность. Эдвард зашипел. Мои пальцы замерли, и я бросила на него быстрый взгляд, заметив, что он прикрыл глаза. Через секунду он приподнял веки и посмотрел на меня, на губах играла озорная улыбка. Краска залила мое лицо, когда мы встретились глазами, и я отвернулась, снова рассматривая его мужское достоинство. Я опять коснулась головки, собирая капли влаги кончиками пальцев и медленно провела по всей длине. Эдвард убрал свою руку и начал легонько поглаживать мое плечо. Я оглянулась и отметила, что он снова закрыл глаза. Его член стоял прямо, безо всякой помощи, и я удивленно наблюдала, как он подергивается. Поколебавшись пару секунд, я снова задвигала рукой, изучая его пальцами. Эдвард лежал смирно, прикрыв глаза, и легонько потирал мою руку, я поняла, что он просто терпелив сейчас и позволяет мне освоиться. Я исследовала каждый его дюйм своими пальцами, ощущая тепло кожи и его твердость, привыкая к длине и толщине. Честно говоря, я ждала, что будет страшно, но не было. Удивительно было видеть эту часть Эдварда, которую он не показывал ранее, смотреть, как он лежит здесь и полностью отдает себя в мои руки.