Elden Ring: Своя концовка (СИ) - "Лемор"

Что же. Он мог понять, почему.

— Константин из Погасших! — прорычала Леда, направив на мужчину меч. — Ты…

Костя жестом остановил разъяренную женщину.

— Я поговорю с каждым из вас по отдельности. После этого вы либо сможете остаться в Пристанище, пока всё не закончится, либо отправитесь вместе со мной к месту, где окажется злой маленький мальчик.

— Он не злой маленький мальчик! — возмущённо вскрикнула Леда.

Ансбах, Мур, Фрейя и Роговест переглянулись. Даже сквозь странную маску представителя народа роговестов Ансбах мог с уверенностью сказать, что тот был среди них сейчас самый растерянный.

— Любой, кто использует майндконтрол с целью грубо навязать свою волю, по определению не может быть хорошим, — пожал плечами Константин.

Он, в отличие от истинных учёных умов (лороведов) и тех, кто просто себя таковым считал, в какие-то глубокие материи уходить не собирался.

По крайней мере, сейчас.

Справедливости ради, его самого можно было считать далеко не самым положительным персонажем, да и его собственное казуальство как минимум косвенно влияло на всех, но Костя и не запрещал никому вешать на него ярлыки.

Мужчина был в этом плане довольно демократичным. Достигнув вершин почитания вайфу, ему, в сущности, было уже наплевать, что про него кто-то скажет или подумает.

Пусть никто и не понял, что этот «майндконтрол» значил, возмущение никуда не делось. В первую очередь, естественно, у Леды.

Костя перевёл взгляд в сторону. Ансбах, последовав за взглядом проекции, обернулся, увидев вдалеке приближающегося Дейна.

Кажется, не считая Тиолье, их команда была в полном сборе.

— Всё будет хорошо, господин Мур, — улыбнулся старик, похлопав по плечу товарища.

— Я не чувствую его… — негромко пробормотал Мур. — Он исчез. Свет Микеллы Всеблагого погас…

Ансбах помрачнел, покачав головой.

Прояснившееся сознание дарило не только освобождение.

— Все собрались, — кивнул каким-то своим мыслям Погасший. — Я проведу вас внутрь.

Роговест сжал кулаки.

Ансбах был благодарен Внешним Богам, что битва так и не началась. Они спокойно прошли внутрь, и уже совсем скоро оказались разделены.

Каждый подсознательно понимал, что в текущей ситуации они были скорее заложниками безумца с непонятными целями, явно слабо пересекающимися с целями Милосердного.

Впрочем, без очарования ситуация внезапно приняла другой оборот. И худшим он был лишь для госпожи Леды.

Ансбаху повезло: его провели в библиотеку, из-за чего старик мог подождать Погасшего за любимым занятием. Удивительным образом старик был одним из самых спокойных… заложников.

Что-то подсказывало ему, что безумец и впрямь не желал им зла.

— Добрая Погасшая душа, — обернулся на появившегося мужчину Ансбах.

— Можно просто Костя, — устало вздохнул мужчина.

Теперь Ансбах как никогда хорошо видел, насколько Погасший был ослаблен. Свет в его глазах стал чуть более мутным, выражение лица было не таким нейтрально-суровым, а скорее…

Как у разочарованного фаната, убившего несколько десятков часов своей жизни на что-то, чем ему не очень хотелось заниматься.

— Константин, — улыбнулся старик, сняв маску. — Поверь старику на слово, выглядишь ты не очень. Чем я могу быть полезен тебе?

— Твоё сознание прояснилось?

— Я уже начинаю жалеть об этом, — стала улыбка Ансбаха чуть более вымученной. — Ты… знаешь мою историю?

— В общих чертах.

Ансбах кивнул, подтверждая свои мысли.

— Однажды я попытался освободить повелителя Мога от чар и сразился с Микеллой Заботливым, а он, ловкач, украл моё сердце. Я и не знал, насколько слаб… — старик опустил голову на свою руку. — Я думал, стоит мне отточить мастерство — и даже Неземные падут от моего клинка.

Он не был слугой Микеллы. Наоборот — он пытался защитить своего господина, освободить от страшных чар, но вместо этого лишь стал их жертвой.

— Твой повелитель проиграл мне, — не стал откладывать откровения Константин.

— Это довольно… ожидаемо, — немного сгорбился старик. Гнева в его голосе не было. — Его святейшество пал в честном поединке?

К счастью, проекция не смогла отразить лёгкое недоумение мужчины, погрузившегося в воспоминания, вместо этого невозмутимо кивнув.

— С некоторыми… нюансами.

— В таком случае, моё сердце спокойно, — вздохнул Ансбах. Чуть позже, если он выживет, то обязательно постарается узнать больше, но пока ему хватает и этого ответа. — Жизнь того, кто хочет стать повелителем, всегда висит на волоске. Да и какое я имею право жаловаться? Как по мне, всему виной чары…

В голосе бывшего последователя Мога промелькнула боль и гнев. До того, как попасть под чары Милосердного, его господин был намного более благородным. Их нельзя было назвать святыми, они всё ещё совершали непоправимые действия, но среди них были и достойные уважения воины.

К несчастью, когда их повелитель оказался очарован, всё пошло под откос. С династией начало происходить нечто ужасное, и Ансбах долгое время не мог понять, что.

Но когда он понял и попытался что-то сделать, то смог лишь покорно склонить голову перед своим новым богом.

Пасть в честном поединке против могущественного воина и чародея — судьба стократ лучше той, что мог уготовить повелителю Микелла.

Константину было немного тяжело говорить тому немногому хорошему, что было в DLC (вайфу к тому моменту было достаточно и в основной игре, мужчина ценил и другие аспекты игры, в конце концов) подробности того, что сделал Микелла, но он должен был.

Он уже должен был идти до конца.

— Тебе может не понравится то, что ты увидишь, если захочешь отправиться со мной.

На лице Константина промелькнула вина.

И Ансбах понимал, что мужчина не скажет ничего хорошего, но…

— Прошу, добрая Погасшая душа, говори.

В игре, ломая последовательность прохождения, мир ломается. Останавливается на одной точке, как бы игрок не пытался исправить ситуацию.

Лишь в редких случаях, ломая всё ещё больше, появлялся шанс выбраться из софтлока.

Альтернативными, более привычными способами, была манипуляция сохранениями. Будь то встроенными в игру методами или как-то иначе — выход был. В отдельных случаях игрокам приходилось начинать всё сначала, но это уже совсем другая тема.

В случае Кости софтлока не было. Как бы он не ломал всё, практически одновременно посещая всех боссов — движение не останавливалось. И у этого тоже были свои недостатки.

Как минимум, мужчине, если он не хотел скипнуть вообще всё, нужно было говорить.

И, несмотря на накопившуюся усталость, он говорил.

Ансбах казался Косте одним из немногих положительных персонажей, к которому задушенный соулслайкер испытывал уважение. Поэтому мужчина не мог не испытать лёгкую горечь от просьбы старика отправиться с ним.

Что-то подсказывало Погасшему, что старик мог как минимум предположить, что ужасная судьба Мога — лишь одна из прихотей соулслайкера, желавшего сразиться с Раданом. И как после этого он должен был относиться к нему?

Если в игре их можно было назвать хотя бы условными союзниками, то сейчас ситуация была совсем другой. Её даже описать было нормально нельзя.

С Муром поговорить оказалось намного легче.

— Я хочу купить у тебя маринованную печень.

— … — Мур заинтересованно поднял на Костю взгляд. — Она далеко.

— Найди ещё.

— … — Мур задумчиво опустил взгляд. — Грустно… Что нам делать…

— Я могу помочь тебе сделать так, чтобы ты и твои собратья могли собирать вещи на продажу для всех.

Лоскутик как раз хотел масштабировать свой бизнес. Костя будет только рад найти ему хороших деловых партнёров.

Другой вопрос, что они будут не людьми и могут… слегка напугать, но минусов мужчина не видел [296].

На лицо мужчины вылезла улыбка.

— Для всех? — поднял на Погасшего голову Мур.