Потерянный интерес (ЛП) - "mochi_san"

Рука Зеницу замирает в воздухе, после того, как воробей снова оказывается у него на голове. Он моргает, а губы расплываются в улыбке.

«Чем это вы хотите со мной заняться? Одного мужа вам уже мало?» — он пытается блеснуть остроумием, но шутка выходит крайне неудачной.

Макио, не задумываясь, отвешивает разговорившемуся парню затрещину, вынуждая закрыть рот. Ее ладонь едва не задевает Чунтаро, но сила удара заставляет птичку опрокинуться и снова приземлиться на колени Зеницу.

Свирепое выражение лица девушки красноречивее тысячи слов, и он склоняет голову в извинениях: «Мне очень жаль…»

Хинацуру, Сума и Макио принесли рулоны хлопчатобумажной и шелковой тканей, купленные в деревенской лавке под горой. Сейчас у Зеницу нет другой одежды, кроме кремовой юкаты, что на нем, и девочки собираются сшить ему в подарок еще одну, чтобы он мог забрать ее на память, когда покинет их дом. Они разворачивают на полу темно-синюю ткань и раскладывают рядом швейные принадлежности.

Девушки снимают мерки, и юноша радостно улыбается, когда их руки деловито скользят по его телу. Для него это в новинку. Обычно дедушка покупал ему уже готовую одежду. Он никогда не стал бы тратить время на шитье одежды на заказ, каждый лишний час жизни Зеницу должен был быть посвящен лишь изнуряющим тренировкам.

Он жадно наблюдает за каждым движением их рук, за каждым стежком, за этим волшебным превращением куска ткани в юкату, созданную специально для него. На следующие несколько часов он забывает и о Танджиро, и об Узуе. Он даже сам не замечает, насколько легче ему дышится без этого тяжелого камня в его груди. Впервые за долгое время Зеницу спокоен и расслаблен. Он наслаждается разговорами с девушками и любуется, как они работают — это так отличается от его привычного образа жизни! Ну кто променяет это на охоту на демонов?

«Я так понимаю, ты не хочешь сидеть здесь, дожидаясь, пока лодыжка заживет?» — спрашивает Хинацуру мальчика с того места, где она сидит. Ее руки усердно трудятся над рукавами юкаты, подворачивая их по краям. «Зеницу?»

«Д-да?» Парень поднимает голову вверх, щеки заливаются легким румянцем. Он даже не слушал, завороженный быстрыми движениями тонких женских пальцев…

Сума хихикает из другого конца комнаты — и когда только она успела туда перебраться? Зеницу замечает, что сейчас Хинацуру работает в одиночестве.

«Да, я хотел бы выходить из комнаты… Теперь я могу немного наступать на ногу, и это даже почти не больно».

«Понятно. Могу я попросить тебя об одолжении?»

Карие глаза Зеницу начинают радостно сверкать: «Я сделаю все, о чем ты попросишь!»

Раздавшийся смех Хинацуру такой нежный, что щеки Зеницу вновь начинают гореть. «Тогда как насчет того, чтобы помочь нам с некоторыми домашними делами, пока ты не будешь готов покинуть гору? Мы не будем нагружать тебя тяжелой работой, а ты сможешь развеяться».

Зеницу кажется, что он определенно неправильно ее расслышал.

«… А?»

Стоящая рядом с Сумой Макио закатывает глаза: «Ты все время твердишь о том, что хочешь отплатить нам за гостеприимство, но чем? Неужели деньгами? Без обид, но ты пока мечник слишком низкого уровня, чтобы это себе позволить».

Зеницу морщится. Она не ошиблась, денег, которые им выдают на расходы, хватает лишь на еду и ночлег во время задания.

«Итак, в обмен на завтрак, обед, ужин и проживание в нашем доме, ты поможешь нам по хозяйству», — подводит итог девушка.

«Что? Вы хотите занять меня женской работой?» — до сих пор не верит своим ушам светловолосый парень.

«Ты что-то имеешь против?» — строго спрашивает его Макио, ее губы уже готовы разойтись в устрашающем оскале. На долю секунды она становится похожа на Иноске, но Зеницу отказывается сдаваться, не использовав все имеющиеся у него аргументы.

«Но как я смогу работать с вывихнутой лодыжкой?»

«Минуту назад ты сказал, что теперь можешь наступать на ногу!» — Макио явно начинает злиться. «Знаешь, готовить еду и складывать белье можно и сидя! Никто же не заставляет тебя идти рубить дрова!»

«Готовить еду? — Зеницу пребывает в полном шоке от услышанного, — Это очень неудачное решение! Я же не умею! Я сожгу все до корки!» В его голову приходит воспоминание о том, как в последний раз ему было поручено приготовить обед, и он чуть не сжег дотла хижину дедушки. Его больше никогда не подпускали к плите. Если он устроит пожар в особняке Узуя — он труп.

«Пожалуйста, успокойтесь все. Зеницу… — вмешивается Хинацуру, встав между ним и Макио, -… ты совсем не обязан помогать, в конце концов, ты наш гость. Но на мой взгляд, тебе было бы полезнее проводить больше времени с нами, а не в одиночестве в этой комнате. А нам бы не помешала лишняя пара рук. Но все будет так, как ты сам решишь». Хинацуру одаривает его улыбкой, от которой его сердце начинает биться чаще.

Зеницу отворачивается, смутно чувствуя себя виноватым.

«Просто я боюсь, что если буду помогать, то, скорее всего, все испорчу».

Сума ободряюще улыбается ему через всю комнату. «Тогда нас будет двое! Я тоже иногда сжигаю нашу еду, но Хинацуру-чан потрясающий учитель! Она может приготовить все, что пожелаешь, и научит тебя», — весело утешает она мальчика.

Зеницу с недоверием смотрит на нее.

Хинацуру подтверждает слова подруги своим мягким тихим голосом: «Это правда. Она портила любое блюдо, которое готовила, пока я не взялась за нее. Если ты когда-нибудь передумаешь, я могу показать тебе шаг за шагом, как приготовить что-нибудь вкусное. Мы не будем спешить, и я буду все тебе объяснять. Ты еще порадуешь своих друзей, когда вернешься к ним».

Если бы вместо этой невероятной женщины перед Зеницу находился любой другой человек, он бы плакал, кричал и повторял, как заведенный, что не справится с такой задачей. Не потому, что он был ленив или не хотел помогать девушкам, просто он настолько не верил в свои способности, считая себя вечным неудачником. Но улыбка, которую посылает ему Хинацуру, заставляет его допустить, что есть небольшая вероятность того, что возможно он и не совсем бездарен, и Зеницу соглашается на все, что ему предлагают.

Макио недоверчиво качает головой, но стук ее сердца подсказывает ему, что она довольна.

Проходит еще какое-то время, и Макио с Сумой уходят, чтобы заняться ужином, оставив в комнате одну лишь Хинацуру.

Единственный звук, нарушающий установившуюся тишину — легкий шелест ткани под руками девушки. Зеницу впервые наедине с Хинацуру, и он нервничает. Он продолжает наблюдать за ее работой, но чувствует себя неловко из-за обоюдного молчания. О чем можно ее спросить? Обычно Сума болтала одна за всех, а Зеницу предпочитал лишь слушать.

«Я заметила, как ты пристально наблюдаешь за моей работой. Тебе когда-нибудь приходилось шить?» — нарушает тишину голос девушки.

Зеницу подпрыгивает от неожиданности.

«Мне? Нет, конечно нет. Я раньше и не видел ничего подобного, — Зеницу аккуратно проводит рукой по хлопку, ощупывая изгибы вышитого рисунка, — У меня ведь не было матери. Я сирота, никто и никогда не озаботился бы шитьем юкаты для меня, не говоря уже о чем-то большем…»

Зеницу напрягается, понимая, что сболтнул лишнего, и убирает руку. Почему он внезапно решил раскрыть такую ​​личную информацию? Хинацуру молча смотрит на него, прервав работу. Может быть сейчас земля разверзнется и поглотит его? Это лучше, чем в очередной раз выставить себя идиотом перед красивой девушкой.

«Но это совсем не важно! Ты уже почти закончила? Твои навыки шитья очень впечатляют! — в попытке сменить тему разговора Зеницу решается на отчаянные меры, — Бросай своего грубияна-мужа и выходи замуж за меня!»

Она медленно моргает, словно действительно обдумывает его слова, прежде чем рассмеяться звонким, но немного печальным смехом. Девушка не просит у него объяснений и Зеницу благодарен ей за это.

«Прежде чем мы вошли в твою комнату, ты читал письмо от Танджиро Камадо? Как он? А другой мальчик с головой кабана? Они поправляются?»