Севера (СИ) - Матвеев Дмитрий Николаевич

- Андрей Владимирович, нам предстоит достаточно много времени провести рядом друг с другом. Я знаю, что не нравлюсь вам, и что вы мне не доверяете. Я, в свою очередь, тоже могу сказать, что не в восторге от вашего общества. Но ситуация такова, что нам придется так или иначе терпеть друг друга. Просто потому, что пространство, в котором возможно выживание, сократилось до размеров одного дома.

- Тут я с вами согласен. И поскольку вы, Станислав Наумович, начали этот разговор, то, наверное, у вас есть какие-то предложения?

- Вы правы. Я тут на досуге поразмыслил, и решил, что знаю причины вашей ко мне неприязни.

- Будет интересно послушать, - хмыкнул Андрей.

- Вы с самого начала злились, что вам навязали надсмотрщика, причем вашего мнения при этом не спросили. Это раз. Вольно или невольно вы проецируете на меня проблемы, возникшие с нашими конкурентами. Бывшими. Это - два. Наш с вами жесткий разговор, когда вы объявили о решении свернуть работы, это три. Но тут, признаюсь, я допустил ошибку, недостаточно оценил изменившуюся обстановку. За это я готов принести свои извинения. Еще добавил эмоций рассказ уважаемой Зои Филипповны. Это – четыре. И есть еще пятое. Поскольку вы не доверяете мне, в силу первых четырех причин, то постоянно ждете от меня негатива.

- Пожалуй, вы правы, - подумав, согласился Бородулин. - И что вы предлагаете?

- Я немного расскажу вам о себе. Чтобы не быть для вас совсем уж чужим и незнакомым.

- Я весь внимание.

- Как вы, наверное, заметили, я некогда имел отношение к спецслужбам.

- Да, заметил. И в каком звании вы закончили военную карьеру?

- Я был майором контрразведки. Не спрашивайте, какого ведомства, я вам этого не скажу. В какой-то момент, лет десять назад, я случайно познакомился с одним из топ-менеджеров горно-добывающей компании, той самой фирмы, которая заказывала вам работу. Он сделал мне предложение, я согласился и довольно долго и успешно работал так сказать, мастером на все руки, специалистом по решению различного рода задач. Мне, знаете ли, нравится решать задачи. Последней моей задачей было обеспечение работы вашей экспедиции. К сожалению, выполнить ее мне так и не удалось.

- Ну, этому помешали вполне объективные причины, - заметил Андрей.

- Это так, но внутренняя неудовлетворенность осталась. Как бы то ни было, сейчас мы с вами, как говорится, в одной лодке. Я вижу и ценю ваши усилия по обеспечению выживания группы.

- Спасибо.

- Но вот посмотрите: сейчас к нам присоединилась группа женщин. Они целиком и полностью зависят от нас, поэтому опасности от них я не вижу. Но кто знает, завтра выйдет на нашу делянку бригада черных лесорубов, человек пятнадцать-двадцать. А народ там своеобразный, и не всегда готовый к мирному сосуществованию. И даже если на первых порах они захотят, так сказать, влиться в ряды, то спустя время могут и передумать. Например, решить, что ваше руководство их не устраивает.

- И что же вы предлагаете?

- Свои услуги в качестве вашего заместителя по безопасности, - улыбнулся Михайленко. Только с боле широкими функциями. Помимо анализа и предотвращения возможных внешних угроз, я могу мониторить настроение в коллективе, выявлять опасные тенденции, указывать вам на них и при необходимости устранять их прежде, чем они достигнут опасного уровня.

- И что же вы хотите за это получить?

- Пока что я получил достаточно безопасное существование, гарантированный стол и крышу над головой. В нынешних условиях это совсем немало.

- И все-таки?

- Мои услуги всегда стоили дорого. Но я вижу ваши нынешние материальные затруднения, поэтому мои запросы не будут чрезмерными. Я хочу некоторых материальных бонусов для себя. Я ценю личный комфорт и прошу при первой возможности предоставить мне отдельное жилье. Или, хотя бы, свой угол.

Бородулин прикинул: все было вполне логично и, насколько он мог судить, честно и откровенно.

- Думаю, это возможно, - ответил он. Только имейте в виду, что придется, помимо прочего, принимать участие в общих работах. Особенно сейчас, когда мы только-только начали здесь обживаться.

- Это само собой разумеется, - пожал плечами безопасник.

- Ну что ж, - подытожил Андрей, - Я рад, что между нами возникло взаимопонимание. И, чтобы исключить недомолвки, скажите: чем была вызвана ваша реакция на рассказ о родителях Таисьи?

- Вы все-таки заметили. Что ж, я отдаю должное вашей наблюдательности. Тут все просто: мне пришлось решать задачу по отмазыванию сына директора фирмы. Это не самая достойная страница моей биографии, но, как говорится, из песни слова не выкинешь. Я понимаю, что доказательств у меня нет, но могу дать вам честное слово офицера, что непосредственного отношения к гибели родителей этой девочки не имею. Меня в тот злополучный день вообще не было в регионе. В конце концов, девочка видела непосредственного виновника. Просто спросите ее. Она говорить не может, но написать или показать жестом – вполне.

- Что ж, я принимаю ваше объяснение.

Бородулин не стал скрывать своего облегчения.

- Надеюсь, на этом наши отношения полностью прояснены? – уточнил заместитель.

- Вполне.

Михайленко отошел, а Андрей испытал громадное облегчение. Как все-таки это тяжело – подозревать человека, с которым спишь пусть и не рядом, но в одном доме, и ешь из одного котла.

Глава 11

В очередное утро Бородулин, по обыкновению, проснулся раньше других. Вышел на улицу, поплескался под умывальником и принялся за свой бритвенный ритуал. Выскоблил одну щеку, принялся за вторую и тут его ухо, привыкшее за два месяца к лесному шуму, уловило едва слышный посторонний звук. Он покрутил головой, прислушиваясь. Так и есть. Тихое, но постепенно усиливающееся жужжание раздавалось со стороны озера. Мотор! Наскоро добрившись, дважды порезавшись, он метнулся в дом, натянул сапоги, анорак и, схватив свою «сайгу» и отмахнувшись от вопросов, побежал к берегу.

Сейчас, когда вода спала, озеро начиналось примерно в километре от дома, но это если по прямой, по болотистому кочкарнику. А если по твердой натоптанной тропе, то нужно давать круг километра в два с половиной. Там была небольшая бухточка с удобным пологим берегом. Сейчас Андрей буквально пролетел эти километры. Встал на берегу и, отдуваясь, снова принялся вслушиваться. Теперь сомнений не было – звук принадлежал подвесному лодочному мотору. Он уже был явственно слышен, и продолжал приближаться.

Сзади послышался топот, и на берег высыпали практически все. Кто в чем, кто как.

- Что за дела! – рявкнул Андрей. Кто остался в доме? Почему все без оружия? От медведя или от тигра палкой отбиваться будете? Кто дежурный? Быстро назад и начинайте готовить завтрак. Вы двое останьтесь, - он указал на пару успевших полностью одеться студентов, - остальные бегом одеваться. И без ружья чтобы носа из дома не высовывали! Марк, Ильяс, вы-то какой пример молодежи показываете! Давайте, лодка подойдет минут через пятнадцать-двадцать, вполне можно успеть обернуться.

Народ кинулся обратно, по дороге заворачивая отставших и объясняя им политику партии. Через четверть часа они стали возвращаться, уже нормально одетые и вооруженные. К тому времени, звук усилился уже настолько, что спутать его нельзя было при всем желании. Все стояли и смотрели на вход в бухточку. Напряженное ожидание буквально повисло в воздухе. Наконец, из-за мыска показалась лодка. Ясно можно было различить в ней две человеческие фигуры. Одна посередине, другая – на корме, у мотора. Лодка повернула и направилась к толпе встречающих. Вскоре ее можно было детально разглядеть. Это была обычная дощатая плоскодонка, каких много бывает в деревнях на реках. На заднем транце - небольшой советский моторчик «ветерок». На дне между Юрами лежал какой-то груз, плотно укрытый брезентом. Еще несколько минут, и Молодой Юра сбросил газ, и лодка мягко ткнулась носом в песок. Тут же набежал народ, лодку чуть не на руках вынесли на берег.