Долг крови (СИ) - "Tau Mirta"

- Дети, да, - протянул Билл. - Сыновья… У вас вообще, как я посмотрю, больше мальчики рождаются?

- Мальчики должны рождаться, иначе род прервётся. Но ты прав, дочерей почти не было, - Люциус тоже окинул взглядом гобелен и вздохнул.

- Мало детей, - задумчиво сказал Билл, - обычно один, реже - двое, трое - почти никогда.

Люциус усмехнулся.

- Ну, как говаривал мой дед, без удержу плодятся только кролики да чернь, а настоящих аристократов немного, - тут он глянул на Билла и спохватился. - Хм. То есть, я не имел в виду…

- Многочадие - великое благо и благословение рода, - чопорно ответил тот и улыбнулся на его удивленный взгляд. - Не только у вас есть летописи, между прочим.

- Виноват, - рассмеялся Люциус. - Совсем забыл, что ты представитель древней фамилии.

- А я думал, что без предъявления родословной у вас и на порог-то не пускают, - поддразнил Билл. - Ну да ладно, - он вновь обернулся к гобелену. - Я, собственно, хотел найти случаи ранней смерти.

Люциус резко помрачнел.

- Среди женщин, - это было больше утверждением, нежели вопросом.

- Прежде всего, - кивнул Билл. - Но и мужчин тоже стоит проверить. - Он взмахнул палочкой, и Самопишущее перо хищно нацелилось на зависший в воздухе пергамент. - Первое, - он наклонился, вглядываясь в основание древа. - Аделайн Малфой, урождённая Нуар. Годы жизни…

Люциус отошёл к окну и бездумно уставился на раскинувшийся внизу парк.

- Орианн Малфой…

Перо резво скакало по пергаменту.

- Летиция Малфой…

Люциус прикрыл глаза.

- … и Фиона Малфой, урождённая… урождённая…

Билл отвёл взгляд от гобелена. Помедлив, обернулся.

- Люциус.

- Да.

- Как умерла твоя мать?

Пауза.

- Выпала из окна.

- Что? - потрясённо переспросил Билл. - И ты только сейчас…

- Тот случай не относится к нашему делу, - голос Люциуса был спокоен. - Это было самоубийство.

- О, Мерлин, - выдохнул Билл. - Но почему же ты не сказал мне?

Тот, не оборачиваясь, передёрнул плечами.

“Чтобы я не считал, что Малфои доводят жён до самоубийства”, - понял Билл. - Ох, Люциус…”

Он подошёл ближе.

- Как это случилось? Почему ты так уверен?

- Эльфы видели. Она просто открыла окно и бросилась вниз, - всё тот же спокойный тон.

- А ты или твой отец?..

- Нет. Я, правда, был снаружи и слышал… звук. Удар. Глухой, - голос дрогнул.

“И ты первым подбежал к ней, наверняка… Чёрт”.

Билл протянул было руку, чтобы коснуться его, но так и не сделал этого. Он чувствовал себя подлецом, но не мог не спросить.

- И всё же: почему вы так уверены, что это было самоубийство? Были ли… какие-то причины?

- Мы никогда не говорили об этом, но отец не сомневался. А мне тогда было восемь, и я плохо помню, но… Незадолго до этого она пообещала мне брата или сестру, эльфы начали обустраивать ещё одну детскую, а потом всё прекратилось.

- Она потеряла ребёнка?

- Думаю, да. И это могло быть причиной, только это, потому что мы с отцом любили её, и все её любили, она была… - Люциус замолчал и резко обернулся, пряча взгляд.

- Я пойду, пожалуй.

- Подожди, - Билл удержал его. - А те эльфы, которые видели, они…

- Их нет, - он аккуратно высвободился и, всё так же не глядя на Билла, вышел.

Ну конечно. Эльфы не остановили её - они просто не способны противостоять хозяевам, но их участь не оставляет сомнений, ведь погибла любимая жена. Любимая… И все её любили. Как и Нарциссу. Билл закрыл глаза и беззвучно застонал. Да что же это такое. Кругом одни неизвестные, как прикажете искать решение? И ещё чертовски хотелось пойти вслед за Люциусом: не говорить, не утешать, но просто… побыть рядом.

Но это тебя не касается, не так ли?

Да, именно так.

Билл вновь повернулся к гобелену и тронул палочкой замершее перо.

- Пиши: “Мужчины”, - отбросив все посторонние мысли, Билл напряжённо вглядывался в серебристые буквы. - Феликс Малфой, годы жизни…

*****

За обедом Люциуса не было. Билл машинально жевал, не замечая, что именно ест. В какой-то момент до него дошло, что за столом царит непривычная тишина. Он поднял глаза. Астория вяло ковырялась в своей тарелке, а Драко обеспокоенно поглядывал на неё, но молчал. Видимо, это было не в первый раз. Билл присмотрелся. Волосы Астории, обычно сияющие бледным золотом, потускнели, а лукавые русалочьи глаза из зелёных стали серыми - словно в них отразилось свинцовое позднеоктябрьское небо. Билл моргнул. Да нет, чепуха. Это из-за пасмурного света так кажется. А вот отсутствие аппетита и впрямь настораживает.

- Астория, - сказал он наконец, - если ты откажешься от десерта, то имей в виду: бланманже я приготовить не сумею.

Та прыснула и подняла взгляд.

- А я так надеялась! - она откинулась на стуле. - Что, совсем ужасно выгляжу, да? Это просто плохой день, бывает. Мог бы и притвориться, что не замечаешь. Драко вон привык, - она погладила мужа по плечу. - Ладно, где там ваш десерт? Бланманже не стоит пренебрегать, это точно.

Она решительно придвинула к себе креманку. Драко благодарно взглянул на Билла, и тот улыбнулся в ответ.

После обеда Билл вновь засел за летопись. В список ранних смертей попали семеро мужчин и десять женщин, и нужно было выяснить обстоятельства их гибели. Через несколько часов он раздражённо захлопнул книгу. Выяснил, как же. Нет, с мужчинами всё более-менее понятно: пара магических дуэлей, драконья лихорадка, один вылетел из седла на охоте и сломал шею, двоих отравили на тёплых дружеских вечеринках, а ещё один, похоже, захлебнулся в фонтане по пьяной лавочке. Ну, и мятежный Робигус, который сгинул в Индии, но это к делу не относится. А вот женщины… “В то лето не стало Дионы”, “она отошла в мир иной”, “через два года он остался вдовцом” - и ничего конкретного. Ни черта. Опять тупик. Билл поднялся и принялся расхаживать по кабинету. Десять женщин. Десять, не считая Фионы и Нарциссы, а с ними двенадцать. Все - самоубийцы? Да, в летописях бы об этом точно не написали. Но с какой стати? Что, Малфои так любят истязать своих жён? Бред. Или всё же нет? Он плюхнулся в кресло и устало закрыл глаза. Нужны факты, а не домыслы. Спросить Люциуса, он должен знать хоть что-нибудь.

Но ведь ты его спрашивал о подобных случаях - тогда, вначале, а он…

А он сказал: нет, никогда. Думал ли он в тот момент о матери? Неизвестно. Билл вздохнул. Зато теперь - думал, точно. Но каким же кошмаром для него оказалась гибель Нарциссы, страшно представить. Выйдет, что ли, к ужину…

Не вышел. Так же, как и Астория. Они сидели вдвоём. Драко, который едва притронулся к еде, старался быть учтивым хозяином, пока Билл, наконец, не сказал: “Иди к ней”. Тот одарил его ещё одним благодарным взглядом и, извинившись, снитчем вылетел из-за стола. Билл тоже поднялся. Сидеть в этой огромной столовой в одиночестве - увольте. А если так вечер за вечером? Он поёжился. Хорошо, что Драко и Астория остались здесь, с Люциусом. Поднявшись наверх, Билл двинулся было в библиотеку, но передумал. Сегодня он работать уже не сможет. Лучше как следует поразмыслить. Придя к себе, он вытянулся на кровати, ощущая невероятную усталость и странную горечь. Никаких идей не было. Вернее были, но не совсем… по делу. Часы пробили десять, потом одиннадцать. Кажется, в этот раз бороться с собой совершенно бесполезно. Билл сел на кровати, растёр лицо, вздохнул. Будь что будет. Он встал и направился в ванную.

*****

Сбежав из башни, Люциус прошёл не в кабинет, а в спальню. Там он полдня читал книгу, из которой не запомнил ни слова, а под вечер, измученный воспоминаниями и непонятным чувством вины, заснул.

…Он шёл по полю. Под ногами чавкала мерзкая бурая грязь, и он

lucerna extincta

откуда-то знал, что это пепел, перемешанный с кровью. Впереди возвышалось огромное дерево - лишённое листьев, покрытое корой странного синюшного цвета. Голые ветви колыхались, судорожно подёргивались, будто конечности агонизирующего акромантула. Некоторые были обрублены,