Симфония боли (СИ) - "Ramster"
«Это первый день остатка твоей жизни, – опять напел Рамси строку песни, крутящейся в голове, и продолжил, подступив вплотную, почти мурлыча: – Ты запомнишь меня… до конца своих дней…»
Комментарий к 8. ...для холста и хлыста (1) Рамси поёт песню Timo Maas – First Day
https://vk.com/photo-88542008_456239118
====== 8. ...для холста и хлыста (2) ======
Звонок мобильника прозвучал в совершенно неподходящий момент. Рамси увлечённо разминал зубами краешек доверчиво подставленного уха, заставляя игрушку для пыток жмуриться и поёрзывать, тихо мурча; и был он, в общем-то, совершенно доволен начинающимся днём, если бы не...
- Да, отец? – Распрямившись над придавленным к земле Вонючкой, Рамси уселся на нём поудобнее с телефоном у уха.
- Где тебя носит?.. – В сухом голосе Русе Болтона слышалась тщательно сдержанная злость – и все эпитеты, что характеризовали внебрачное происхождение, недалёкий ум и психическое нездоровье сына. – У тебя занятие по экономанализу, профессор Хайден ожидает в твоём кабинете уже десять минут!
- Скоро буду, – невозмутимо отозвался Рамси, подавив обречённый вздох.
- Через пять минут чтоб явился. Ответственностью не блещешь, – отчеканил отец напоследок: он явно был не один и сдерживался в выражениях.
- Так и знал, что со дня на день они до меня доберутся. – Болтон-младший скривился, нажав отбой. – Грёбаный экономанализ, вот уж дерьмо так дерьмо!
В преданно моргающих глазах Вонючки читалось полнейшее согласие с хозяином.
Наутро после обретения новой игрушки Рамси приехал в школу не в лучшем настроении. Во-первых, проспал после вчерашней беготни по лесу, да так, что разбудить его смогли только болтонские молодцы, которым надоел маявшийся без дела водитель. Во-вторых, набросал спросонья в рюкзак лишь бы каких тетрадей, а нужные забыл. А в-третьих, не успел даже заглянуть в подвал, проверить, не сдох ли этот подзаборный сопляк за ночь на дыбе.
Теперь болтонский сынок, встрёпанный и мрачный, озадаченно взирал на то, что в утренней спешке принял за практикум по истории: тетрадь начальных классов в крупную клетку, на обложке – подпись «Рамси Сноу» и бурый отпечаток детских пальцев. Та самая, что была с ним в день похищения... И как она могла попасться под руку? Выпнул, что ли, случайно из бумажных завалов под кроватью?
Едва ли слушая историка, критикующего чью-то таблицу, Рамси открыл тетрадь – будто окошко в своё прошлое, потрёпанное и заляпанное чужой кровью. «Собака – единственное в мире существо, которое будет любить тебя сильнее, чем себя», – две строчки круглым детским почерком с обратной стороны, под обложкой. И недорисованный дорнийский дог.
«Любить сильнее, чем себя» – это же фантастика, так не бывает; мальчишка совершенно не по-детски усмехнулся над такой идиотской наивностью. Да даже просто «будет любить тебя» – уже кажется невероятным! Это что же, выходит, какие-то существа по самой природе своей способны любить кого угодно, даже болтонского ублюдка?.. Наверное, именно для того, чтобы проверить это, Рамси тащил щенков в Дредфорт – давно, лет с восьми или девяти. А отец расправлялся с каждым, которого находил, у него на глазах.
Ребёнок, которому случалось хладнокровно пытать и убивать людей, едва мог сдержать слёзы, когда первому щенку – почти белоснежному лабрадору – Русе Болтон размозжил голову дверью.
Когда отец отыскал и повесил на ремне следующего – мягкого, будто плюшевого, малыша ротвейлера, – Рамси только беззвучно ругался сквозь зубы.
Когда тряпичной игрушкой отлетел от выстрела третий – чёрно-рыжий комок, обещавший стать овчаркой, – мальчишка и глазом не моргнул.
Нет эмоций – нет кайфа для этого гада, а значит, нет смысла и стараться, но как бы не так: тот убивал щенков не ради горя нелюбимого сына. Русе делал это бесстрастно и деловито, даже не глядя на своего ублюдка. Четвёртого, пятого, шестого, седьмого. Он находил каждого рано или поздно, как бы хорошо мальчишка их ни прятал. Должно быть, не мог допустить, чтоб рядом с Рамси находилось существо, способное испытывать к нему привязанность.
А теперь подсунул вот это, издевательски заявив: «Твой щенок». Вместо верного любящего зверя – прокуренное хамло с мерзким характером. Единственный «пёс», которого достоин болтонский ублюдок. Поганый Вонючка. Хорошо же… Рамси сделает из него щенка.
Теон не знал, наступило ли утро. У него был только тусклый свет дежурных ламп, одна из которых эпилептически мигала, – и мучительная, иссушающая жажда. Она заставляла забывать обо всём, даже о желании курить: во рту словно перебушевал огромный пожар. Рана на ноге, присохшая к дыбе кровяной коркой, отзывалась во всем теле пронзительной вспышкой боли, стоило только шевельнуться, а всё остальное время болела тупо, монотонно – не привыкнуть, не успокоиться.
Несколько раз мальчишка забывался чем-то вроде короткого пугливого сна, но стоило неловко дёрнуться в полудрёме, как всё начиналось заново. Растянутые мышцы сводило дубовой болью, а в глаза словно насыпали песка. После пятой или шестой попытки уснуть хотелось уже только одного – прекратить эту пытку. Расслабиться всем телом. Вдохнуть. А дышать становилось всё тяжелее, и это пугало сильнее всего – отчаяньем и неизвестностью: Теон не знал, сколько он уже здесь висит и через какое время, обессилев, сдохнет от удушья – медленно и мучительно, под тяжестью собственного тела, если этот сумасшедший выродок не вернётся раньше...
Мысль о том, что тот вполне мог забыть о своей игрушке, страшно было допустить. Но она стучалась в чугунно-тяжёлую гудящую голову всё чаще – с каждым новым прерывистым вздохом.
- Запишите, пожалуйста, определение коэффициента ликвидности, мистер Болтон.
Профессор Хайден – заведующий кафедрой экономики самого престижного университета на Севере – с первых же минут занятия затеял «проверку остаточных знаний», чем вогнал своего VIP-студента в глухую тоску. Рамси с тяжёлым вздохом возвёл глаза к потолку. Что такое ликвидность, он ещё смутно помнил, но коэффициент?.. Кроме экономанализа, этот высокопоставленный зануда преподавал юному Болтону менеджмент, аудит и микроэкономику – и все эти предметы обещали превратить его очередной учебный год в проклятый ад.
Рамси сосредоточенно уставился в тетрадь, изобразил работу мысли – и, дождавшись, пока профессор перестанет пялиться на него сквозь очки, шикнул: «Вонючка, коэффициент!» – кивнув в сторону учебников, валявшихся возле лежанки (когда питомцу было нечем заняться, он читал). Но книги так и не удостоились внимания; пара непринуждённых текучих движений – и живая игрушка уже у ног хозяина. Тощая фигура ссутулена, руки поджаты к груди, взгляд в никуда, забитый, пустой – и непроходимо глупый.
- Это финансовый показатель, рассчитываемый на основании отчётности предприятия, милорд... – тихо забормотал Вонючка себе под нос; увесистая металлическая ручка в пальцах Рамси бодро заскрипела, бегая по бумаге, – для определения номинальной способности компании... погашать текущую задолженность за счёт...
- Мистер Болтон! – от резкого окрика Вонючка подпрыгнул; у его хозяина нервы были покрепче. – Потрудитесь удалить вашего раба из помещения. Он мешает процессу обучения.
«Нет, он как раз таки помогает, – сказал бы Рамси. – Лучше я вас удалю». Или ещё как-нибудь послал бы старого хрыча – если бы тот не водил давнюю дружбу с его отцом...
- Пошёл вон, – неохотно приказал паренёк; за неловко ковыляющей игрушкой для пыток беззвучно закрылась дверь. – Погашать текущую задолженность за счёт... за счёт... Погашать текущую задолженность. – Рамси перечеркнул «за счёт» и обезоруживающе улыбнулся.
Профессор Хайден вздохнул и покачал головой.
- Мистер Болтон. – Сняв очки, преподаватель протёр их, положил рядом с собой и воззрился на ученика. – Вы ведь весьма сообразительный молодой человек, этого не скрыть. Но зачем вам экономика? Почему вы занимаетесь тем, чего не желаете знать? Тем, что вам настолько неприятно?
Похожие книги на "Симфония боли (СИ)", "Ramster"
"Ramster" читать все книги автора по порядку
"Ramster" - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки mir-knigi.info.