- Ох, и что же, скажите на милость, я с ним сделал? – спросил он, как будто понятия об этом не имел, словно причинение кому-либо вреда не было для него какой-то новостью.
- Дом Леваев сообщил о нескольких глубоких порезах на его правой руке, синяках на шее и спине, а также о серьезной эмоциональной травме, вызванной угрозами и, скорее всего, отсутствием последующего ухода после назначенного наказания. Он вывел саба на разговор, успокоил, позаботился о нем, и он готов передать нам свое заявление, да к тому же, давайте посмотрим на его травмы. Держу пари, мы сможем получить с саба следы Вашей ДНК. Что Вы думаете? – сладко спросила она, и Кевин выпрыгнул вперед, пытаясь ударить ее по лицу.
Ближайший офицер-Валидатор схватил Кевина и завел ему руки за спину, пока тот вырывался и выкрикивал брань в сторону Таши.
- Ты понятия не имеешь, о чем говоришь! Этот маленький засранец не сказал тебе ничего, кроме лжи. Он получил то, что заслужил за неповиновение своему Дому. Но глядя на то, что ты творишь и как ты себя ведешь, тебе ничего не известно о том, что значит быть приличным сабом, не так ли, ты, блеклый отброс, - издевался он, и Таша улыбалась ему, преисполненная жалостью и отвращением, что еще больше злило Кевина.
- Будь я на Вашем месте, мне бы не захотелось добавлять «нападение на Валидатора» в список Ваших обвинений, мистер Лэндон. Ведите себя хорошо, - выбранила она Дома, словно он был не более, чем непослушным ребенком, и тот снова замолотил по мужчине, который его удерживал, относясь вопиюще непочтительно к его статусу.
- У тебя нет доказательств. Слово Брэда против моего. Он ничего не сможет доказать, - насмешливо усмехнулся он, и Джефф замер в объятьях Ника.
- Брэд? Сэр… он же не имеет в виду…?
Джефф широко распахнул глаза и испугался еще больше, чем когда-либо, потому что мысль о том, что Кевин надругался над каким-то безымянным, безликим сабом сама по себе была для него достаточно тяжела. А мысль о том, что он причиняет боль кому-то, кого знал Джефф, независимо от того, каким он был мудаком, слишком задевала за живое. Слишком сильно. Слишком лично.
Джеффу просто нужно было, чтобы Ник убедил его, что это неправда.
- Я полагаю, что так, детка, - печально сказал Ник, успокаивающе поглаживая саба по волосам, и Джефф закрыл глаза, чувствуя, что на него нахлынули воспоминания о том, через что он прошел, когда Кевин насмехался над Валидаторами из-за отсутствия улик.
У него тоже были шрамы. Он готов был поспорить, что точно такие же, как у Брэда. Четкие, навязчивые, которые на самом деле показывали, как сильно напортачил Кевин. У Брэда они были на руке. Ровно пять параллельных, совершенно ровных и точных шрамов. У Джеффа они были на левом бедре. Ровно пять параллельных, совершенно ровных и точных шрамов.
Бренд Кевина, его подпись.
Со временем они потускнели, растворились в коже, но клеймо от них осталось на месте, и теперь Джефф мог его почувствовать.
И саб знал, что где бы ни был Брэд, он тоже это чувствовал, невзирая на различия между ними. Боль при любом раскладе оставалась болью, и она была превыше глупых барьеров, таких как социальный статус.
Джефф не мог этого вытерпеть… нет, он не хотел.
- Ник…? – потихоньку попросил разрешения Джефф, оборачиваясь, и Дом, бросив на него взгляд, точно знал, что было у саба на уме. Он был продолжением его души, его разума, его самого и Ник знал, в чем он нуждался. Всегда.
И сейчас Джеффу нужно было позаимствовать у Ника часть его силы и, наконец, заговорить. Наконец постоять за себя и высказаться обо всем, о чем никогда не мог говорить прежде. Теперь он имел намного больший вес, чем тот сломленный мальчик, и Джефф мог почувствовать перемены. Несколько месяцев назад он был бы в полной растерянности, вновь столкнувшись с Кевином, и хотя Джефф все еще был напуган, но он не был в ужасе, чувствуя, что все еще может смотреть ему в глаза и выдержать его злобный взгляд. Что-то, чего он не делал с самого начала их связи, когда Джефф был слишком невинен, чтобы лучше в этом разбираться, чтобы понимать, что за искра горела в его глазах.
- Сэр, пожалуйста… - прошептал он и почувствовал, как эти руки еще крепче его обняли.
- Я прямо здесь, ангел. Всегда на твоей стороне. Делай то, что должен, - сказал Ник, и Джефф кивнул, снова разворачиваясь к Кевину и улавливая окончание этого спора.
- … нет доказательств, и вы ничего не сможете с этим сделать! Его слово против моего. ЭТО ВСЕГО ЛИШЬ ОДИН ГОЛОС! – практически закричал на Ташу Кевин, и Джефф наконец, почувствовал, как барьер внутри него сломался.
Он больше не был слабым. Он не был одинок. Он не был напуган.
Он был любим. Он был в безопасности. Он был сильным.
Все это пришло к нему голосами тех, кто сильнее всего его любил.
- Два голоса, - сказал он, и их накрыло тишиной.
Он чувствовал на себе взгляд Курта, своих родителей, друзей, всех тех людей, которых он никогда раньше не видел.
И Кевина.
Как только он увидел саба, его взгляд сделался снисходительным и насмешливым.
- Так, так, так. Неужели это Стерлинг. Самый худший в мире саб, - протянул он, и Джефф вздрогнул от укола. Он знал, что не идеален, но…
- Не слушай его, дорогой. Ты – совершенство. Абсолютно безупречный и мой, - прошептал Ник, противостоя темноте, которая снова угрожала поглотить Джеффа.
Ник был солнечным сиянием. Ник был светом. Ник никогда не лгал ему. Ни разу.
- Оххх… ты заимел другого Дома. Как мило. Он считает тебя таким же никчемным, как считал я? – снова издевался он, и теперь это было трудно.
Трудно оставаться в лучах света, когда Джефф знал, что Ник практически ничего не получает от их отношений. Но нет, нет. Ему больше не позволено было проделывать это с ним. Бередить и снова ранить всю его застарелую неуверенность, ту самую, над которой он так усердно работал, чтобы с ней покончить.
Хотя для Кевина это было так легко. Он просто знал, куда именно ударить, потому что он был тем, кто с самого начала заложил туда эти слабые места. Он знал, что причинит больше всего боли, и по каким кнопкам ударить, чтобы заставить саба прогнуться, потому что Кевин потратил месяцы, мучая его, чтобы это понять.
- Игнорируйте его, мистер Стерлинг. Вы действительно готовы дать показания? – спросила Таша, и Джефф изо всех сил старался дать ответ.
Он этого хотел. Это правда. Но его едва накопленные силы быстро покидали саба с каждым словом, которое произносил Кевин, чем дольше он смотрел на Джеффа и заставлял его чувствовать себя так, словно он снова стал просто ребенком.
- Ох, Джеффри никогда не мог меня игнорировать, ему известно об этом лучше… не так ли? – насмехался Кевин, а его голос звучал точно также, как и всегда, прежде чем начиналась боль, и Джефф сжался под этими словами, надеясь, как обычно, хотя бы свести ущерб к минимуму.
Он не мог этого сделать. Он не мог быть, кем ему нужно было быть. Он всегда будет этим перепуганным маленьким мальчиком, сжимающимся под тенью Кевина, Ник никогда не будет по-настоящему с ним счастлив, и Дом никак не мог не увидеть этого сейчас. Голос Кевина все еще кричал в его ушах, раздаваясь еще громче, чем голос Ника. Еще сильнее, мощнее, убедительнее. Призрак его рук на нем казался Джеффу более реальным, чем нежные объятья Ника, в которых он находился в действительности, а не в своей голове.
