У каждого Темного Лорда... (СИ) - Филатова Анна "Мышилла"

Мы ведем оживленную переписку с некоторыми членами Визенгамота, и это, как ни странно, до сих пор не выходит нам боком — впрочем, возможно, все просто еще впереди. Мы (то есть, в основном я) непрерывно ставим эксперименты с Воскрешающим Камнем (не шалостей для, нам очень надо!), и результаты обнадеживают, да к тому же приносят много пользы: Гермиона, Сьюзен и Чо наседают на вызванных людей с вопросами, ответы на которые нам крайне нужны. Мы придумываем заклинание метки, потому что кое-кого (не будем показывать пальцем) уже изрядно утомило рисование на стенах. Да, вот два раза порисовал — и утомился смертельно. К тому же, визит в Азкабан показал, что иногда для рисования (пусть даже с помощью заклинаний) просто нет ни времени, ни возможности. Теоретически, оставлять метку мне больше никогда и нигде не придется, ну я и в первый раз так думал, и во второй, так что пусть лучше будет, на всякий случай.

В общем, мы работаем, и я так всей этой работой увлекаюсь, что сообщение Гермионы застает меня почти врасплох:

— Гарри, Скитер сегодня закончила две последние статьи, впрок на завтра и на перед судом. Итого пять с момента вашего договора — и еще мелкие заметки россыпью. Ее надо бы отпускать.

— Надо бы. Хорошо, что ты считаешь эти статьи, а то с меня бы сталось после десятой спохватиться. Интересно, хватило бы ей фантазии вообразить, что это я не злодейски ее удерживаю, а тупо забыл?

— Ей и сейчас хватило для этого фантазии, — улыбается Гермиона. — Она сама меня попросила напомнить тебе.

— Даже так? — огорчаюсь я. — Так рвется на свободу? А я, грешным делом, все еще надеялся, что мы этот момент как-то замнём.

Гермиона пожимает плечами, мол, а что поделать. Ну да, ничего не поделаешь. Отпускать так отпускать. Благо, у нас для этого все более-менее готово.

Я поднимаюсь к Рите, стучусь, вхожу в ее комнату и закрываю за собой дверь. Стою, молчу, пытаюсь оценить ее состояние. Я, честно говоря, не особенно присматривался к ней в последнее время, примерно с момента несостоявшегося падения Джинни с лестницы. По идее, надо было бы наоборот, отнестись к ней с большим вниманием после таких фокусов, но я опасался, что если начну уделять больше внимания Скитер, то сорвусь, как с тем же Малфоем, и сделаю что-нибудь непоправимое. Учитывая все, что я узнал о себе и Дарах Смерти в последнее время, эта перспектива стала слишком уж реальной. Так что я довольствовался тем, что за ней следили другие.

Вот и выходит, что, я знаю, что Рита делала и говорила, но понятия не имею, например, прошел ли у нее этот бзик, что я страшный и ужасный и меня надо бояться. Я пытаюсь провидеть это, глядя на нее, и не понимаю. Это меня немного успокаивает: когда ей было на самом деле не по себе, это было очень даже заметно.

Я смотрю на Скитер, Скитер смотрит на меня.

— Что нового скажете, мистер Поттер?

Хорошее заявление. Вообще-то, это у нее ко мне дело, а не у меня к ней!

— Итак, Рита, вы хотите покинуть нас?

— Да, несомненно.

— Оставить этот дом прямо перед развязкой нашей авантюры, когда дата суда уже вот-вот будет назначена? Наплевать на весь эксклюзив, который вы могли бы здесь собрать, и сбежать?

— Да, Поттер, да, именно этого я и хочу. Ваш эксклюзив не настолько дорогая штука, как вам кажется. Репортаж из зала суда будет куда интереснее, чем все эти дни вместе взятые. А его я с куда большей вероятностью сделаю, если буду свободна.

— Ну и отлично, — неожиданно для себя заключаю я. — Пойдемте обсудим условия и разберемся с вашим обетом.

— И в чем подвох? — подозрительно спрашивает Скитер.

— Да ни в чем, вы мне так же надоели, как и я вам. Первые шаги мы с вашей помощью сделали, теперь нашу ругань с Ранкорном и без вашего имени будут читать. И мы, разумеется, найдем, кому поручить написание текстов.

— Кому в вашей компании недоучек можно такое поручить? — фыркает Рита. Мне кажется — или она пытается заставить меня уговорить ее остаться?

— Не знаю, наверное, будем тянуть жребий, — отмахиваюсь я. — Вытяну короткую соломинку — буду маяться сам.

Тут я, конечно, вру. На то я и Символ, Знамя, новый Темный Лорд и возмутитель общественного порядка (это не я, это Ранкорн так считает, если что), чтобы хотя бы над писаниной не корпеть. Кто угодно, только не я. Должны же быть в моем положении какие-то бонусы. Тем более, что среди Даров Смерти ни единого волшебного пера нет. Я проверял.

— То есть, вы просто возьмете и отпустите меня? — продолжает недоумевать Скитер.

— Конечно, не просто! Список условий мы давным-давно вам огласили, неужели вы не помните? Готовьте все записи к просмотру, учитывайте, что мы вас обыщем и все, что найдем спрятанного, просто уничтожим не глядя. Обсудите это все с Гермионой, чтобы не унести ничего лишнего. Потом мы переносимся в специально подготовленное место, проводим там ритуал освобождения от Обета и накладываем на вас Обливиэйт. Потом вы вольны делать, писать и публиковать всё, что хотите, но учтите, что мы будем опровергать всё, что нам не понравится. А если нам не понравится уж очень сильно, то мы знаем, где вас искать.

Я, конечно, опять вру. Диагностику Гермиона провела тайком, еще вчера, и теперь мы точно знаем то, что ее гипотеза подтвердилась: никакого Обета на Скитер нет. Поэтому на самом деле процесс освобождения Риты будет на целый пункт короче: обыск — аппарация — Обливиэйт. Но ей об этом знать ни к чему, правильно?

— Не понимаю я вас, Поттер, — вздыхает Скитер, поспешно собирая со всех поверхностей многочисленные бумаги и складывая их в папку. — То вы Непростительными бросаетесь, то просто берете и отпускаете меня, опасного свидетеля. А если я попытаюсь сбежать?

— Тогда я все-таки начну бросаться Непростительными. Я и всегда-то был неуравновешен, вам ли не знать, а в последнее время — это просто ужас какой-то!

Я, конечно, опять вру. Даже как-то начинаю к этому привыкать. Рита прекращает сборы, садится в кресло, открывает папку и принимается что-то писать. Конспектирует мое заявление, надо думать.

— Между прочим, вы так и не дали мне интервью, а ведь обещали, — говорит она, с размаху ставя точку.

— А кто вам мешал его взять? — пожимаю плечами я. — Но так уж и быть, запишите там где-нибудь у себя, что я должен вам интервью. Встретимся как-нибудь после суда, поболтаем.

— А если вы будете уже в Азкабане?

— Ой, можно подумать, вас это остановит! В крайнем случае, выбьете себе официальное свидание, скажете, я вам должен.

— Свидание? В Азкабане-то? Поттер, вы до сих пор настолько не ориентируетесь в нашем мире?

— Вот увидите, если я очень попрошу ни в коем случае не пускать ко мне Риту Скитер, вас не только пропустят, вас пригласят.

Вот так, споря и... опять споря, мы спускаемся вниз. А дальше все происходит очень быстро.

— Петрификус Тоталус, — говорит Гермиона, и мне снова, как в первый день, приходится держать замершую — и по-прежнему тяжелую! — журналистку. Пока я плавно опускаю Скитер на пол, Гермиона вынимает из ее рук папку и передает ее Сьюзен и Чо для разбора, а сама садится рядом с Ритой и начинает методично ее обыскивать.

Ну а я что. Разве я где-то говорил, что Рита будет аппарировать самостоятельно и не парализованной?

...должны быть адепты

Операция по избавлению от Риты проходит так гладко, что и рассказать-то нечего. Зато потом Джордж организует в доме тотализатор: напишет ли Скитер в ближайшую неделю душераздирающую статью об ужасах своего плена у нас? Наивная Ханна ставит на то, что нет, потому что она ведь этих ужасов не помнит, и мы весь вечер посмеиваемся над Ханной по этому поводу. Можно подумать, ей надо что-то помнить, чтобы это написать! Я ставлю на то, что нет, потому что Гермиона прообливиэйтила не только Риту, но и ее перо, а потом забрала почти все ритины черновики, оставив ей всего десяток страниц для затравки — и записку, в которой сказано, что каждый день нейтралитета по отношению к нам она будет получать по пять страниц. Теоретически, этого достаточно, чтобы купить ритино молчание на пару месяцев. На практике же достаточно и недели: мне бы до суда дожить без лишних скандалов, а там я такое устрою, что Рита своими откровениями вряд ли кого шокирует. Хотя... кто ее знает, она талантливая. В любом случае, мне это тогда уже будет не так важно.