Сказание об Оками 6 (СИ) - "Seva Soth"

– Кацую, передай, пожалуйста, Чико, что пора. Ее задача быть рядом с Марин, когда та отзовет волка и перенестись с призывом в долину зубастых.

– Да не дура я, сама уже сообразила, сейчас в гостях у нее, с ребенком играюсь. Он такой миленький, когда-нибудь своего заведу.

Ну конечно, за Узумаки Марин ей тоже нужно что-нибудь повторить. Вот, нашла, что именно. Не, так-то я придираюсь. Чико отличная девчонка. Но к друзьям ведь надо быть строже, чем к людям, на каких мне плевать. Так в Кодексе написано, а в нем фигни нет.

Несколько минут спустя Учиха снова вышла на связь.

– Так, я в пещере и на меня рычат. Сделаю себе татуировку с волком, они крутые. Реально жаль, что клановая честь не позволяет с ними контракт подписать. Вызывай Кагемару-сана, такой черный волк.

Считай, мой личный призыв. Именно с ним я чаще всего работаю. Так и сделала. Влила чакру в татуировку-контракт и с легким хлопком появился зверь вместе с обнявшей его Чи-тян. Бухлом от нее не пахнет. Это хорошо.

– Спасибо, что защитили меня от сородичей, Кагемару-сан, – поклонилась волку Чико. Она и правда не дура, и по крайней мере в вежливости побольше моего понимает. Повторила за ней поклон.

– Сора-ку в той стороне, – указала подруге.

– Ага, я остаюсь на связи, – подтвердила та и ушла в ночь. Шаринган не хуже моей техники ночного зрения работает, как показали эксперименты.

Халявное электричество – это круто. Нержавеющий мост красиво подсвечен фонарями и кажется, что он парит над черной водой. В самом Аме уже знакомый маршрут, считай, второй дом. Не, третий. Вторым буду считать порушенный мудилой Ягурой особняк из Страны Чая. Ох и хорошо же мне там жилось. А о бассейне и сейчас иногда тяжело вздыхаю. Хотя нафига? Построю себе не хуже на Узушио, если захочу.

Успела залить кипяточком лапшу и всыпать специи, как ко мне постучалась Конан. Ну да, у нее же наружка в виде бабочек-птичек.

– Рыбки? – предложила я. Глядишь, прикормлю куноичи, как морского котика, и будет мне приветливо ластами хлопать, требуя угощения.

– Потом. Сейчас у нас с тобой дело, пошли, пожалуйста, побыстрее. Пациент ждет.

Не, ну если так вежливо просит, зачем отказывать? Я проводила грустным взглядом почти готовый рамен и, чуть не хлопнув себя по лбу от осознания собственной тупости, прибрала стаканчик с лапшой на хранение в татуировку. В воздухе я перекусила шоколадкой и потому желудок к позвоночнику не прилипает, потерплю.

Маршрут Конан выбрала странноватый. Мы все время спускались, спускались и спускались. Где-то на лифте, но иногда и по старинке, лестницами. Я вкрай запуталась, куда мы в итоге пришли. Больше часа, наверное, ноги напрягали. В определенный момент, минут через тридцать, синевласка мне глаза завязать предложила. Хе-хе-хе. Выходит, никак не спалила я свое звуковое зрение. Очень приятный нюанс, мое преимущество на случай, если что-то пойдет не так. Мы, типа, союзники и она только изображает стерву. Это я просекла, сама же притворяюсь Шини. Но доверять нельзя никому, кроме самых близких.

В общем, час спустя я находилась где-то глубоко под городом. Даже так – не скажу, насколько именно ниже уровня воды в озере. Конан наконец-то разрешила снять повязку, какой я глаза прикрывала.

Самый обычный коридор. Как водится в Аме, все из металла. Сворачиваем с Конан за угол и натыкаемся на рыжую длинноволосую тетку с черным металлическим пирсингом в духе Пейна и такими же, как у него, глазами в полосочку. Стильный черно-красный плащик, окрашенные в черный ногти.

– Миссис Пейн? Вы существуете?! – вырвалось у меня. Я же чисто гипотетически пару лет назад мысленно про нее шутила, даже не предполагая наличия у бога боли второй половинки. Или сестры. Есть в этой женщине нечто, неуловимо похожее на великого лидера Акацуки.

Моё восклицание проигнорировали. Жутковатые глаза миссис боль уставились на помощницу божества. Меня, впрочем, тоже как мороз пробрал.

– Объяснись, Конан, – очень неприятным тоном сказала женская версия Пейна. Вроде как нормальный молодой голос, но пробивается в нем нечто стремное, очень похожее на то, как сам садюга разговаривает.

– Она ирьенин, лучший, на которого может рассчитывать Амегакуре. Уже исцелила троих парализованных, они ходят, живут нормальной жизнью.

– Нет никакой нормальной жизни, есть только боль, щедро отмеряемая нам вселенной. Уходите и не получите наказания, – сказала, как сам Пейн. Один в один интонации, несмотря на женский голос.

Очень хотелось заявить что-нибудь уличное в духе “а не пошла бы ты к биджу в зад, шалава”, но я же теперь мастер дипломатии.

– Позвольте Шини взглянуть на пациента, – с неожиданной для себя решимостью предложила я. Попросту жалко Конан стало. Она старалась, мои закидоны терпела и все ради товарища, и теперь какая-то шалашовка запрещает с ним поработать.

Настолько сильным, как в этот раз, болевым импульсом Пейн меня приложить пока не пытался ни разу. Хорошо, что отключение нервных окончаний уже в разряд рефлексов перешло, а то бы и перегрузить мозг паникующими сигналами могла бы. То есть вырубиться.

Периферийным зрением заметила, что Конан, обычно и так бледная, как наштукатуренная, побелела еще сильнее и сжала зубы. И ее тоже госпожа Пейн в мир боли привела. Вот же сучка!

– Ты… вы… вы и есть Пейн-сама, – выдавила я из себя, сообразив, что совпадений с боссом у этой тетки как-то многовато. Нет, боль мне говорить не мешала, но так-то я все еще начинающий дипломат и так запросто найти слова не смогла.

– У Бога множество обличий, – в типичной для лидера Акацуки пафосно-нарциссичной манере провозгласила женщина. Ну, то есть женская ипостась Пейна. Все равно о нем как о мужчине думать продолжать следует.

– Мы всего лишь хотим помочь вашему другу, – продолжила я походу рыть себе могилу.

– Вы проявили своеволие! Возомнили себя достойными решать самостоятельно, без моего благословения.

Ох, если он из-за банального медосмотра настолько разъярился, что же будет, если я Орочимару убить попытаюсь?

– А может, у самого пациента спросим? – предложила я. – Вы, конечно, Бог, Пейн-сама, но пусть он сам за себя решит.

– Конан, ты можешь пройти, – разрешил или разрешила многоликий босс. Его помощница с благодарностью поклонилась.

Глава 27

Несколько минут мы с мисс Пейн пялились друг на друга. В голову лез всякий бред, каковой я даже мысленно в слова обличать не стала. А то сложилось впечатление, будто эти жуткие глаза меня насквозь видят, не хуже бьякугана. Может быть, даже лучше.

– Не примите за непочтительность, но я думаю, что во всем виноваты Ягура и Орочимару. Первый попытался меня убить, второй дезертировал, – я отбросила маску Шини и перекрасилась, говоря от своего имени. – Вот Конан и поторопилась, опасаясь, что с единственным вашим ирьенином высокого ранга что-то произойдет. Ей очень дорог этот человек, Нагато.

– Твоё самомнение не знает границ. Как и твоя глупость.

– Я не такая сильная как вы, Пейн-сама, – грубая лесть, да, но ниндзя использует любое оружие, в том числе и слова. – Однако, я по-настоящему хороший ирьенин. Может быть, ваш друг дотянет до момента исполнения вашей великой цели. Миссии Акацуки.

– Не пытайся манипулировать мной, так ты только усложнишь свою участь.

Жуткие глаза с фиолетовыми прожилками уставились на меня. Даже почудилось, что полоски в них двигаются туда-сюда, создавая гипнотический эффект. Всего лишь оптическая иллюзия, не более того.

– Можно, я честно скажу? Мне плевать на этого пациента, мы с ним не знакомы. Но Конан-сан – хороший человек и много делает для Аме, поэтому я хочу ей помочь, – чистая правда, между прочим. Хотелось спросить еще “Чем я хуже Орочимару, снимите с меня кольцо”, но не рискнула. Неправильно поймет и решит утилизировать заранее, до попытки дезертирства. Вообще, реально жутко вот так общаться с типа божеством, не через проекции, а с глазу на глаз. Не трясусь в панике только потому, что всякого дерьма повидала и неплохо себя контролирую. Разъяренный биджу все-таки пострашнее будет.