У каждого Темного Лорда... (СИ) - Филатова Анна "Мышилла"

— Да и на фига бы мне оно?!

— А что еще? Остальные варианты ты сам исключил!

Несколько секунд мы смотрим друг на друга. Я его не понимаю, он меня, похоже, в чем-то обвиняет.

Я сдаюсь первым.

— Кто-нибудь может мне объяснить, что за очередной слизеринский загон мы сейчас наблюдаем?

— Это называется "нежелание ходить в должниках", — приходит мне на помощь Ханна. — И, кажется, полная, абсолютная уверенность в том, что все и всегда спрашивают по счетам. А если не спрашивают сразу, значит, на потом приберегут, и будет только хуже. Проценты набегут.

Я трачу еще пару секунд на осмысление.

— Круто. Жаль, что я сам до этого не додумался.

— Ну давай, скажи мне еще, что я не прав, Поттер. Скажи мне, что ты сделал это для меня по дружбе!

— Нет, конечно, — фыркаю я. — Еще не хватало.

— Вот видишь...

— Во-первых, не для тебя, а для Снейпа. Во-вторых, не по дружбе, а за компанию. Так что за расчетом — тоже к Снейпу, на тот свет, ладно? А меня этим не напрягай. Со мной, кстати, ты рассчитался легендами о Дарах Смерти. Мне хватило.

Малфой глубоко задумывается — и дальше праздник течет практически без его участия.

Когда все начинают расползаться по комнатам, Малфой тоже встает было, чтобы... расползтись. Но останавливается около моего кресла.

— Знаешь, Поттер, странно как-то это всё.

— Что именно?

— Какой-то у нас с тобой незавершенный сюжет, что ли, — я молчу, потому что опять тупо переспрашивать не хочу, а понимать ничего не понимаю. — Когда вы меня вытащили, я был уверен, что теперь либо мы наконец-то друг друга убьём, либо... подружимся, наверно? — Неожиданный заход! Особенно если вспомнить, сколько наездов от Малфоя мне пришлось спустить под лозунгом "он скорбен головой и только что из Азкабана". — А в итоге ни того, ни другого. И что, и теперь через несколько дней я просто выйду отсюда — и всё?

— Не, не всё, — категорично заявляю я. — Раз ты теперь должен Снейпу, раз в полгода будешь мотаться со мной в Хогвартс, сжигать очередной его портрет. Не всё же мне одному отдуваться.

— Поттер, ну кто тебе сказал, что это нормально — отшучиваться на серьезные вопросы?

— Никто. Сам придумал. Спокойной ночи, Малфой. Прелесть в том, что у нас впереди много времени. Когда захотим, тогда и завершим сюжеты. Или не завершим.

* * *

Утром начинают сбываться... и хотел бы сказать, что самые мои смелые мечты, но нет: представления о минимально нормальном начинают сбываться, вот что. Приходят утренние газеты, а там, за вычетом истерики насчет "Гарри Поттер — страшный и ужасный подчинитель Даров Смерти" (кто кого еще подчинил, большой вопрос), много свежих новостей: массовая амнистия, кадровые перестановки, Боунс в качестве (пока что) исполняющей обязанности Министра, какое-то новое имя во главе Визенгамота (я даю себе слово непременно узнать, что за тип), отмены декретов, реформа Азкабана и — бальзам на мою душу — расследование против Ранкорна и Амбридж, все еще лежащих в Мунго, но теперь еще и под стражей.

Я в очередной раз возношу хвалу Мерлину, Снейпу, Перси и Джорджу с Гермионой, что никто то ли не докопался, то ли не захотел обвинять нас в том, в чем мы действительно виновны: в отравлении этих двоих. Боюсь, если бы дело дошло до этого, мне бы не хватило уверенности и незамутненности, чтобы отстоять свою моральную правоту. Но обошлось.

На передовице "Пророка" блистает Скитер, обо мне отзывается почти благосклонно, в смысле, с ужасом, но без грязи; намекает на страшные тайны Отдела этих самых Тайн, но ничего по делу не говорит — видимо, ссориться с невыразимцами не хочет.

Начинают прилетать многословные письма ребятам: судебные постановления, официальные министерские извинения, инструкции, куда подойти за конфискованным при аресте, назначение компенсаций.

Я разблокирую камин, чтобы все желающие могли с комфортом сходить домой или куда им надо, и гостиная начинает напоминать проходной двор.

Джордж ныряет в камин в ту же секунду, скороговоркой выпалив: "Я в магазин, вернусь к ужину".

Уходит домой Невилл, возвращается обратно в компании Августы Лонгботтом, они запираются секретничать на кухне, взяв с собой Ханну и почему-то тот самый цветок, который все это время бережно растил Невилл. Спустя минут сорок Августа отбывает, не забыв на прощание похвалить нас всех и велев Ханне заходить в субботу на чай. Ну то есть, по тону было ясно, что она не приглашает. Она ставит перед фактом.

Чжоу бегает туда-обратно раз десять, наконец предстает передо мной с самым сияющим видом:

— Я отпросилась у отца еще на пару дней! — и видя, что лицо мое понимания не выражает, поясняет: — Квиддич, Гарри! Мы же с самого начала собирались сыграть в Квиддич на заднем дворе!

А, ну да. Фактически, ради этого и собрались. Но положа руку на сердце, в Квиддич сыграть мне и самому хочется. Заняться чем-то... нормальным, наконец.

Рон уходит в магазин вслед за Джорджем:

— Потому что если у них... у него там где-нибудь спиртное приныкано, то... ну, ты понимаешь. Лучше помогу ему разгрести всё и учёт провести какой-нибудь там.

Ханна уходит в камин и возвращается; Луна уходит в камин и возвращается; Сьюзен уходит в камин и возвращается. Я не спрашиваю, а что ж они все не уходят насовсем. Мне-то это даже выгодно. Если Министерство вычудит еще что-нибудь, то ну как минимум мне будет недалеко до них тянуться.

Джинни уходит в камин и возвращается. А потом из камина выходит Артур Уизли. Рассеянно кивает всем, интересуется, где Рон и Джордж, потом зовет меня поговорить на кухню. Там он садится за стол, долго роется в портфеле, бормоча, как его ужасно утомили эти отчеты, ничего-то среди них не найдешь. И наконец выгружает на стол конверт.

— А это, Гарри, твое приглашение в Отдел Тайн. С подписью, печатью и прочей атрибутикой. От лица Отдела приглашаю тебя с визитом. Безопасность твою и твоих артефактов я гарантирую лично.

...должна быть работа

Я смотрю на Артура Уизли и прямо чувствую, как привычный мне мир в очередной раз рушится... Нет, пожалуй, переборщил с пафосом. Ничего у меня там особенно не обрушилось. Попробую еще раз, с начала.

Я смотрю на Артура Уизли и чувствую, как привычный мне мир (и привычный, знакомый человек!) поворачиваются очередной совершенно неожиданной для меня стороной. Я и рад бы изобразить идиота и решить, что мистер Уизли просто передал мне письмо, но не получается. И я, в общем, догадываюсь, что неспроста ко мне прислали с этим предложением именно его. И раз прислали, и раз он не просто передал письмо, а что-то там гарантирует от своего имени, значит, отношение к Отделу Тайн он имеет самое непосредственное. Но догадки — это догадки, зачем высказывать их и просить подтверждения или опровержения, если можно спросить прямо?

— Мистер Уизли, а почему именно вы принесли мне это письмо? Вы ведь, вроде бы, возглавляете совсем другой отдел?

— Поддельные обереги, да-да, выявление и конфискация, — все так же рассеянно кивает он. — Но не только. У меня тот самый редкий случай, когда работа по совместительству допустима.

Я пытаюсь прикинуть это. Руководить одним отделом, работать (тайно!) в другом отделе, а кроме этого умудряться находить где-то время не только на семью (на семерых детей, на минуточку!), но и на деятельность в Ордене Феникса, и, смешно сказать, на хобби, вроде зачарования магловских предметов! Это же разорваться можно! Это же столько времени в сутках не найдешь! Впрочем, я тут же вспоминаю, что именно в Отделе Тайн хранятся хроновороты. Это, конечно, многое объясняет.

— Почему именно я? Да просто для ответа на твое — вполне обоснованное, Гарри, — обвинение в... аполитичности, скажем так, отдела. Глобально ты информирован верно: Отдел Тайн не вмешивается в политику. А если кто-то из невыразимцев вмешивается, то довольно скоро перестает таковым быть. Но есть и некоторые нюансы. Видишь ли, не я один в Отделе Тайн работаю по совместительству. И все работающие в Министерстве Магии люди, в свободное от Отдела Тайн время, могут иметь свои убеждения, политические взгляды — и действовать, исходя из них. С теми ресурсами, которые есть у них в свободное от Отдела Тайн время. Но поскольку в этот раз ситуация действительно сложилась непростая, к тому же, один бывший невыразимец успел в ней наследить, пострадал наш сотрудник и даже сам отдел, мы не только действовали каждый от своего лица, но и пользовались — совсем немного, самую малость — предоставленными нам служебными ресурсами. Результат ты видишь. Разумеется, самую большую роль в этой истории сыграли ты и твои друзья, и я ужасно горд, что Рон и Джинни были в их числе. Но и мы, поверь, без дела не сидели. Просто это было наше личное, частное дело. И очень, очень небольшое превышение полномочий.