Скромный метаморф (СИ) - "Жером Фандор"

Остаются открытыми несколько вопросов. Что происходило с мозгошмыгами Волди при уничтожении крестражей? Почему он не становился магически слабее при этом? Хотя… Нет, стоит поставить вопрос по-другому. Насколько он был бы силён, если бы его душа была цельной, со всеми своими мозгошмыгами? Или может в крестражах содержится настолько малая доля этих тварей, что уничтожение хоркруксов несло хозяину минимальный непосредственный вред? А ведь если учесть, что крестражи не способны влиять на своё окружение, а для влияния на живых существ нужно очень много времени, такое вполне возможно.

Если я правильно помню, единственный раз, когда уничтожение крестража имело ощутимое влияние на состояние Тома — это убийство Нагайны, на тот момент единственного существующего крестража. Ведь даже при уничтожении собственного крестража в Гарри он не получил какой-то видимой обратной реакции. Не получить отката от уничтожения куска своей души! Нонсенс! Насколько же тонкой была его связь с собственными осколками? И почему была такая мощная реакция после змеи? Из-за того, что этот крестраж самый молодой и имел наиболее сильную связь с оригиналом?

Ещё один не закрытый вопрос: внутреннее и внешнее воздействие при использовании парселтанга. Что за что отвечает? Впрочем… Есть догадка. Одна часть, скорее всего внутренняя, отвечает за понимание слышимой речи на змеином языке. Тогда внешнее воздействие, соответственно, должно быть преобразует собственную речь в змеиный язык.

Чёрт, я с помощью дневника произнёс одно жалкое слово на змеином языке, а получил столько информации, столько идей и теорий! Когда я повторял за Гарри слова на языке змей, то в некоторой степени тыкался в каком-то направлении как слепой котёнок. А сейчас я будто бы увидел и, что главное, ощутил весь процесс изнутри. Надо попробовать повторить это воздействие, возможно я получу «искусственный» парселтанг.

Внезапно я почувствовал в руке дрожание дневника. Открыв его, прочитал фразу:

Льюис, с тобой всё в порядке? — только сейчас я осознал, что слишком сильно задумался и надолго завис на месте. Внутренне поморщившись на свою задумчивость, начал писать ответ.

Да, прости, просто задумался… И немного волнуюсь.

Понимаю. Идём дальше?

Идём.

Хоть я и ушёл мыслями в себя, но то, что здесь происходило, вполне заметил. После того как я произнёс пароль, кран вспыхнул опаловым светом и начал вращаться, после чего умывальник подался вниз, погрузился куда-то и пропал из виду, открыв развёрстый зев широкой трубы, так и приглашавшей начать спуск.

Долго стоять я не стал. Набрав воздуха в грудь и тяжело выдохнув, я осторожно залез в трубу, держась за её край, и разжал пальцы. Полёт в трубе был похож на скольжение с крутой горы — бесконечной, тёмной, покрытой слизью. Последнее заставляло меня брезгливо морщиться. Мимо пролетали отходящие в стороны рукава, но ни один не был таким широким, как главный канал, который, извиваясь, круто уходил вниз.

Через какое-то время труба изогнулась под прямым углом, выпрямилась и оборвалась. Меня выбросило из неё с влажным чмоканьем, и я приземлился на мокрый пол во тьму каменного тоннеля высотой в человеческий рост.

— Гадость… — брезгливо поморщившись, не удержал я возглас, начав чарами чистить себя. — Хм… Там определённо были какие-то чары, помогающие безопасному прибытию, — задумчиво пробормотал я. Ну да, в противном случае в оригинальной истории Рон с Гарри (да и Локхарт тоже) попали бы в Тайную Комнату переломанными куклами, если учесть изгиб трубы, небольшой полёт и набранную скорость.

— Люмос! — произнёс я, взмахнув палочкой, и под потолок взлетел крупный шар света, освещая всё помещение. Да, невербальные беспалочковые чары — это круто, но полная форма в разы мощнее.

Помимо зева трубы, тут были только облепленные илом стены. Тяжело вздохнув, начал идти вперёд по тоннелю. Здесь царила мёртвая тишина, прерываемая лишь моими шагами. Вскоре впереди показалось что-то белое. Подойдя ближе, я увидел, что некоторый участок пола был весь усеян костями мелких животных.

Немного дальше показался поворот каменного коридора, зайдя за который я увидел очертания огромных колец, лежащих поперёк тоннеля. Взмах палочкой — и шар света, всё это время висевший прямо под потолком ровно над моей головой, спустился ниже и чуть вперёд, открывая мне вид на гигантскую змеиную шкуру ядовито-зелёного цвета. Змей был метров двадцать в длину.

— Здорово… — довольно прошептал я.

Столько качественного материала. Часть оставлю для зелий, часть для практики метаморфизма, ещё часть продам, часть можно пустить на пошив одежды, ещё кусочек оставлю для коллекции. Хотя нет, для коллекции возьму кусочек более свежей шкуры.

Миновав шкуру, которую решил забрать на обратном пути, я продолжил путь. Тоннель поворачивал много раз. К счастью, развилок никаких не было. Через какое-то время, пройдя ещё один поворот, я увидел перед собой гладкую стену, на которой вырезаны две свившиеся в кольца змеи с поднятыми головками, вместо глаз у них блестели огромные изумруды.

Я подошёл вплотную. В горле слегка пересохло, а сердце застучало быстрее. Эх… Как бы я морально ни готовился, но предстоящая встреча с Королём Змей, который прожил грёбаную тысячу лет, заставляет волноваться. Открыв дневник, начал писать:

Том, кажется я дошёл до следующей двери.

Сейчас помогу.

Вновь чувствую, как тело пытаются взять под контроль, и, как и в прошлый раз, я не стал сопротивляться. Из моего рта раздался звук:

— Откройтесссь! — и вновь я почувствовал магическое воздействие на нечто внутри меня. Точно такое же, как и в прошлый раз.

В стене появилась щель, разделившая змей, и образовавшиеся половины стен плавно скользнули в стороны. Переведя дыхание, я вошёл внутрь.

Я оказался в просторной, тускло освещённой комнате. Уходящие вверх колонны были обвиты каменными змеями, они поднимались до теряющегося во мраке потолка и отбрасывали длинные черные тени сквозь странный зеленоватый сумрак.

Продвигаясь между колонн вперёд, я слышал как каждый мой шаг отзывался эхом от перечёркнутых тенями стен. Возникало даже ощущение, что каменные змеи следят за мной своими тёмными глазницами.

За последней парой колонн, у задней стены, высилась циклопическая, до потолка, статуя. Гигантское лицо с обезьяньими чертами и длинной жидкой бородой, ниспадающей почти до самого подола каменной мантии, принадлежало древнему старцу. Из-под мантии виднелись две громадные серые стопы, подпиравшие гладкий пол.

Том. Я нахожусь перед статуей.

Прекрасно. Сейчас помогу. Вскоре ты сможешь увидеть Ужас Слизерина воплоти!

Действуй.

— Говори сссо мной, Ссслисерин, величайссший иссс хогвартссской четвёрки-ссс!

Это уже третье магическое воздействие со стороны дневника на меня. Ничем не отличается от двух предыдущих. Хм… Думаю, такого количества демонстраций мне хватит, теперь можно попробовать и самому.

Гигантское лицо Слизерина пришло в движение. Каменный рот раскрылся, образуя чёрное жерло. Что-то во рту шевелилось, выползало наружу из чрева. Пока я с улыбкой сверлил глазами пол, василиск сотряс пол, я даже почувствовал как подо мной дрогнули плиты.

— Сссакрой гласса… — первая попытка имитации парселтанга… Провалилась. Повторил услышанные от Гарри слова. Дневник в руке начал дрожать. Моя улыбка стала шире, ведь я понял — работает. — Наклонисссь… — снова провал. Повторяю так, как учил Гарри. Чувствую, как движется воздух, разгоняемый тушей василиска. — Открой рот-ссс… — …успех! Получилось! Всего лишь с третьей попытки!

Поморщившись от зловония изо рта змея, впервые за последние два месяца использую метаморфизм, отключая обоняние. Дневник в руках начал дёргаться сильнее. Действительно заметил применение метаморфизма по нашей связи. Значит я не зря решил не пользоваться им до окончания эпопеи с дневником.