Скромный метаморф (СИ) - "Жером Фандор"

Хлоп!

— Стоп, Льюис… Успокойся… — пробормотал я себе под нос после сделанной самому себе отрезвляющей пощёчины. Я уже вышел из директорской башни и шёл по пустым коридорам. — Сначала пусть директор исследует эту тему, а потом буду развивать свою теорию и строить на её основе новые планы. А пока… К чёрту! Всеми этими исследованиями можно будет заняться и в мирное время, когда я окончательно избавлюсь от Волан-де-Морта, а это сейчас важнее. К тому же наверняка это займёт просто уйму времени, которого сейчас у меня просто напросто нет. Даже на нормальный отдых. И блин, опять я разговариваю вслух сам с собой! Вроде ведь уже давно избавился от этой дурацкой привычки… — пробормотал я в конце, устало потерев виски.

Чёрт, из-за этой внезапно проскочившей в голове идеи разговор ушёл вообще не туда, куда я планировал! Впрочем, негативных последствий у подобного быть не должно. И остальные вопросы стоит оставить на другой раз. Мне нужно обдумать свою теорию и оформить её в более надлежащем виде, а также доработать некоторые моменты. Дамблдору тоже есть над чем поразмыслить. Заодно подумаю над новыми вопросами и от том, как лучше направить Дамблдора к крестражам.

Глава 25

— Профессор Локхарт…

— Да, Льюис? — живо поинтересовался мой собеседник.

Сегодня были очередные посиделки за прослушиванием историй о «похождениях» Гилдероя. Обработка банальной лестью (и не очень банальными зельями) продолжалась. Точнее, уже подходила к концу, если судить по моим наблюдениям. Наиболее сокровенные тайны он мне открывать не станет (по крайней мере во всех нелицеприятных подробностях), но прислушиваться ко мне будет. Следовательно, можно приступать к следующему этапу плана на этого писаку.

— Скажите, а почему вы решили прийти преподавать в Хогвартс? — с вежливым интересом посмотрел я на него. — Всё же ваши приключения куда более интересные и захватывающие, — добавить капельку лести лишним не будет.

— Ну… — чуток нервно протянул Гилдерой, отводя взгляд. — Если быть честным, я уже несколько устал от путешествий. Хочется какое-то время отдохнуть от них, даже подумываю где-нибудь осесть. Да и вдохновения уже давно не было. Ведь помимо того, чтобы пережить приключение, его ещё нужно красочно описать в текстовом виде, а это не так просто как кажется. Даже такой талант как я не сможет писать хорошие истории вечно, — самодовольно улыбнувшись под конец, поделился со мной Локхарт.

Ясно. Видимо ему уже давно не встречались волшебники, которые пережили интересные приключения и которым можно стереть память, не оставив явных следов. Также возможно, что некоторые следы в прошлом он всё же оставлял и на него пали подозрения, вот и решил залечь на дно.

— Вот как… Поэтому вы решили устроиться преподавателем Хогвартса?

— Истинно так, мой маленький друг, — важно покивал головой блондин.

— И как вам преподавательская деятельность? — поинтересовался я, делая глоток фруктового чая.

— Кхм… — он нервно кашлянул, отводя взгляд. Даже его вечно галдящие портреты притихли. — Буду с тобой откровенным — это оказалось несколько труднее, чем я ожидал. Нет, я, без сомнений, способен с этим справиться, и со всем возможным достоинством выполню взятые на себя обязательства по вашему обучению, но… — Гилдерой немного замялся, начав жевать губы. — Как бы объяснить… Не моё это. Не знаю что ещё сказать на это.

Да уж… Некоторые черты характера настолько сильно въедаются в личность, что никакими зельями их не вытравишь. В случае Локхарта: эго, самомнение и тщеславие. Без полной промывки мозгов или такого же полного стирания памяти, как случилось в оригинальной истории, он таким и останется ещё надолго. Очень надолго.

— Значит, вы у нас будете преподавать лишь в этом году? — с сожалением в голосе произнёс я.

— Понимаю, Льюис, тебе, как и многим другим ученикам, наверняка хочется, чтобы вас и дальше учил такой выдающийся волшебник как я, но… — на этом моменте Локхарт сделал драматичную (как ему кажется) паузу и продолжил. — Мне нужно будет отправиться дальше. Если я буду поддерживать вас на всём пути, то как вы, молодые, сможете стать хотя бы вполовину такими же великолепными волшебниками как я? — в конце этих слов он посмотрел на меня с подбадривающей улыбкой. От нелепости его слов я чуть не рассмеялся.

— Да… Рано или поздно нам придётся искать свой путь… — натянув на лицо слегка грустную улыбку, проговорил я. — В таком случае я могу только пожелать вам успехов в вашем дальнейшем пути. Кстати, вы уже определились с будущими планами? Чем займётесь после того как уйдёте из Хогвартса? — задал я ещё один вопрос.

— Как я тебе уже говорил, планирую где-нибудь осесть, но пока ничего конкретного на эту тему не придумал… — кисло улыбнувшись и с сожалением покачав головой, сказал он.

— Хм… А в чём вы хороши? — задал я внезапный для него вопрос.

— А? Ха-ха! Льюис, мой дорогой друг, ты же знаешь, что я хорош во всём! — самодовольно рассмеявшись, ответил он. — Но к чему ты это спрашиваешь? — с лёгким интересом взглянул он на меня.

— Ну, у меня же отец работает в Министерстве. Думаю, он мог бы помочь вам с трудоустройством. Есть ведь какая-то область, в которой вы особенно хороши, разве нет, профессор?

— Хм… Ну… — он начал отводить глаза и нервно теребить подол своего пиджака. — Есть кое-что… Это не то, чем стоит гордиться, но… Лучше всего у меня получается стирать память, — сказав это, он кинул на меня напряжённый опасливый взгляд.

— Как так вышло, профессор? — удивлённо вскинув брови, поинтересовался я, отставляя в сторону чашку с чаем и сосредоточив всё своё внимание на Локхарте.

— Так уж вышло, что чаще всего мне приходилось применять чары забвения… Ничего плохого! — воскликнул он, в оправдании махая перед собой руками. — Всё это было исключительно ради поддержания Статута Секретности. Некоторые детали своих приключений я не описываю в книгах, но… Увы, мне часто приходилось видеть как маглы сталкиваются с Волшебным Миром. Ничем хорошим эти встречи не заканчивались, поэтому ради Статута и их собственного рассудка мне приходилось избавлять этих несчастных от нежелательных воспоминаний. Из-за этого у меня была очень богатая практика заклинания забвения, хоть мне и не хочется этого признавать, — с огромным сожалением в голосе проговорил Гилдерой.

Ого! Как извернулся, однако. Всё же у него есть один неоспоримый талант — лицедейство. Вот если бы направил он его в благое русло… Впрочем, история не любит сослагательного наклонения.

— Вы использовали эту магию в благих целях, так что вам нечего стыдиться, профессор, — ободряюще произнёс я, чем серьёзно убавил его нервозность. Он благодарно улыбнулся, и пока я якобы отвёл взгляд, потянувшись за чашкой чая, отложил свою палочку, которая до этого «ненавязчиво» смотрела своим кончиком в моём направлении. Расслабился блондинчик… А вот я нет, и был готов в любой момент проявить в руке свою палочку и использовать Протего. — Раз так… Может вам стоит после Хогвартса устроиться в Министерство на должность обливиатора? — осторожно поинтересовался я.

— Думаешь это хорошая идея? — сомневающимся тоном произнёс он.

— Конечно! Ведь у вас такая богатая практика. Вы сможете и дальше оберегать Магический Мир, как делали это раньше. Пусть это и будет незаметно, но ведь вам сейчас как раз нужны покой и отдых от обильного внимания общества, разве не так?

— Это… — неуверенно протянул он. Помолчав некоторое время, он тяжело вздохнул и с уже большей решимостью продолжил. — Это хорошая идея, но мне понадобится время на раздумья. Но будь уверен, я очень серьёзно обдумаю этот вариант, мой юный друг.

— Вот и хорошо, — удовлетворённо улыбнулся я. — Кстати, профессор, а научите меня этому заклятию?

— Хм… — он уставился на меня с некоторым подозрением. — Ты уверен, что хочешь это знать? Всё же это опасная сила.

— Конечно, — с максимально праведным лицом кивнул я. — Раньше я считал, что такие чары мне никогда не понадобятся, но после вашего рассказа понял, что мои мысли были полной глупостью. Что будет, если я увижу как маглы столкнулись с чем-то волшебным? Кто знает сколько времени придётся ждать обливиаторов. И кто знает что и кому успеют растрепать маглы к тому времени как прибудут стиратели памяти. Статут Секретности может оказаться под угрозой! — с возмущением воскликнул я.