Джузеппе Бальзамо (Записки врача). Том 2 - Дюма Александр
– Ну, хорошо, не сердись, – сказал он, – я попробую предпринять еще один шаг. Но нужен предлог.
– У тебя есть предлог.
– У меня?
– Разумеется.
– Какой же?
– Король дал обещание.
– Кому?
– Моему сыну. И это обещание…
– Что?
– Можно напомнить о нем королю.
– Это и впрямь удобный предлог. Письмо при тебе?
– Да.
– Давай сюда!
Таверне достал из кармана сюртука письмо и подал его герцогу, порекомендовав действовать смело и вместе с тем осмотрительно.
– Союз воды и огня, – заметил Ришелье. – Сразу видно, что мы сумасброды. Ну, раз вино налито – надо его выпить.
Он позвонил.
– Прикажите подать мне сюртук и заложить лошадей. Он обернулся к Таверне и с беспокойством спросил:
– Хочешь присутствовать при моем одевании, барон? Таверне понял, что очень огорчит друга, если согласится.
– Нет, дорогой мой, не могу! у меня еще есть дело в городе. Назначь мне где-нибудь свидание.
– Пожалуйста: в замке.
– В замке, так в замке.
– Было бы хорошо, если бы ты тоже увиделся с его величеством.
– Ты так думаешь? – спросил довольный Таверне.
– Я на этом настаиваю. Я хочу, чтобы ты сам убедился, что я говорю тебе правду.
– Да я и не сомневаюсь, но раз тебе хочется…
– Да ведь и ты этого, пожалуй, хочешь, а? – Откровенно говоря, да.
– Ну, тогда жди меня в Зеркальной галерее в одиннадцать часов, я в это время буду у его величества.
– Условились. Прощай!
– Не сердись, дорогой барон! – проговорил Ришелье, стремившийся до последней минуты не ссориться с человеком, сила которого была ему еще неизвестна.
Таверне сел в карету и покатил в сад, где долго гулял один, глубоко задумавшись, в то время как Ришелье предоставил себя заботам слуг и стал молодеть на глазах: это серьезное занятие заняло у знаменитого победителя Маона не меньше двух часов.
Впрочем, он потратил на туалет гораздо меньше времени, чем мысленно отпустил ему Таверне. Барон, подстерегавший герцога, видел, как ровно в одиннадцать карета маршала остановилась у дворцового подъезда, где свитские офицеры отдавали Ришелье честь, пока лакеи провожали его в королевские покои.
Сердце Таверне готово было выскочить из груди: он медленно, сдерживая свой пыл, отправился в Зеркальную галерею, где менее удачливые придворные, офицеры с прошениями, а также честолюбивые мелкопоместные дворяне выстаивали, словно статуи, на скользком паркете – пьедестале, прекрасном для поклонников Фортуны.
Таверне против волн смешался с толпой, постаравшись, однако, держаться поближе к углу, где должен был появиться маршал, выйдя от его величества.
– Чтобы я толкался среди этих дворянчиков и их грязных плюмажей! – ворчал он. – И это я, я, всего месяц назад ужинавший в тесном кругу с его величеством!
И тут к нему закралось гнусное подозрение, от которого покраснела бы бедняжка Андре.
Глава 20.
КОРОТКАЯ ПАМЯТЬ КОРОЛЕЙ
Как он и обещал, Ришелье отважно подставил себя под гневные взгляды его величества в тот момент, когда принц де Конде протягивал королю рубашку.
Заметив маршала, король сделал столь резкое движение, чтобы отвернуться, что рубашка едва не упала на пол, а удивленный принц отступил.
– Простите, брат, – сказал Людовик XV, желая дать понять принцу, что резкое движение относится не к нему.
У Ришелье не осталось сомнений, что король гневается на него.
Но так как он прибыл с решимостью вызвать гнев, если это понадобится для решительного объяснения, то он обошел короля, как при осаде Фонтенуа, и встал с другой стороны, там, где король должен был непременно пройти, чтобы попасть в свой кабинет.
Не видя больше маршала, король заговорил легко и свободно. Он оделся, выразил желание поохотиться в Марли и долго советовался со своим братом, потому что за семейством Конде закрепилась слава отличных охотников.
Но в ту минуту, как он переходил в свой кабинет, когда все уже ушли, он снова увидел Ришелье, раскланивавшегося со всей возможной изысканностью, известной еще со времен Лаузуна, прославившегося своими изящными поклонами.
Людозик XV остановился в замешательстве.
– И здесь вы, господин де Ришелье? – воскликнул он.
– Я весь к услугам вашего величества, сир.
– Вы что же, никогда не уходите из Версаля?
– Вот уже сорок лет я здесь, сир, и я очень редко удаляюсь, только по приказанию вашего величества. Король остановился против маршала.
– Вам что-то от меня нужно? – спросил король.
– Мне, сир? – с улыбкой переспросил Ришелье. – Да что вы!
– Вы же, черт подери, меня преследуете, герцог! Я уже это заметил.
– Да, сир, мою любовь и мое уважение? Благодарю вас, сир?
– Вы делаете вид, что не понимаете меня. Но вы: меня отлично поняли. Так вот знайте, господин маршал, что мне нечего вам сказать.
– Нечего, сир?
– Совершенно нечего!
Ришелье напустил на себя безразличный вид.
– Сир! – сказал он. – Я всегда был счастлив тем, что мог сказать себе, положа руку на сердце, что моя преданность королю совершенно бескорыстна: для меня это вопрос чести вот уже сорок лет, о чем я говорил вашему величеству; даже завистники не смогут сказать, что король когда-нибудь что-нибудь для меня сделал. Моя репутация, к счастью, безупречна.
– Вот что, герцог, просите, если вам что-нибудь нужно, но просите поскорее.
– Сир! Мне совершенно ничего не нужно, я только хочу умолять ваше величество…
– О чем?
– О том, чтобы вы изволили согласиться выразить благодарность…
– Кому же?
– Сир! Речь идет об одном лице, в так уже многим обязанном королю.
– Кто это?
– Это тот, сир, кому вы, ваше величества, оказали неслыханную честь… Ну еще бы! Когда кто-либо удостоен чести сидеть за столом вашего величества, когда этот человек имел возможность наслаждаться изысканным, живым разговором, благодаря которому вы, ваше величество, заслуженно считаетесь прекрасным собеседникам, это невозможно забыть, и к этому так быстро привыкаешь…
– Вы – настоящий златоуст, господин де Ришелье.
– Ну что вы, сир!..
– Итак, о ком вы хотите поговорить?
– О моем друге Таверне.
– О вашем друге? – вскричал король.
– Прошу прощения, сир…
– Таверне!.. – повторил король с выражением ужаса, сильно удивившим герцога…
– Что же вы хотите, сир! Старый товарищ… Он помедлил минуту.
–..чвловек, служивший вместе со мной под Виларом… Он опять остановился.
– Вы же знаете, сир, что у нас принято называть другом любого знакомого, всякого, кто не является нашим врагом: это просто вежливое слово, которое не содержит в себе зачастую ничего особенного.
– Это уличающее слово, герцог, – ядовито заметал король, – такими словами не следует бросаться.
– Советы вашего величества – это заветы, преисполненные мудрости. Итак, господин де Таверне…
– Господин де Таверне – это безнравственный человек!
– Слово дворянина, я, сир, так и думал.
– Это человек, лишенный деликатности, господин маршал.
– Да, сир, об этом я даже не стал бы и говорить. Я, ваше величество, отвечаю только за то, что знаю.
– Как, вы не отвечаете за деликатность вашего друга, старого служаки, воевавшего вместе с вами под Виларом, наконец, человека, которого вы мне представляли? Да вы знакомы с ним, по крайней мере?
– С ним – несомненно, сир, – но не с его деликатностью. Сулли говорил как-то вашему предку Генриху Четвертому, что он видел, как его лихорадка вышла из него, одетая в зеленое платье; я же готов со смирением признать, сир, что мне не довелось увидеть, как одевается деликатность барона де Таверне.
– Ну тогда я сам вам скажу, маршал, что это отвратительный человек, сыгравший омерзительную роль…
– Если это говорите вы, ваше величество…
– Да, сударь, я!
– Ваше величество облегчает мою задачу, говоря подобным образом. Нет, признаться, я заметил, что Таверне не является образцом деликатности. Но, сир, пока ваше величество не соблаговолили сообщить мне свое мнение…
Похожие книги на "Джузеппе Бальзамо (Записки врача). Том 2", Дюма Александр
Дюма Александр читать все книги автора по порядку
Дюма Александр - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки mir-knigi.info.