Ознакомительная версия. Доступно 32 страниц из 156
Когда до дома над обрывом остался десяток шагов, Титто уже совсем успокоился и решил ничего не говорить Мирадору о неожиданной встрече с незнакомцем в широкополой шляпе: все равно тот сегодня ночью исчезнет.
Едва успев открыть дверь, неаполитанец увидел приплясывающего от нетерпения Эммануэля. Лицо толстяка было потным и бледным, глаза почти спрятались в щелочках набухших век.
— Где тебя носит? — обрушился он на Титто, но тут же осекся под тяжелым взглядом неаполитанца и уже мягче продолжил: — Мог бы и поскорее. Давай судки и беги по этому адресу!
Он выхватил из рук итальянца судки, сунул ему записку и золотую монету.
— Что это? — Титто повертел записку. — Я плохо читаю даже по-итальянски, синьор, а тут?..
— А, дьявол тебя раздери! — в сердцах сплюнул Фиш. Этот умник Мирадор, которому вечно все не так, написал записку на французском. Естественно, это животное ничего не понимает. — Беги скорее за доктором. Дай ему золотой и пусть немедленно будет здесь: старику плохо!
Он повторил адрес, закрыл за неаполитанцем дверь, подхватил судки и медленно начал подниматься по лестнице. Честно говоря, ему уже давно хотелось вновь очутиться в прокуренной комнате нотариальной конторы в предместье Парижа. Там все такое родное и знакомое, а тут чужая страна, чужие люди вокруг и сам сидишь, как на пороховой бочке с зажженным фитилем. Увеселительной прогулки не получилось! Надо признать это прямо и бесповоротно. Когда Мирадор предложил подготовить и совершить похищение племянницы богатого итальянского маркиза и присовокупил, что этого хочет сам глава «Перламутровых рыб» — особа крайне таинственная, но несомненно могущественная, первой реакцией Эммануэля было восклицание:
— Да он с ума сошел!
Но Мирадор сумел убедить, что нет никакой опасности, просто предстоит чуть ли не увеселительная прогулка. Поначалу почти так и было, но тогда же начались сбои, и к чему они привели — ясно без слов. А тут еще старик закатывает глаза. Что делать, если он умрет? Как объясняться с властями, с Робертом, наконец! Ведь он перебьет всех!
Нотариус поставил судки на стол в гостиной и прошел в смежную комнату. Мирадор сидел у постели слепого. В ответ на его вопросительный взгляд Эммануэль утвердительно кивнул и поглядел на старика. Тот дышал тяжело, под глазами залегли тени.
Вскоре пришел доктор — мужчина лет тридцати с внешностью героя-любовника. Мирадор подумал, что он наверняка первый донжуан Модены и ему не до практикования больных, но врач оказался опытным и знающим.
— Что с ним? — когда закончился осмотр больного, спросил Фиш.
— Старость. — Доктор беспомощно развел руками. — Старость, синьоры, а от нее нет никаких лекарств!
— Вы можете его хоть как-то поддержать? — сухо поинтересовался Мирадор.
— Мне не нравится его сердце, — серьезно ответил врач. — Он выглядит утомленным и, по всей вероятности, мало бывает на воздухе. Я понимаю все сложности — слепота и прочее, — но воздух необходим. Нужен покой, лежать, не волноваться и больше свежего воздуха. Я пропишу капли.
— Сколько лежать? — уточнил Мирадор.
— Думаю, недели две, — выписывая рецепт, откликнулся доктор. — Если случится ухудшение, немедленно посылайте за мной, в любое время.
Фиш ловко сунул в руку доктора еще один золотой, а мрачный неаполитанец пошел проводить его и запереть дверь на все засовы. Эммануэль вздохнул с некоторым облегчением: по крайней мере, старик не умирает.
— Что будем делать? — Мирадор вернул его к суровой действительности.
— Ну, — нерешительно начал нотариус. — Откроем окно, дадим ему капли, пусть полежит немного. Хотя он и так все время лежит.
— Я не о том, — четко разделяя слова, отчеканил Мирадор. — Роберт в крепости, старик заболел, нас всего трое, и мы не можем вырваться из Модены!
— В конце концов, можно плюнуть на Роберта, — пустил пробный шар Фиш, — и уехать без него.
— Все можно, — разозлился Мирадор. — Лишь бы вырваться из заколдованного круга. О, как бы я хотел уплыть на корабле… В общем, думай, правовая крыса!
Он схватил Эммануэля за лацкан сюртука и с неожиданной силой встряхнул, да так, что у нотариуса лязгнули зубы. Отшвырнув Фиша как ненужную тряпку, Мирадор завалился на диван, закинул ноги на край стола раскурил сигару и уставился в потолок.
«Расхлебывать дерьмо, как всегда, приглашают меня», — поправляя сюртук, невесело подумал нотариус. Но что оставалось делать: люди, вольно или невольно собравшиеся под крышей дома над обрывом, оказались связанными одной веревкой…
Сегодня очередь дежурить в комнате старика выпала Фишу, поэтому Титто чувствовал себя свободнее. Он ждал, не появится ли вновь незнакомец в широкополой шляпе, но тот как сквозь землю провалился, хотя неаполитанец еще трижды выходил на улицу: за врачом, в аптеку и за ужином. Ну, нет его и ладно, лишь бы пришел на встречу в развалинах.
Ночь Титто предстояло провести на топчане под лестницей у парадного входа — Мирадор и Фиш не на шутку опасались нападения. Когда стемнело, неаполитанец спустился вниз, растянулся на топчане и задул свечу. Только бы французы не вздумали играть в карты, не то могут продуться чуть не до утра. Но и у них усталость взяла свое: вскоре дом погрузился в тишину и все успокоилось. На всякий случай итальянец выждал некоторое время, потом поднялся, взял туфли под мышку и в одних чулках поднялся наверх.
Мирадор спал в гостиной на диване, завалившись прямо в одежде. Из комнаты старика доносилось похрапывание толстяка. Титто потихоньку прошел по коридору, спустился на второй этаж, открыл дверь комнаты, окно которой выходило на улицу, и распахнул рамы. Спуститься для него не составляло труда. Внизу он обулся, проверил, удобно ли пристроена за поясом наваха, и решительно направился на окраину к развалинам древних римских терм.
До полуночи еще далеко, но лучше прийти на место заранее и занять выгодную позицию: хуже, если тебя уже ждут и ты принужден принимать правила чужой игры: тогда значительно больше сил уходит, чтобы попытаться навязать свою. Лучше лишний раз не искушать Судьбу и, потеряв время, выиграть в сохранении силы. Титто твердо сказал себе: ты должен убить его, чтобы спасти свою жизнь!
