Вещий Олег - Васильев Борис Львович
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 77
— Люди Хальварда отловили эту гадину, — брезгливо вымолвил Олег. — Это — рус, сбежавший от меня к рогам. Он расспрашивал обо мне.
— Что я должен сделать, чтобы ты простил меня, конунг? — робко вопрошал соглядатай. — Я хочу вернуться к жене и детям.
— Ты увидишь смерть своей жены и своих детей, если не скажешь, с какой целью тебя прислали, — Хальвард говорил, выделяя каждое слово. — Два дня с тебя не спускали глаз, я знаю все твои вопросы. Теперь конунг хочет услышать твои ответы. Кто тебя послал в Старую Русу?
— Никто. Я… Я сбежал от рогов. Я тосковал по семье.
— И за два дня ни разу не спросил, живы ли твои дети. Так кто же тебя послал? Ты знаешь, что третий раз конунг не спрашивает, дальше спрашивает палач.
— Орогост, — тихо признался перебежчик, опустив голову.
— Что ты должен был выведать?
— Не пропадала ли пять лет назад славянка или русинка и как ее имя.
— Откуда роги знают, кто у нас пропал пять лет назад?
— Не знаю. Клянусь Перуном, не знаю. Говорили… Дружинники Орогоста говорили, что к рогам перебежал палач самого Рюрика. Они хотели поднять его на копья.
— За что же они хотели поднять на копья перебежчика?
— Слышал, что он заманил их на Ильмень под мечи варягов.
Олег и Перемысл переглянулись. А Хальвард спокойно вершил привычное дело: допросы лазутчиков и пленных.
— Но так и не подняли?
— Конунг Рогхард запретил его трогать.
— За какую услугу?
— Не ведаю. Знаю, что… — перебежчик замолчал.
— Что ты знаешь?
— Из Полоцка в Киев ушло посольство во главе с самим Рогдиром. И еще… Я буду жить?
— Ты не на торгу. Ты — у конунга русов, которому изменил. Твоя смерть может быть либо мучительной и медленной, либо скорой и безболезненной. Выбирай.
По лицу перебежчика текли слезы. Он боялся пошевелиться, боялся утереть их. Но молчал.
— Выбирай, — сурово повторил Хальвард. — Третий раз конунг не спрашивает никогда, ты знаешь наши обычаи.
— Я должен был выведать, кто конунгу Олегу дороже всех.
— Увести, — приказал Олег. — Приковать к стене, не спускать глаз.
Хальвард позвал стражу, ушел лично удостовериться, как будет исполнено повеление. Конунг и Перемысл остались одни.
— Рогхард хочет схватить меня за сердце, — угрюмо сказал Олег. — Проверь окружение Нежданы и усиль ее стражу.
— Будет исполнено, конунг. — Перемысл помолчал. — Неждана знает о твоем повелении отдать Изборск кривичам.
— Я и не думал, что дело сладится так быстро. — Олег неожиданно улыбнулся. — Ты принес мне добрую весть, Перемысл. Запрети ей охоты и дальние прогулки.
— Она строптива и своенравна, конунг.
— Моим именем.
Вернулся Хальвард. Доложил, что лазутчика приковали к стене в пыточной подклети, вновь отошел к оконцу. Олег долго молчал, размышляя. Потом сказал:
— Пошлешь в Киев самого надежного из своих людей. Он должен убить Рогдира даже ценою собственной жизни. Только это может разрушить союз Аскольда и Рогхарда.
— Я разрушу его, конунг.
— И еще. Сигурд слишком юн, чтобы служить послом. Но я не меняю своих решений, и с посольством он поедет. Изыщи способ, Хальвард, задержать его в пути с каким-либо поручением, не обидным для его чести. Моим послом будет Перемысл.
Бурная весна всегда бодро влияла на Рюрика. Угнездившаяся в нем с отроческих времен привычка, что с весны начинается жизнь воина, не оставила его и ныне. Он чувствовал знакомый прилив сил и жажду деятельности, и даже боли в спине и ломота в суставах не то чтобы оставили его, но помаленьку исчезали, отступали в глубину, затаивались до глухой осенней поры, когда дружинники расселялись по зимовьям и становищам, лодьи вытаскивали на берег и все замирало в безлюдье и тишине. Птицы отлетали на юг, звери уходили в чащобы, и он, князь Новгорода, покидал Городище, где обычно стоял с дружиной, перебираясь в глухую укрепленную усадьбу.
Он построил это Городище после убийства Трувора Белоголового. Хорошо запомнив внезапный бунт новгородцев под началом Вадима Храброго, Рюрик не рисковал более: он вообще стремился не повторять собственных ошибок. И договорился с Новгородом, что князь отныне будет стоять с дружиной не в самом городе, а в укрепленном Городище, а в Новгород наезжать на советы, суд и расправу. И все с этим согласились, потому что раздельная жизнь устраивала как новгородцев, так и Рюрика с его мощной и хищной ватагой. За Новгородом оставалась обязанность охранять Городище в зимнее время, возвращать ему жизнь весной и особыми гонцами извещать своего князя, что все готово к переезду.
Но куда раньше этих весенних гонцов из Новгорода к Рюрику прибыл посланец Вернхира.
— Роги знали, что конунг Олег везет мое золото?
— Вернхир сказал: откуда роги могли знать, что конунг Олег везет твое золото, князь Рюрик. Так мне велено передать, и так я передаю.
— Со двора не отлучайся. Когда велю, поедешь к Вернхиру. Ступай.
«Откуда» означало «из чьих уст», и, отпустив гонца, Рюрик крепко задумался. Он более ни разу не прикасался к зелью берсерков — да у него уже не было ни зелья, ни берсерков, — весенние ветры выдули туман из головы, и князь обрел не только ясность мысли, но и память. И сейчас, оставшись один, неторопливо восстанавливал весь разговор с Олегом. Здесь нельзя было спешить, здесь имело значение каждое слово и точное время, когда это слово было сказано. Он вспомнил, как складывалась их беседа, так похожая на поединок, и в конце концов пришел к выводу, что слова о золоте для Киевского похода были произнесены в самом начале. Они уточнялись под крики забиваемого батогами палача, затем — в ночном разговоре… «Я собирался позвать ката из сеней», — вдруг подумал Рюрик и впервые вспомнил о слуховом прорубе над дверью. Именно через этот проруб он и намеревался кликнуть Клеста, но, пропустив в самом начале поединка два продуманных удара Олега, напрочь забыл об отверстии, и их разговор, конечно же, слышали в сенях. Там был боярин и… и Клест, но палача забили насмерть. Когда смолкли его крики, Рюрик и Олег вышли удостовериться. Клест был мертв, но его нельзя было узнать, потому что били не столько по телу, сколько по лицу. Расчетливо — по лицу: значит, это мог быть и не Клест.
Додумавшись до этого, Рюрик не стал спешить. От начальника стражи он выяснил, кто был отнаряжен в тот день, тайно допросил их и окончательно удостоверился, что уйти к рогам и рассказать о золотом обозе мог только Клест. И это испугало его: палач слишком многое знал.
Еще раз все продумав и убедившись, что случилось именно так, Рюрик повелел, чтобы боярин и двое стражей-исполнителей явились к нему.
— Ты поведал прийти, — сказал боярин: двое стражников стояли по обе его стороны; это настораживало, и голос боярина звучал напряженно. — Я пришел, конунг и князь.
Рюрик молча смотрел на него. Он не пугал: он вспоминал, как долго и как старательно служил ему этот славянин, за отвагу и дельные советы вознесенный им на вершину. Он дал ему все: власть, славу, богатство. За что же он так отблагодарил своего конунга? Перестарался, схитрив и обманув, или заранее обеспечил себе дорогу к рогам, прикинув лисьим умишком, что конунг теряет опору в дружине и в Новгороде? Впрочем, это сейчас уже не имело значения.
— Ты помнишь мое повеление схватить Клеста и забить его под этим окном?
— Да, конунг и князь.
Голос боярина дрогнул: точно так же, как и тогда, сухой перст конунга уперся в маленькое оконце. Рюрик уловил эту дрожь, но виду не подал.
— Как ты исполнил его?
— Я приказал схватить Клеста и забить его батожьем под окном. Ты сам видел, конунг…
— Кого? — Рюрик резко подался вперед. — Кого я увидел в той груде мяса? Молчишь?… У тебя есть семья, боярин. Есть дети, жена. Я не отдам твой дом на поток, а детей не продам в рабство, если ты скажешь, кого я увидел.
— Конунг и князь. — Боярин рухнул на колени. — Конунг и князь…
— Встань, — брезгливо сказал Рюрик. — Варяги умирают стоя. Или ты уже не варяг и тебя следует забить батожьем, как того… Кого?
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 77
Похожие книги на "Вещий Олег", Васильев Борис Львович
Васильев Борис Львович читать все книги автора по порядку
Васильев Борис Львович - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки mir-knigi.info.