Олег Рязанский - Дитрих Галина Георгиевеа
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 70
Запомните его, люди, безымянного, никому не известного… Не по жребию пошел воевать. Добровольно. А гляди-ко – на самого Мамая руку поднял! Без прицела, без замаха, метнул копье в грудь мамаеву! Левой рукой! Он, рязанский, левшой был, а действия леворуких непредсказуемы.
Один из нукеров предпринял попытку загородить собой беклярибека, но опоздал! Копье успело пронзить сердце Мамая… В этот же миг два других нукера подняли рязанского уруса сразу на четыре сабли!
Наутро, по мамаеву стойбищу шепоток ветерком гулял, будто поднял руку на беклярибека не спятивший с ума урусский перебежчик, а мамаев родственник. Не то дядя от корней редькиных по матери, не то по отцу хренов племянничек… Но ошибку никто не заметил. На то и существуют двойники-заменители. Заранее подготовленные. Одинаково дышащие…
Мамаевы телохранители долго ломали головы, стараясь понять, кого порешил рязанский перебежчик: настоящего беклярибека или поддельного? Их сравнивали, искали различия… Ну и что? У обоих одинаково вывернуты пупки, блуд до колен и как у истинных монголов синее пятно на крестце! До тех пор гадали, пока второго, оставшегося в живых, не убили спустя полгода свои. Крымчаки!
Предугадать событие, подготовиться, осуществить послесобытийные деяния могущие повлиять на будущее, одно из главных военных правил. С чем блестяще справилось узкое мамаево окружение. Затея с двойником себя оправдала. Роль отдельной личности велика. Если личность великая. Или, когда в личности заинтересованы другие. Подобных Мамаю удобно держать на длинном поводке. До поры, до времени, пока время таковое не настанет. Затейщики не жаждали перемен. Произошедшее не повлияло на их планы – заменитель оказался на месте. Без подготовленного прикрытия даже плов по-настоящему не допреет…
Быстрая смерть от четырех сабель не доставила смельчаку страданий – он умер мгновенно. Никто и не заметил, что на земле одним человеком меньше стало. Так пожалейте его, люди добрые, сейчас хоть кто-нибудь – не для себя, ради вас ОН старался!

Эпизод 14
Переправа
“Если хочешь, князь, крепкого войска, то сего дня повели перейти за Дон, и тогда не будет ни одного мыслящего бежать назад и всяк будет биться до последнего.”

Ночь обычная. Звезды в реке купаются, рыба плещет. Вокруг чахлого костерка на конских потниках сидят главные военачальники войска русского. За обсуждением одного-единственного вопроса: переходить или не переходить Дон? Вопрос, естественно, поставлен князем московским Дмитрием Ивановичем. По долгу и праву княжьему. Ответствовали воеводники по долгу службы:
– Переходить! И не медля!
– Искусственное убыстрение событий гибельно.
– Чей берег, того и рыба! Пока мы на своей земле, мы – хозяева положения!
– Раз мы идем, а Мамай стоит, значит, и нападать нам!
– Смелый приступ – половина победы!
– В поле две воли – чья сильнее?
– Перед боем надо бы предоставить воинам отдых…
– Отдых? – изогнулся, вопросительным знаком князь московский. – Войско еле плетется! Путь в двести верст едва одолело за 12 дней! По 15 верст в день! Ползем как улитки! Такой темп расхолаживает воинов!
– Войско хана Батыя двигалось еще медленней, – заметил Владимир Андреич, князь серпуховский. – 350 верст его конница шла 43 дня, в день по 8 верст. Червячьим шагом.
– Факт налицо, а где доводы? может, воинство Батыя в лесах наших плутало?
– Как бы не так, – возразил Боброк-Волынский, главный воевода всего войска русского, – идя от Рязани ко граду Владимиру, Батый брал на копье Коломну, Москву, Ярославль, Суздаль, обороняясь попутно от партизанских наскоков рязанского Евпатия Коловрата…
По социальному статусу Боброк-Волынский, сын литовского князя Корната, был ничуть не ниже князя московского. Но после вторжения Польского короля Казимира в Галицко-Волынскую Русь, Боброк покинул родную Волынь и поступил на службу к князю московскому. Как профессионал в делах воинских, Боброк-Волынский не раз возглавлял военные походы Дмитрия Ивановича против Литвы, камских булгар, тверского князя и князя рязанского. И как военспец шагал в ногу с гражданскими позициями князя московского.
Вопрос о медлительности движения завял, не распустившись. А в князя серпуховского, похоже, вселился дух противоречия. Обычно он всегда и во всем поддерживал Дмитрия Ивановича как вышестоящего должностного лица и по-родственному, будучи двоюродным братом князя московского. Никогда не вставал поперек его пути, дело-то одно делают и воз должны везти в одной упряжке. Но последнее время, князю серпуховскому, как строптивому коню, шлея под хвост попадала и он взбрыкивал… Некая напряженность ощущалась меж ними. Сначала Дмитрий Иванович перестал сообщать ему о своих планах. Потом перестал интересоваться его мнением. Уклонялся от встреч, избегал всяческих контактов. Странно и необъяснимо… Он и представить не мог, какое претерпит унижение спустя десять лет при подписании грамоты, где черным по белому будет начертано, что сына князя московского, то есть своего племянника, пусть и двоюродного, он обязан чтить как старшего, согласно юридической формулировке о наследственном праве по родственному признаку… Подумать только – дядя ниже племянника! Не потому ли, в подспудном предчувствии он и перечил своему брату. Единственному. Пусть и двоюродному:
– А Владимир Мономах, князь киевский, у которого есть чему поучиться в делах воинских, передвигался военными маршами ходко и стремительно! Не мною подсчитано, но путь до зимних половецких кочевий в 500 верст при длине версты в 3 тысячи стоп, его войско прошло за 20 дней! По 25 верст в день. Вот это темп пешим ходом! С оружием и кормом на санях. В поход-то отправился в феврале ни года, в мороз лютый, а закончил поход в марте. Полной победой!
Идти быстро и в любую погоду – проверенная тактика Владимира Мономаха!
– К чему такие подробности? – вторично изобразил вопросительный знак князь московский.
– Минутой назад ты сам сетовал на недостаточность информации, дескать, события без пояснений теряют смысл, искажают суть…
– Хватит пустопорожних разговоров о прошлом, пора подумать о настоящем!
– Прошлое – поучительно, пусть, оно и с ошибками…
– Ну, как можно, опираясь на прошлое, вычислить, где сегодня находится войско мамаево?
– Мамай вторую неделю стоит на Медвежьей реке, то вперед чуть продвинется, то назад откочует, – поспешил ответить Боброк-Волынский. – Зная тактику Мамая, нам не выгодно покидать тесные урочища и выходить на степные просторы, где вольготнее воевать Мамаю. В облесенной местности главная его сила – конница, теряет скорость и возможность быстрого маневрирования, что нам на руку. Полагаю, пока воздержаться с переправой…
Стали припоминать случаи, когда переправа через реку, разделяющую противников, одним приносила удачу, а другим поражение. Любая река – не просто река, а некий рубеж… Конец одного состояния и начало другого. Граница между настоящим и будущим…
Вспомнили, что при князе северском Игоре Святославиче, таковой рекой слыла Каяла-река. В запале князь Игорь перешел ее и пали полки Игоревы в битве с половцами и сам он, о, позорище, попал в плен!
Боброк-Волынский вторично взялся за прояснение ситуации:
– Неспроста Каяла-река стала гибельной для князя Игоря. Неправедный затеял он поход. Завоевательный. А наш поход защитительный. Богоугодный!
Ныне Каялу-реку не отыскать ни на топографических картах, ни в атласе автомобильных дорог. Но историки полагают, что река впадающая в Дон ниже Ростова-на-Дону с названием Кагальник и есть та самая Каяла – река поражений, река покаяния…
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 70
Похожие книги на "Олег Рязанский", Дитрих Галина Георгиевеа
Дитрих Галина Георгиевеа читать все книги автора по порядку
Дитрих Галина Георгиевеа - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки mir-knigi.info.