Книга судьбы - Паринуш Сание

Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 106

Едва войдя в дом, я сразу спустилась в подвал. Замок с двери исчез, и в кладовке не нашлось ничего, кроме обычных для хозяйства вещей. И все же я решила с утра провести уборку и убедиться, что впопыхах ничего не оставили.

Сиамак неотступно следовал по пятам за Хамидом. Он даже не позволил мне себя помыть.

– Я мужчина, – заявил он. – Я буду купаться с отцом.

Мы с Хамидом переглянулись и рассмеялись. Они пошли в ванную после нас с Масудом. Слышно было, как разносятся в ванной их голоса. Отдельные слова удавалось разобрать, и я радовалась за них обоих: пусть Хамид немного времени проводил с нами, между отцом и сыном сложились глубокие и близкие отношения.

Еще несколько дней Хамид занимался делами, но потом все чаще надолго оставался дома. Ему, похоже, некуда было пойти, друзья не давали о себе знать. Теперь его дни, как у всех нормальных людей, делились между работой и домом, и он скучал и томился, а я, воспользовавшись таким случаем, просила его сводить мальчиков в парк или просто погулять – прежде он никогда этого не делал. Думаю, то были лучшие дни в жизни моих детей. Жить с мамой и папой, самой обычной жизнью, что для других детей было естественно и за это не приходило в голову благодарить, для них было настоящим счастьем, как и для меня. Понемногу я так осмелела, что решилась даже предложить семейную поездку на несколько дней.

– Поедем на Каспийское море, – заговорила я. – Как в тот год, когда родился Сиамак.

Хамид сумрачно глянул на меня и ответил:

– Нет, нельзя. Я жду известий. Я должен быть на месте – либо дома, либо в типографии.

– Всего на два дня, – настаивала я. – Прошло уже два месяца, новостей нет, а со следующей недели начнется учебный год. Пусть у детей останутся приятные воспоминания. Хоть одно в жизни путешествие с родителями.

Мальчики затеребили отца. Масуд стал проситься к морю, хотя и не знал, что такое море. Сиамак молча вцепился Хамиду в руку и с надеждой глядел на него. Я знала – своим взглядом он растопит отцовское упрямство.

– Муж Мансуре купил виллу на берегу Каспия, ты слыхал об этом? – продолжала я. – Мансуре меня давно упрекает: что ж это, все у них побывали в гостях, кроме нас. Мы бы и твоих родителей могли взять. Они же имеют право, и как давно они мечтают съездить туда вместе с сыном. Мы можем даже поехать на машине!

– Шоссе Чалус этот автомобиль не осилит.

– Так поедем по Хараз! Машина, ты говорил, новая – почему бы и не осилить? Мы гнать не будем.

Мальчики, каждый на свой лад, принялись уговаривать отца, и все было решено, когда Сиамак поцеловал ему руку. Наша взяла.

Родители Хамида не поехали с нами, зато порадовались, что после стольких лет мы отправляемся в семейное путешествие. Мансуре еще раньше уехала на север. Она позвонила Хамиду и с радостью продиктовала ему свой адрес. Наконец мы отправились в путь.

Покинув город, мы словно попали в иной мир. Дети были околдованы горами, долинами, лугами, они прилипли к окнам и долгое время не издавали ни звука. Хамид мурлыкал песенку, и я ему подпевала. Сердце до краев переполнилось радостью. Я произнесла молитву, которую обычно читают перед дорогой, и попросила Бога не отбирать у нас это счастье – быть вместе. Крутые склоны автомобиль одолевал с трудом, но это не имело значения: чем дольше длится дорога, тем лучше.

К обеду у меня были заготовлены отбивные. Мы выбрали красивое место, остановились и поели. Дети пустились гоняться друг за другом, радуя меня своим смехом.

– Поразительно, – сказала я, – как изменился Сиамак. Ты заметил, насколько он стал спокойнее? Он послушен, старается сделать приятное. Уж и не припомню, когда я последний раз бранила его. Раныпе-то мы ссорились что ни день.

– Я, признаться, не понимаю, что за проблемы у тебя с этим ребенком, – ответил Хамид. – По мне, так отличный парень. Мне кажется, я лучше его понимаю, чем ты.

– Нет, дорогой мой. Ты видишь, как Сиамак ведет себя, когда ты дома. Пока тебя не было, он был совсем другим. Ты бы не узнал в нем того мальчика, которого видел перед собой последние два месяца. Ты действуешь на него словно успокоительное.

– Уф! Не говори так! Нельзя, чтобы кто-то до такой степени зависел от меня.

– Но так оно и есть. И не только Сиамак, – напомнила я. – Не в твоей власти это изменить.

– При одной мысли об этом мне становится не по себе. Тревожно.

– Ну так не думай об этом. Не станем это обсуждать – будем просто наслаждаться, нам выпало несколько прекрасных дней вместе.

Мансуре приготовила нам светлую комнату с видом на море. При ней Хамид не мог ночевать в другой комнате, пришлось ему спать подле меня. Все мы с радостью впитывали в себя море и солнце. Мне хотелось загореть. Я распустила волосы и носила цветные платья с открытым воротом, которые недавно себе сшила. Пусть Хамид вновь глянет на меня с восхищением. Я хотела его внимания, хотела пробудить его чувства. На третью ночь он сдался, нарушил свой же многолетний обет и сжал меня в объятиях.

Та навсегда запомнившаяся поездка сблизила нас больше, чем годы семейной жизни. Я знала, что быть только хорошей хозяйкой – мало, Хамид ждал от меня большего. Я старалась как можно больше читать и обсуждала с ним то, что вынесла за годы чтения из его книг. Я старалась заполнить пустоту после исчезновения его друзей, делясь с ним своими мыслями, заводя разговор о социальных и политических проблемах. Постепенно он убедился, что и я разбираюсь в политических и общественных вопросах, он даже научился ценить мой ум и надежную память. Я перестала быть в его глазах отсталым ребенком, необразованной женщиной.

Однажды, когда я напомнила ему забытую цитату, он сказал:

– Как обидно, что с такими способностями ты не продолжила обучение. Попробуешь сдать экзамены в университет? Я уверен: если будешь учиться дальше, ты многого добьешься.

– Вряд ли я смогу сдать экзамены, – возразила я. – Английский у меня слабоват. И потом, как быть с детьми, если я вздумаю учиться?

– С детьми – как и тогда, когда ты готовилась к получению аттестата. И дети стали постарше, у тебя теперь больше свободного времени. Запишись на курсы английского языка, а еще лучше – на подготовительные курсы к вступительным экзаменам в университет. Ты все сможешь, чего захочешь.

После восьми лет одиночества наступила пора подлинной семейной жизни, и я смаковала ее приятные моменты. Той осенью, благо Хамид во второй половине дня оставался дома, я пошла на подготовительные курсы. Я не знала, долго ли еще Хамид пробудет с нами, но пыталась выжать все из каждого драгоценного дня. Я думала, что группа распалась и что вот так, по-семейному, мы будем теперь жить всегда. Хамид постоянно нервничал и все ждал телефонного звонка, но я тешила себя мыслью, что и это скоро пройдет.

Об их организации я по-прежнему ничего толком не знала. Однажды в разговоре попробовала спросить.

– Не надо расспрашивать меня о людях, о нашей деятельности, – остановил меня он. – Не в том дело, что я тебе не доверяю или думаю, будто ты не поймешь, а просто – чем меньше знаешь, тем для тебя же безопаснее.

Больше я не давала воли своему любопытству.

Осень и зима прошли тихо. Расписание Хамида понемногу менялось: раз в неделю или в две звонок все же раздавался, и мой муж исчезал на день-другой. Весной он заверил меня, что угроза миновала, никого из членов группы не выследили, и почти всем удалось добраться до безопасного убежища.

– То есть все это время они скитались бездомные? – всполошилась я.

– Не так, – сказал он. – Они скрывались. После первых арестов их адреса попали в руки тайной полиции, и многие вынуждены были покинуть свой дом.

– Даже Шахрзад и Мехди?

– В первую очередь. Они лишились всего. Спасли только записи и документы.

– У них было много добра?

– О, семья Шахрзад дала за ней такое приданое, что можно было бы два дома обставить. Разумеется, большую часть вещей она постепенно раздала, но многое еще оставалось.

Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 106