Распутье - Басаргин Иван Ульянович
Ознакомительная версия. Доступно 30 страниц из 147
– Значит?
– Значит, Коваль нужен как попутчик, а когда дорога приведет к месту, можно и избавиться от лишней поклажи. Красильников и Селедкин нашли вашу крепость. Поостерегись. Я их пужнул, но ты сам знаешь этих иудушек.
– Мы видели их. Хотели убить, но рука не поднялась, подумали, что они шли мимо нас охотой.
– Зря не убили. Убил бы кто, то втридорога бы заплатил за их смерть. Много они бед принесут людям, дай срок. У меня на это есть провидение.
– Убей сам.
– Разве ты сам сможешь убить собаку, которая тебе много доброго сделала? Её сможет убить только сосед.
– Эх, Степан Алексеевич, зря ты мечешься, зря душу рвёшь! Шел бы ты за большевиками, верное у них дело задумано. Они возьмут верх. Пропадешь ты в бесславии.
– Шишканов тебе о том нагудел или еще с кем встречался?
– Было.
– Что говорят?
– А то, что, окромя них, никто войну не закончит. Знать, народ пойдет за теми, кто кончит с той войной.
– Двоедушники, хоть и припугнул я их, приведут к тебе нашу милицию, потому бери патроны и дуй к своим. Прощевай!
Отряд милиции подошел к зимовью скрытно. Окружил, обложил, но из зимовья ни выстрела, ни крика, лишь кудрявый дымок мирно вился из трубы. В зимовье, на чурке сидел Лагутин и сортировал добытую им пушнину. Ни Шишканова, ни его дружков здесь не было.
– Руки вверх! – рявкнул Рачкин.
– Это зачем же? – удивился Лагутин.
– Забрать оружье!
– Вы что хунхузы аль русские бандиты?
– Молчать! Ты заодно с Шишкановым и Сониным! Куда ушли эти бандиты?
– Никого я здесь не видел.
– Сговорились, староверня! Скоро мы вас всех разгоним по тайге, все потянетесь за Сониным.
– Ты не очень-то словами сори, я ить их могу передать нашим дружинникам, Бережнову. Не наклепали бы за это, – возмутился Лагутин. – Я мирно здесь охочусь, соорудил зимовье от нападков хунхузов, а вы подкрались тише хунхузов. Знай, кто идёт, то задал бы вам перцу, – хитро щуря глаза, говорил Лагутин.
Рачкин сучил тонкими ногами, но ничего сделать не мог. Лагутина арестовывать не за что. Да и зря ляпнул про староверню-то… Бережнов враз поймет, чьи это слова.
В глухих ельниках речки Четыре пади затерялось запасное зимовье Сонина. Воюя против несправедливости, он понимал, что надо строить и запасники. От Бережнова строить, а Бережнов оказался снова своим. Ну что за человек? Разберись в его душе, пойми его душу…
– Бережнов и для меня загадка. То на каторгу бросил, то спас от глупейшей смерти. Чего он хочет? Коваль, этот ясен, как погожий день: сегодня – анархист, завтра может стать эсером, послезавтра – большевиком, где выгодно, туда он и пойдёт. А вот Бережнов?
– Бережнова я тоже боюсь, его непонятности боюсь. Коваль, и верно, ясен: авантюрист, прощелыга. Одно знаю: Бережнов хочет быть властелином в тайге, и дай ему силу – он им будет. Но ее у него нет. Ему убрать всю эту шушеру – одного плевка хватит. Но он через них-то и хотел бы сотворить свое царство. Почему он не голосовал за твой расстрел? А потому, что с ним вся беднота нашей долины и дальше. Проголосуй, то отринули бы они его, хотя каждый был пригрет Бережновым. Потому упреждаю тебя: что бы ни случилось, живи в мире с этим человеком. Кто тронет Бережнова, тому головы не сносить. Братию он душил и будет душить, а мирских защищал и будет защищать. И он поднимает не одного, а всех сразу. Это не Макар Булавин, что взрастил и вскормил Хомина. Все эти люди его, все с ним.
– Это верная политика. Не без ума мужик.
– Хе, мой сват никогда не был дураком, – чуть погордился Сонин.
– Но он злой, – бросил Арсё.
– Злой – то да, ежли дело касаемо братии. А вообще двоякий он, страшный. Он даже знает, что его «войско Христово» не больше макового семя против всей России, но не распускает его, а еще больше укрепляет, так, на всякий случай: может быть, придется отступать в тайгу, может быть, удастся сделать здесь свою вотчину. Но чую, что он уже ни во что не верит. Плывет по воде и по времени. Только времени-то у него для борьбы осталось мало. Но не хочет умереть в бесславии. Человек – букаха, а хочет оставить по себе славу, явственно, что добрую.
– Таким людям жить трудно, которые знают, что делают не то, но всё же делают это, – сказал Шишканов.
– А ты разве знаешь, что делаешь «то»? – повернулся Сонин.
– Думаю, что да.
– Только думаешь, а еще не знаешь, то ли делаешь? Так и Бережнов: думать думает, а конец задумки своей не знает. Все говорят, что за большевиками придет власть антихристов. Он её тоже боится, как боятся многие.
– Значит, плохая власть, если она от антихриста?
– Это еще ничего не значит. Дед Михайло верил и не верил в бога, Булавин тоже. Сын мой перестал в письмах поминать бога, Устин и Петьша тоже. Этим тот грех можно списать на войну. А мне, другим, кои начали сомневаться в святости Писания, можно ли списать? Макар верил в добро и совершенство человека, Михайло тоже об этом говорил. Я пошел за ними. Кто же прав?
– Всё просто…
– Непросто, Валерий Прокопыч. Бог-Добро будет посложнее бога-Христа. Это надо понимать так, что каждый живущий на земле делал бы такое, от чего другие становились бы чище и добрее, и, что бы там ни случилось, люди бы не бросались с дрекольем друг на друга. Чтобы творящий человек, умирая, мог бы сказать, что семя, брошенное им в души людские, дало могутные плоды. Умирал бы не в метании и страхе за будущее людей, а в полном спокойствии, ибо люди будут продолжать его дела, а земля хорошеть и делаться садом. Пошто я, ты, Арсё, Журавушка пошли другой тропой, чем Мартюшев и Хомин? А пото, что совестно нам, когда стонет во сне от голода человек, мечется от неустроенности душевной, потому как Россия не сильнеет, а хиреет. Значит, мы живем думками не о себе, а думками народными. Тем живет бо́льшая половина умного люда. Вот сгинул Макар, кажется, ничего уж особенного он не сделал для людей и земли, а доброта его начала все шибче и шибче прорастать. Знать, прожил не зря.
– А доброта Бережнова, как ее понимать? Может быть, он тоже радеет за судьбу всей России? – спросил Шишканов.
– Нет, это доброта та, о коей мы говорили, доброта ради корысти. Об этом уже было говорено, ежли не понял.
– Тогда и большевиков можно записать в корыстные люди, ибо они, опираясь на свою главную силу – бедноту, тоже хотят захватить власть.
– Как дело обернется, а то можно и в корыстные записать. Власть имущие, ежли хотят, чтобы ладно жил народ, должны быть добрыми, рассудливыми, мудрыми, наконец. Не уходить далеко от народа…
В тайге жуткая трагедия. Начался настовый период. Это значит, что за день верхняя часть глубоких снегов подтаивала, а за ночь покрывалась тонкой корочкой льда. Она легко держит собаку, волка, рысь, росомаху, но не держит копытных, которые оказываются в роли слабых и без вины виноватых. Разбой и убиение. Прав тот, у кого мягкие лапы. И ночью, и утром до восхода солнца слышатся в тайге истошные крики умирающих. Хищники в эти дни жируют.
Волки пригнали к зимовью двух изюбров, которые искали защиты, спасения от смерти у человека. Охотники услышали топот копыт, усталый храп зверей, выскочили из зимовья с винтовками в руках. Изюбры с ходу, едва не сбив охотников, проскочили за их спины и остановились под навесом. Волки же серыми тенями промелькнули в пихтачах и тут же скрылись. Охотники не успели по ним выстрелить. Потянулись к запаленным зверям, чтобы погладить их косматую шерсть. Изюбры не убегали, лишь дрожали от страха и усталости, принимали ласку человека.
– Вот тебе еще одна загадка, Валерий Прокопыч: зверь пришёл к человеку, ибо человек самый сильный из всех существ на земле. Доверился нам. А ить будь мы хапугами, чего стоит их перестрелять? Добыча сама пришла в руки. Но звери поверили нам, жизни свои доверили. А разве люди не делают так же? Бывает горе, бывает душевная путаница, куда пойти? К человеку, коему ты хочешь доверить свои думки. Доверил, душу нараспах раскрыл, нутро вывернул, куда больше! А тот человек, бац, и предал тебя. Мало предал, так под топор подвел. Как тебя Коваль. И этот человек, зная, что ты с болью и стоном пришел, не пожалел. Можно такому человеку жить на земле? Я считаю, что не можно! – говорил Сонин, поглаживая шею изюбрихи. – С Бережновым ни горем, ни бедой своей не делись – почует слабость, а как все сильные люди, он слабых не любит.
Ознакомительная версия. Доступно 30 страниц из 147
Похожие книги на "Распутье", Басаргин Иван Ульянович
Басаргин Иван Ульянович читать все книги автора по порядку
Басаргин Иван Ульянович - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки mir-knigi.info.