Война Волка (ЛП) - Корнуэлл Бернард

— Я тоже так думаю. — сказал я, С нашего наблюдательного пункта я заметил, что у того дальнего угла тоже сеть ров, но он выглядел мелким, а за ним находился участок твердой почвы. На северном углу стояла башня. Наверное, раньше она была каменной, но теперь это была деревянная площадка со стеной вокруг. На шесте болтался мокрый и вялый флаг.

— Мы должны действовать, как он ожидает. — сказал Сигтрюгр. — и атаковать с холма. Возможно, так нам удается оттянуть людей с северного угла, И тогда мы застанем их врасплох, напав с севера.

Я не знал, как нам удается все это провернуть. Защитники на стене и угловой башне прекрасно увидят с высоты все наши передвижения.

— Может, и выйдет. — с сомнением сказал я. — но у него много людей.

Мои слова явно задели Сигтрюгра, Он рвался в атаку и не желал слышать о возможных проблемах, хотя прекрасно понимал, что они появятся, К тому же плотной стеной лил бесконечный дождь, подгоняемый восточным ветром, и крепость с трудом удавалось рассмотреть, что добавило нам новую проблему.

— Тетива на луках отсыреет. — добавил я.

— Да и пес с ней. — прорычал Сигтрюгр, осознавая мою правоту. Под дождем тетива всегда становится скользкой, Я привел лучников, чтобы они не давали покоя воинам на крепостных стенах, но мокрая тетива заметно ослабит дальнобойность луков. Даже сухая и хорошо натянутая, она не придает охотничьей стреле достаточной силы, чтобы пробить щит, стрела редко когда пробивает кольчугу, но град стрел заставляет прикрывать лица щитами.

— Так что будем делать, господин? — спросил Сварт.

— Завтра на рассвете мы атакуем через рвы. — с воодушевлением ответил Сигтрюгр, особо выделив «мы», намекая, что именно его воины совершат это нападение. — Но мы не будем слишком усердствовать. Лишь убедим их, что это наша основная атака. Ты же. — он отошел с вершины холма и посмотрел на Ситрика, который привел с собой из Дунхолма шестьдесят два воина. — ты будешь на правом фланге, И со своими людьми помешаешь их всадникам нас окружить, А ты, тесть. — обратился он ко мне. — то же самое сделаешь на левом фланге.

— Остановлю всадников?

— И медленно будешь двигаться к северному краю. — Он замолчал, словно ждал от меня каких-то слов, но я лишь кивнул. — И когда решишь, что момент настал.

— Мы атакуем. — закончил я за него.

— Ты атакуешь с северного угла. — повторил он без особой уверенности, Я понял, что больше всего ему сейчас хочется плюнуть на Скёлля и его крепость и уйти на юг в надежде найти лучшее место для битвы.

— Проклятый дождь. — выругался он, поскользнувшись.

От дождя не только ослабевала тетива, но и рукояти мечей, и тяжелые щиты становились скользкими, вода просачивалась под кольчугу, и мы мерзли, а кожаная подкладка натирала. Врагам, конечно, тоже доставалось от дождя, но эту ночь враг провел в убежище, в тепле, слушая, как дождь стучит по крыше. Враг спал, пока мы страдали и молились.

— Ты молился, господин? — горячо спросил меня поэт-священник.

— Мы стояли на ужасно уязвимой позиции. — объяснил я. — в глубокой долине, и Скёлль мог вывести свое войско и обрушиться на нас с высоты. Но не стал. Оставил нас в покое. — я замолчал, погрузившись в воспоминания. — Это было рискованно, но норвежцы не любят драться по ночам. Никогда не дерутся.

— Но ты молился. — напирал отец Сельвин.

Я понял, о чем он.

— Конечно, мы молились. — сказал я. — но Фрейру, а не твоему богу.

— Ах. — покраснел он. — Фрейру?

— Это бог погоды. — объяснил я. — сын Ньерда, морского бога, В твоей религии нет бога погоды?

— Есть только один Бог, господин. — Он слишком беспокоился и потому не замечал, что я его дразню. — Один Бог, господин, управляющий всем на свете.

— Тогда не удивляйся, что дождь идет так часто. Но Фрейр ответил на наши молитвы.

— Как, господин?

— Дождь ночью прекратился, а ветер поменялся на южный.

— Южный, господин? — Он понимал, насколько важно, что прекратился дождь, но не оценил важности перемены ветра.

— Что происходит, когда теплый ветер дует над мокрой землей? — спросил я.

Он на мгновение уставился на меня.

— Туман, господин?

Туман, С рассветом холмы окутала непроницаемая пелена, и именно в этом непроглядном тумане люди поднимали щиты, служившие им подушкой, проверяли мечи в промокших ножнах, пили эль и топтались на месте, пытаясь согреться. Мы выступили до восхода солнца, по крайней мере, покинули места ночлега и взбирались по склону холма, не видя ничего дальше двадцати-тридцати шагов. Мы вспугнули оленя, метнувшегося вниз по склону, и я попытался найти в этом предзнаменование.

Нас окутывал туман гуще любого дыма в пиршественном зале, и мы надеялись, что он приглушит все звуки, ведь, несмотря на приказ соблюдать тишину, мгла вокруг полнилась лязгом ножен о щиты, топотом, руганью оступившихся, хрустом травы и вереска. Но боги благоволили нам в то утро, каким-то чудом мы не заблудились. Нам помогли браконьерские навыки Эадрика, но все же восхождение на холм в итоге превратилось в длительный поход.

Поначалу мы двигались по остаткам римской дороги, но, приблизившись к крепости, свернули налево, к пологому склону над крепостной стеной Скёлля. Я, как и Сигтрюгр, надеялся, что полутьма скроет атаку, но, когда мы прибыли на место, с востока пелену тумана уже пробивали первые лучи солнца. Фигуры начали приобретать очертания, в тумане появились прорехи, и я мельком увидел стену и копейщиков, выстроившихся вдоль вала. Прятаться было бесполезно, враг проснулся и готовился нас встретить. Их бы все равно разбудили крики Сигтрюгра и Сварта, выстраивающих своих воинов в стену щитов, враги прекрасно слышали каждое их слово и насмехались над ними. Из крепости вылетела стрела, но, не долетев, воткнулась в дерн.

— Беббанбург! — выкрикнул я, не как боевой клич, а чтобы подбодрить своих воинов, Финан и мой сын эхом повторили клич, и воины медленно выступили из тумана.

— Стена щитов! — проревел Финан. — Сюда!

Он стоял слева от людей Сигтрюгра, еще строившихся в собственную стену, по мере того, как из разрываемого ветром тумана подходили отставшие.

— Давай! Давай! Шевелись! — кричал мой сын. Некоторые воины Сигтрюгра ошибочно присоединились к моим людям, и возникла путаница из-за того, что они пытались найти свое место в строю. Туман рассеивался, Я забрался на пригорок, чтобы осмотреться поверх хаоса нашего рыхлого строя, и заметил воинов в шлемах, наблюдавших за нами со стены Хи-бурга, Они смотрели и насмехались над нами, кричали, что мы все обречены.

Рорик принес мой флаг.

— Установи его здесь, парень. — приказал я, — и…

— Держись подальше от драки, господин? — перебил он меня.

— Держись подальше от драки. — согласился я, помогая ему воткнуть древко в дерн на пригорке.

— А сели все пойдет не так. — добавил я. — беги быстрее ветра.

Зачем я ему это сказал? Наверное, когда туман снова сгустился и нас дразнили люди Скёлля, я осознал, что мы сделали неверный выбор. Нужно было сражаться со Скёллем где угодно, только не на этом холме, где он нас ждал.

— Край строя здесь! Здесь! — подал голос Берг, Каким-то образом ему удалось донести свой драгоценный флаг с орлом вместе со щитом и копьем, и он вонзил древко в землю, чтобы отметить северный край нашей стены щитов. — Равняйтесь по мне! — кричал он. — Сюда! — он развернул свой флаг, чтобы стать заметнее. — Сюда!

Берг стоял перед нами, и тут в тумане появилась прореха, а в ней — воины Скёлля за спиной у Берга, совсем рядом. Враги вышли из форта, чтобы напасть на нас прежде, чем мы встанем в стену щитов — из серого сумрака с волчьим воем появились воины в серых шлемах, с оскаленными волками на щитах, А Берг даже еще меч не вытащил.