Афганская командировка (СИ) - Понизовский Евгений

– Ничего, полетим, полегче будет, – успокоил его Игорь. Двигатель загудел, набирая обороты, вертолет затрясся как в лихорадке и медленно начал движение вперед.

– По "самолетному" взлетать будем, с разбегом, – перекрикивая нарастающий шум двигателя и шелестящий гул лопастей, заявил лейтенант тоном знатока. – Так ему легче взлетать. Вотинтересный аппарат этот МИ-6. Говорят американцы его чертежи украли, все собрали один к одному, а получили фигу! Не летает – и все! А у нас летает на одних доработках и довольнобыстро, с виду только такой громоздкий и неуклюжий. А вообще-то я летать боюсь, поэтому и тараторю без умолку, – чуть погодя признался лейтенант.

– Не бойся, раньше смерти не умрешь, – усмехнулся Игорь.

– Не смейся, я сам видел как такая вот вертушка в Кундузе свалилась прямо на взлетку. Вертолет только успел подняться. У него задний хвостовой винт остановился. Сперва он началвокруг вертикальной оси поворачиваться, потом накренился и как грохнется об взлетную полосу – сразу загорелся. Лопасти метров на сто поразлетались. Экипаж погиб, слава Богу хотьпассажиров не было. Говорят, потом такую неисправность еще на трех вертушках нашли. А тут как раз Эдита Пьеха приехала с концертом выступать, так она в этот день для погибшихлетчиков пела "Огромное небо одно на двоих". В зале было слышно, как мухи летают, так все слушали. Я ее близко видел, ну вот как тебя сейчас. Красивая, высокая, стройная,переодевалась за кулисами моментально и каждый раз на платье большая роза в тон приколота. Я сидел рядом с центральным проходом посредине зала, а она пела и пошла в зал. Прошламимо меня, рукой достать мог. Аромат духов за ней шлейфом тянется, лицо как красивая маска, косметики там немеряно, а глаза как стеклянные: поет и смотрит прямо сквозь меня, какбудто я занавеска какая-то. Но пела классно… На другой день я снова на ее концерт ходил. Спасибо артистам, не забывают, поддерживают нас. Как-то в гарнизон еще и Зыкина прилетала.Но, к сожалению, в первый вечер заболела и выступить не смогла, а потом я уехал, так и не попал на ее концерт.

Вертолет начал крениться и шуметь как-то по другому. Медик умолк и до хруста в пальцах уцепился за ближайшую железку. Лицо его стало похоже на серую бумагу.

– Ну вот, накаркал ты, – хотел подшутить над ним Стоцкий, но, увидев, что лейтенанту не до смеха, сменил тон.

– Просто подлетаем уже, наверное, пора бы.

Где-то снаружи вертолета послышались нечастые ритмичные хлопки.

– Точно, подлетаем, – уверенно сказал Игорь, – это мы пускаем антизенитные ракеты, чтобы на тепло двигателя с земли не шарахнули. Если "духи" снизу ракетой "земля-воздух" в наспальнут, она вместо двигателя за одной из наших ракеток погонится и мимо нас уйдет. Должна…

Вертушка приземлилась без проблем, и вскоре все пассажиры огромной стрекозы стояли на земле, радостно щурясь от яркого солнца.

– Господи, как мало человеку надо для счастья, – воскликнул повеселевший медик, к которому уже начал возвращаться нормальный цвет лица.

Хайратон был пограничным городком. Рядом за рекой раскинулись привольные просторы родного Советского Союза, а тут на пограничном куске афганской земли размещались разныесклады и базы наших войск. Хайратон едва ли не единственное место в Афганистане, где была ветка железной дороги. Официально на весь Афган было всего несколько десятковкилометров "железки" только возле наших границ. Большинство афганцев никогда в жизни не слышали тепловозного гудка и не знали другого транспорта, кроме машин, верблюдов илошадей. Возили грузы на неутомимых мулах, ишаках, быках, впряженных в доисторические арбы. Странно было видеть, как сказочный караван верблюдов везет во вьюках японские магнитофоны и другую технику, а спящих на асфальте улицы нищих в лохмотьях будит сигнал нового "Мерседеса".

После часа расспросов и поисков, когда приходилось наугад пробираться мимо складов и ангаров, оцепленных колючей проволокой, спотыкаться об рельсы и шпалы, обходя вагоны иплатформы, Игорь наконец-то добрался до расположения своей части.

С краю территории какой-то базы колючей проволокой был выгорожен длинный прямоугольник, кроме колючки защищенный еще и паутиной тонкой стальной проволоки, путанки.Набросанная на изгородь вроде бы как попало, путанка, тем не менее, цепко держала в своих сетях любой попавший туда предмет, будь то нога человека, либо даже колесо машины.Вдобавок, не особо надеясь на стоящее где-то впереди боевое охранение, саперы щедро нашпиговали ограду сигнальными минами. Внутри по центру ограды был широкий проезд, вдолькоторого справа и слева нос к носу стояло штук двадцать гусеничных и колесных машин. Кроме саперов, такой техники не имел никто.

Не заметив в автопарке признаков жизни, Стоцкий собрался уже нырнуть под шлагбаум. Откуда-то сбоку вылетел бурый комок меха и с заливистым лаем кинулся под ноги. Следомвыскочили еще две собачонки неустановленной породы, близнецов которых можно встретить, наверное, в любой точке Земли.

– Эй, есть кто живой? Гостей встречайте, – отмахиваясь от наседавшей собачни крикнул Игорь. Из-за ближайшей машины выплыл растрепанный часовой с помятым лицом, внахлобученной набекрень каске, но с автоматом наперевес.

– Стой, кто идет! – поправляя каску, вяло крикнул часовой.

– Зови начальника караула, я из батальона к вам приехал. Навстречу уже спешил тощий старший лейтенант Смирнов.

– А, привет Игорь, с приездом, – протянул он руку с таким видом, как будто гости из батальона приезжали каждый день.

– Привет, Саня, ты часом не болен? – заметил Игорь нездоровый землистый цвет лица взводного. Выстиранный добела китель висел на нем как на вешалке.

– Да после гепатита хреново мне. Лечили-лечили наши лекари, да видно не долечили. Но это ерунда, проходи давай, размещайся, рассказывай, как дела в батальоне, какие новости.Сейчас мы тебе с дороги чайку сообразим и пожевать чего-нибудь найдем.

– Не откажусь, чай не пил – какая сипа? – усмехнулся Игорь.

– Чай попил – совсем ослаб, – подыграл Саня.

Солдатская казарма сильно смахивала на обычный глинобитный сарай с плоской крышей. Внутри было прохладно, чисто и для казармы довольно уютно. Офицеры жили в будкемашины-технички, обеспечив внутри минимум комфорта. Вернее сейчас в машине жил только один командир взвода.

– А что, Саня, напарник твой, Матвеев уехал куда-то или в казарме спит?

– Да нет, он на торгово-закупочной базе устроился, к девчонкам поближе. То с одной подженится, то с другой. Авторитетный он у них человек, не то, что я. Там живет, а сюда приходитна службу, иногда. Мне самому проще, от него только неразбериха.

– Ну, раз ты здесь старший, тогда слушай боевую задачу… – Стоцкий быстро изложил взводному цель своего приезда. Вопросов по сути задачи к Игорю почти не было.

Сержант Палий давно уже хранил в заветном месте собранный "дембельский" чемодан и готов был ехать в батальон хоть сейчас. КаМАЗ-самосвал, на котором им предстояло ехать,сверкал свежевымытой оранжевой кабиной и призывно подмаргивал чистыми стеклами.

– Не машина, а "чаечка", летит, а не едет, все исправно, проверено, заправлено, – с гордостью похлопал по капоту водитель Иващенко.

– Точно, молодец Иващенко, у него все четко, как в аптеке, – подтвердил взводный.

– Что ж, если все готово, долго тянуть резину не будем, завтра еще раз все проверим, сходим вечером в комендатуру на инструктаж и с рассветом в путь, подытожил Игорь.

О том, чтобы ехать одной или даже несколькими машинами по Афгану – чужой воюющей стране, не могло быть и речи. Это было строго запрещено и позволить себе такую глупость могтолько разве что конченый идиот или самоубийца. Автомобили передвигались только в колоннах в сопровождении боевого охранения. Это могла быть либо бронетехника с огневоймощью пушек и пулеметов, либо специально оборудованные машины с крупнокалиберными пулеметами. Охота за колоннами советской (по-афгански "шурави") техники была излюбленным делом душманов всех мастей. Нападали "духи" профессионально и изощренно, изучив за годы войны до тонкостей нашу тактику. Поэтому, хотя вопросы перемещения поАфгану наши тоже отточили как следует, однако то и дело приходили сообщения о гибели наших колонн в том или ином месте. Колонны для движения формировали в комендатуре сучетом сил охранения, количества и быстроходности машин. КаМАЗы пользовались хорошей репутацией и машину Стоцкого без проблем включили в колонну грузовиков с военнымимуществом, идущую в Пули-Хумри. В основном это были ЗИЛы и три БТР охранения. Заученно отбарабанив инструктаж помощник коменданта пожелал всем счастливого пути ираспустил до завтра.