Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 122
Скала откололась от горы и, как падающая башня, нависла над дорогой и над расселиной, на дне которой гремел поток и виднелись пески, красные, видимо от какого-то осадка.
– Ах, вы знаете, я совершенно забыл вам сказать, – заговорил Татноскэ, оглянувшись по сторонам, когда отошли за селение и оказались среди пустынных рисовых полей.
– Что такое? – встрепенулся барон.
– Вы знаете, я совершенно забыл, что у меня имеется копия японо-американского договора о дружбе. Да, у меня есть копия, хранится уже давно. Так давно, что я даже забыл! Ведь я все время работал с американцами, с господином Вельш Вильямсом и мистером Чжоу-фу, как мы звали его помощника, благородного ученого джентльмена из Китая. Я часто говорил с самим мистером Перри! Он очень… очень любил меня. Знаете, они очень богатые… Но личные подарки их всегда не так роскошны, как у русских. Адмирал Путятин гораздо щедрей!
– Вы работали с Перри? – удивился Шиллинг.
– Да! Я с ним очень хорошо работал. Он разрешал мне садиться за стол с его превосходительством. Мы вместе обедали не раз. Американцы, как и русские, без… без таких обычаев… которые называются по-английски prejudice. [89] Так что я очень дружен был с адмиралом, и он подарил мне на память копию договора… Да… Ведь я составлял голландский текст и неотлучно находился при переговорах.
– Может быть, это черновики?
– Это не так совсем. Теперь это уже настоящий текст заключенного договора, и все до единого слова точно сходится. Прежде все договоры были черновиками до подписания. Как я забыл, сам не понимаю, так давно, конечно, это было, наверно, поэтому… После отъезда Перри опять так много впечатляющих событий… А вот это дерево называется… Ах, как же оно по-голландски? Кажется, по-голландски нет названия…
– Когда же вы мне передадите полный текст договора?
– К этому дереву не должен подходить человек с нежной кожей. Достаточно пройти под его ветвями, и на теле появятся ожоги. Женщины ненавидят это дерево… Текст договора имеется для вас.
– Так дайте мне сегодня.
– Нет, не здесь. Он с моими вещами в Симода. Я привезу вам на корабль.
Татноскэ, сняв в Симода во время цунами копию с договора, носил ее с собой в кармане широкого рукава, но не отдавал, зная, что у Шиллинга нет таких рукавов и ему некуда спрятать по-настоящему секретный документ, а все остальное имущество его ежедневно и тщательно просматривается тайной полицией, где бы он ни был. Татноскэ и сам тайно следил за ним, как и все переводчики.
– Но, пожалуйста, надо еще одни золотые часы с бриллиантами подарить кому-нибудь из членов японской делегации…
Шиллинг знал, что такие часы на «Диане» есть.
– Если «Диана» не утонула, пока мы с вами путешествуем!
– Как же сохраняются часы? Не сокровище ли это и не оберегается ли особенно?
– Да, конечно, оберегается и в случае крушения должно быть спасено. Да мало ли чего не бывает… А кому советуете подарить часы? Саэмону но джо?
– Да, ему, конечно. И еще можно Матсумото Чуробэ. Вы знаете его? Да, ведь Саэмону но джо уже дарили…
За спасение документов Татноскэ получил благодарность и награду от правительства, материи на халаты и еще одну награду от тайной полиции за бдительность и за хорошее наблюдение за охраной документов во время цунами.
Татноскэ переписал текст договора с опасностью для жизни. Голландский текст получился мелкий, как работа искусного ремесленника. У Татноскэ есть лупа, подаренная ему американцами. Что там текст! Татноскэ знает договор наизусть.
– Преамбула… – Татноскэ прочел ее. – Статья первая…
Татноскэ и ее прочел наизусть.
Возвращаясь, барон заметил, что с моря подошла лодка с двумя рыбаками, доставившими его и чиновников в Атами. С ними был еще человек, видимо здешний. Переводчик ушел в гостиницу. Шиллинг подсел к рыбакам. Они сидели на корточках и разговаривали между собой.
– А на нэ… Николай-сан! – обратился вдруг к барону рыбак, учивший его в пути грести веслом юли-юли.
Лодочник вычертил на песке какие-то знаки. Приглядевшись, Шиллинг разобрал, что это карта полуострова Идзу. На другом побережье, за горами, лодочник вычертил круглую бухту и, тронув плечо лейтенанта, показал на горы на западе и стал быстро говорить:
– Как раз такая бухта, какую ищешь, Николай. Глубокая, большая, совершенно закрытая, даже нет волн, когда рядом на море бушует.
– Бухта как называется? – спросил Николай по-японски.
– Хэда! – ответил японец.
Быстро поднявшись, он затоптал карту сандалиями. Лодочник приложил пальцы к вискам, как рога, и кивнул в сторону гостиницы, где спинами к морю сидели на террасе курившие чиновники, к которым присоединился теперь Хори.
Взявшись за борт лодки, японцы вытащили ее на берег. Японец, чертивший карту, взвалил на плечо корзину на шесте, который он продернул под плетеные ее уши, и потащил рыбу и ракушки следом за местным японцем.
Вечером лейтенант пил сакэ в обществе Татноскэ и мецке. Какая-то немолодая женщина с черепаховым гребнем в черных, тщательно убранных волосах играла на струнном инструменте, похожем на гусли.
Хори Татноскэ подвыпил и по-голландски рассказывал о том, какие молодые и хорошенькие женщины еще недавно были на курорте Атами к услугам приезжающих сюда богатых эдоских самураев.
– Где же они теперь? – спросил лейтенант.
– А теперь их магазины разрушены… – ответил по-голландски пьяный переводчик.
Утром к пристани, которая тщательно была выложена камнями, подошла парусная японская лодка. Из нее выпрыгнул офицер в морской форме. Шиллинг в легком халате выскочил из гостиницы и поспешил навстречу приехавшему. Алексей Николаевич кинулся к нему. Молодые люди обнялись и горячо поцеловали друг друга, потом, откинувшись и отступив, снова кинулись друг к другу и, обнимая, снова целовались.
– Что случилось? – спросил Шиллинг.
– «Диана» стоит. Переговоры идут. Что у вас?
– Нет бухты. А вы? Боже мой…
– Адмирал послал меня за вами. Мы с часу на час ждем шторма. Чувствуете, барометр падает… Но, говорят, удобная бухта есть недалеко на другом побережье полуострова, во владениях князя Мидзуно. Надо нам с вами срочно возвращаться и немедленно отправляться туда.
