Испытание - Алексеев Николай Иванович
Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 105
– Документы! Летчик, проходные забыли!
– Проходные получили! – соврал Костя и поскорее втолкнул Веру в автобус.
Не успел автобус миновать ворота, как к крыльцу канцелярии подбежала старушка няня и обратилась к красноармейцам:
– Железнову? Веру Железнову из четвертого не видели?
– С кудряшками, прихрамывает? – тут же отозвался Родион.
– Ага, батюшка, на правую ножку прихрамывает, – затараторила старушка.
– Вот в тот автобус она с летчиком села, – показал бородач.
– Ах ты, господи! – огорченная няня ударила по бедрам руками. – А я ведь к ней, как мать! Изловите мне ее, миленькие. Удереть!
Большая группа красноармейцев сорвалась с места и наперегонки рванулась за автобусом, который выезжал уже за ворота.
– Стой! Стой!
Мгновенно там, где дорога поворачивала на выезд, перед автобусом выросла толпа. Красноармейцы открыли дверь.
Поначалу Костя хотел от окружавших отделаться шуточками, потом стал упрашивать, доказывая, что «Железнова может лишится авиации, а она ас ночных полетов в тыл врага». Красноармейцы было согласились и даже расступились, но в этот момент появился дежурный по госпиталю, которому не в диковинку подобное «дезертирство», и неумолимо скомандовал:
– Железнова, в госпиталь!
– Отпустите ее, товарищ военврач третьего ранга, – виновато вступился за Веру подошедший Родион. – Эх, кабы я знал, не подвел бы тебя так, авиация!
Но военврач был неумолим и, пропустив Веру вперед, под веселый гомон красноармейцев, повел ее в госпиталь.
Костя обогнал врача, еще раз пожал руку Веры и прошептал:
– Я как-нибудь на днях ночью…
– Напрасно, Костя. Теперь, наверное, меня отсюда куда-нибудь подальше отправят… Но я, Костя, в полк все же вернусь.
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
Полковник Алексашин вернулся от члена Военного совета под утро. Старший лейтенант Токарь доложил ему, что начальник отделения кадров 16-й армии сообщил по телефону: в хозяйстве подполковника Свирягина находится мальчик Юрий Рыжиков, похожий на того Юру, который описан в письме, полученном Военным советом от жены Железнова.
– Похожий, говоришь? – переспросил Алексашин и протянул Токарю объемистую папку с бумагами. Он подошел к телефону, намереваясь позвонить полковнику Железнову, но так и не поднял трубку.
«Скажу ему, а он тут же сорвется и полетит очертя голову в этакую пургу. Приедет, а окажется, это вовсе не его сын, – подумал Алексашин. – У Железнова сейчас положение на фронте – и недругу не пожелаешь!.. Стоит ли его зря тревожить?..» Алексашину представилось, как усталые солдаты дивизии Железнова на лыжах пробираются по лесу, таща за собою на салазках пулеметы, минометы и даже пушки. «А впереди у него форсирование Исконы. А это не лучше Рузы». И Алексашин решил прежде сам посмотреть на мальчика.
– Куда вы, товарищ полковник, в такую непогодь? – забеспокоился Токарь. – Вы же устали, еле на ногах стоите!..
– Надо ехать! – ответил Алексашин. – Мне необходимо к генералу Рокоссовскому, а по пути загляну в хозяйство подполковника Свирягина и сам посмотрю на этого Рыжика. Только Железнову пока об этом мальчике ни гу-гу!..
Однако явившийся по вызову шофер вместе с Токарем в конце концов уговорили Алексашина ехать на рассвете.
На рассвете метель действительно стала немного тише, зато повалил густой снег, и ехать стало еще хуже. Алексашин хотел было проехать на Волоколамск через Звенигород и Рузу, но, застряв невдалеке от штаба фронта, повернул обратно и направился более надежным путем – через Москву. Заезжать в часть подполковника Свирягина было теперь Алексашину не по пути. Он решил ехать туда, завершив все дела в штабе армии, и позвонил оттуда в дивизию, чтобы Рыжикова доставили во второй эшелон штаба дивизии.
А в это время Юра ехал в своих розвальнях вслед за розвальнями Гребенюка. В лесу было относительно тихо, пурга бушевала лишь на вершинах деревьев, ссыпая с них снег на дорогу.
В тулупе было жарко, и Юра отбросил назад его большущий воротник. Но когда лес стал редеть, пришлось снова поднять воротник и повернуться к полю спиной. Мертвые гитлеровцы, сложенные в поле штабелями, наводили на Юру ужас. Из памяти не выходил один мертвец, увиденный раньше, когда они ехали в противоположном направлении. То ли он упал со штабеля, то ли кто-то нарочно поставил его в глубоком снегу, чтобы пугать проезжих, но казалось, что он торчит здесь с поднятой рукой и пробитым лбом, точно регулировщик у дороги. Увидев его в первый раз, Юра очень испугался и зажмурился.
– Эх ты, вояка! – сказал ему Гребенюк. – Пушка под ухом палила – не боялся, снаряды рвались – не трусил, бомбили – не прятался, а тут мертвых испугался!
Сейчас Юра очень боялся снова увидеть этого мертвого регулировщика, он должен быть где-то в этих местах… Но он вспомнил слова Гребенюка, и ему стало стыдно.
– А вот и не боюсь! – сказал он вслух и резко повернулся к полю лицом. Но в поле ничего не было, даже не видно было штабелей покойников.
«Наверно, наши похоронили, – подумал Юра, но сам на это ответил: – Когда же? Утром ведь они еще были!..»
Юра стал пристально всматриваться сквозь завесу снега, и ему показалось, будто они едут по этой дороге впервые. «Раньше здесь вроде и не было этих голых кустов, дорога шла прямиком, а эта, вишь, как крутит», – рассуждал Юра сам с собой. Прячась от колючего ветра, он поглубже втянул голову в воротник и бочком прижался к брезенту, в который был укутан теплый хлеб, только часа полтора как вынутый из печей дивизионной хлебопекарни. Почувствовав тепло, Юра лбом прижался к брезенту и задремал, да так крепко, что Гребенюк его еле-еле растормошил.
Подвода стояла посреди густого леса.
– Разве уже приехали? – всполошился Юра.
– Заплутали!.. – Гребенюк сплюнул и выругался. – Где это нас черт свернул?
– Давайте повернем назад, – Юра уже было взялся за вожжи.
– Погоди, дай подумать! – Гребенюк присел на подводу, свернул цигарку и стал на все корки ругать Буланого.
– Я-то думал, что ты конь настоящий, а ты чертова кляча, шкура барабанная!.. На мыло тебя надо, вот что… – Гребенюк замахнулся было на него, но усталый конь повернул к нему голову, вяло повел ушами и тихо, чуть слышно, заржал. Гребенюк опустил руку. – Не бойся, не ударю!.. Это я так, с горя. – И тяжело вздохнул. – Куда ж ты нас завез, животина? Сам устал небось!.. – Буланый в ответ снова тихо заржал. – Ну, чуток отдохни…
Гребенюк повесил на оглоблю кошель с сеном и другой кошель бросил Соньке на задок своих саней. Потом прошелся вперед по незнакомой лесной дороге. Вернувшись, он скомандовал Юре: «Поворачивай!» – и сам решительно повернул Буланого и поехал впереди. Теперь Гребенюк уже не доверял коню, смотрел в оба, но ему никак не удавалось выехать на основную дорогу дивизии. Чем дальше он ехал, тем дорога становилась все менее заметной, а день уже клонился к вечеру.
Боясь заночевать в бору, Гребенюк повернул назад. На развилке запорошенных дорог он остановился и прислушался. Слева доносилась артиллерийская стрельба. «Если там артиллерия, значит, и наш полк там», – подумал он. Дорога показалась ему знакомой, и он, не долго думая, бухнулся в розвальни. Чем дальше они ехали, тем больше и больше было свежих следов, даже появились следы автомашины. Они привели их к околице какой-то деревни. Но по пути в полк деревни не должно было быть. Гребенюк на всякий случай завернул подводы на дорогу, идущую в лес, а сам сбросил тулуп, взял винтовку и, велев Юре смотреть в оба, зашагал к стоящему у дороги на косогоре дому. Он сразу же исчез в вихре снега, и Юра остался один. Прошло совсем немного времени, как вдруг раздался громкий окрик: «Хальт!» – и Гребенюк снова вынырнул из пелены снега. Он со всех ног мчался к подводам.
– Поезжай, догоню! – крикнул он Юре. Но тут снова, теперь еще громче, повторилось зловещее «Хальт!». Затрещали автоматы…
Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 105
Похожие книги на "Испытание", Алексеев Николай Иванович
Алексеев Николай Иванович читать все книги автора по порядку
Алексеев Николай Иванович - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки mir-knigi.info.