Сальватор. Том 2 - Дюма Александр

– Да, – подтвердил Камилл, едва заметно усмехнувшись.

– Я считаю, что вдаваться в подробности ни к чему.

– Разумеется, – с той же ухмылкой проговорил Камилл.

– Намерены ли вы возместить ущерб, который вы нам нанесли?

– Это зависит от того, какой род возмещения вы имеете в виду.

– Я вас спрашиваю: готовы ли вы принести извинения?

– Ну нет, – возразил Камилл, – любое извинение нам категорически запрещено.

– В таком случае, – заметил генерал, – нам остается лишь обсудить условия дуэли.

– Вы – пострадавшая сторона, – сказал Камилл. – Изложите свои условия.

– Мы имеем честь предложить вам следующее: дуэль на пистолетах.

– На пистолетах, очень хорошо.

– Барьер в сорока шагах. Противники могут сделать или не делать по пятнадцати шагов.

– Значит, если они пройдут по пятнадцать шагов, их будут разделять десять шагов?

– Десять! Да, сударь.

– Прекрасное расстояние; хорошо, пусть будет в десяти шагах.

– Пистолеты возьмем у Лепажа, чтобы они были незнакомы обоим противникам.

– Кто их возьмет?

– Каждый из нас принесет по паре или, если угодно, подмастерье оружейника, который зарядит пистолеты, принесет две пары. Мы бросим жребий и определим, из каких стрелять.

– Все очень хорошо. Теперь договоримся, где встречаемся.

– Аллея Л а Мюэт, если угодно.

– Аллея Ла Мюэт. В конце этой аллеи есть что-то вроде площадки, ничем не примечательной, будто нарочно созданной для встречи.

– Пусть будет площадка.

– А-а, мы забыли обсудить время.

– Светает не раньше семи. Назначим встречу на девять.

– В девять. Превосходно, сударь… Будет время привести себя в порядок.

– Нам остается откланяться, господа, – проговорили два генерала.

– Примите уверения в нашем почтении, – проговорили, поднимаясь, молодые люди.

Едва секунданты банкира исчезли, г-н де Вальженез вошел в гостиную, приговаривая:

– Ну и копуши! Я думал, вы никогда не кончите!

– Вот на чем мы договорились, – начал Камилл.

– Знаю! – перебил Лоредан. – Мы договорились поужинать в половине седьмого, а сейчас шесть тридцать пять.

– Я говорю о дуэли.

– А я – об ужине. Дуэль можно отложить, ужин – никогда.

За стол!

– За стол! – подхватили два молодых человека.

И все трое направились к столовой, где их ожидала мадемуазель Сюзанна де Вальженез.

За столом веселились от души, всему Парижу перемыли косточки, но особенно – банкиру, высмеивая г-на де Маранда на все лады как политика и финансиста, но особенно налегая на его внешность.

О предстоявшей дуэли говорили не больше, чем о китайском императоре.

Из уважения ли к присутствующей даме, от беззаботности или из самонадеянной уверенности в исходе дела это происходило? Этого мы не знаем или, вернее, думаем, что было всего понемногу в умолчании троих молодых людей.

Они были заняты десертом, когда личный слуга г-на де Вальженеза подал хозяину карточку на серебряном подносе.

Лоредан бросил на карточку взгляд.

– Конрад! – вскричал он.

– Конрад! – едва слышно выдохнула мадемуазель де Вальженез и изменилась в лице. – Что ему нужно?

Лоредан стал белым, под стать чашке севрского фарфора, которую поднес к губам.

Камилл обратил внимание на то, что это имя взволновало и брата, и сестру.

– Сожалею, но мне придется ненадолго вас оставить, – пролепетал г-н де Вальженез.

Он обернулся к лакею и приказал:

– Проводите его в мой кабинет.

Лоредан встал.

– До скорой встречи, господа.

Он направился к двери, которая вела из столовой в кабинет.

Сальватор ожидал стоя.

Невозможно было выглядеть элегантнее, чем Сальватор в ту минуту, а также спокойнее и благороднее, чем он.

Теперь это был действительно Конрад де Вальженез, как он и приказал о себе доложить.

– Что вам угодно? – с ненавистью взглянув на гостя, спросил Лоредан.

– Я хотел бы с вами переговорить, – отвечал Сальватор.

– Разве вы забыли, что у нас лишь одна тема для разговора?

– Ненависть, которую мы друг к другу испытываем.

Нет, кузен, – я об этом помню, и доказательством тому – мой визит.

– Уж не затем ли вы пришли, чтобы раз и навсегда покончить с этой ненавистью?

– Отнюдь нет.

– В таком случае, чего вы хотите?

– Сейчас объясню, кузен. Вы завтра деретесь на дуэли, не так ли?

– Какое это имеет отношение к вам?

– Не только ко мне, но к нам обоим, вот вы сейчас увидите.

Итак, у вас завтра в девять часов утра дуэль с господином де Марандом в Булонском лесу на пистолетах. Как видите, я неплохо осведомлен.

– Да. Остается узнать, в каком источнике вы черпаете ваши сведения.

Сальватор пожал плечами.

– Откуда бы я ни узнал о вашей дуэли, я о ней знаю, и это будет темой нашего разговора, если не возражаете.

– Уж не затем ли вы случайно пришли, чтобы читать мне мораль?

– Я? Да что вы?! Я, напротив, полагаю, что вы обо мне беспокоитесь, и даже больше, чем нужно. Нет, я пришел лишь оказать вам услугу.

– Вы?

– А вас это удивляет?

– Если вы явились шутки шутить, предупреждаю, что вы неудачно выбрали время.

– С врагами я не шучу никогда, – серьезно заметил Сальватор.

– Ну довольно! Что вам угодно? Говорите!

– Вы хорошо знаете господина де Маранда?

– Я знаю его довольно для того, чтобы преподать ему завтра хороший урок, о котором он будет помнить, если, конечно, у него останется для этого время.

– Я вижу, вы плохо его знаете. Господин де Маранд до сих пор давал иногда уроки, но не получал их никогда.

Лоредан снисходительно посмотрел на кузена и пожал плечами.

– А-а, вы пожимаете плечами, – заметил Конрад. – Это свидетельствует о том, что вы в себя верите. Но поверьте на минуту мне и послушайте, что я вам скажу: господин де Маранд вас убьет.

– Господин де Маранд! – рассмеялся молодой человек.

– А-а, вам весело! Ну да! Чтобы какой-то банкир убил человека вашего происхождения и ваших достоинств! Хорошенькая история: пистолет против денежного мешка! Однако я хочу, чтобы вы поняли, какую огромную услугу я вам оказываю.

Господин де Маранд дрался уже четырежды, насколько мне известно, и всякий раз убивал противника. Между прочим, в Ливорно господина де Бедмара, который был вашим приятелем, если память мне не изменяет.

– Господин де Бедмар скончался от апоплексического удара, – ничуть не смущаясь, отвечал Лоредан.

– Господин де Бедмар был убит на дуэли. Знайте, кузен, что всякий раз, как родственники хотят скрыть с той или иной целью причину смерти одного из своих членов, они призывают на помощь апоплексию, это знают даже дети. Выслушайте следующее: завтра между девятью и четвертью десятого вы умрете от апоплексии, как господин де Бедмар, а если это может доставить вам удовольствие, я помещу в газетах заметку об истинной причине вашей смерти.

– Довольно шуток! – все больше распаляясь, вскричал г-н де Вальженез. – Я прошу вас на этом остановиться, если вы не хотите, чтобы этот разговор принял другой оборот.

– А какой оборот он, по-вашему, может принять? Уж не считаете ли вы, кузен, что вам по плечу выбросить меня из окошка? Если это так, взгляните на меня.

С этими словами Конрад вытянул вперед обе руки. Под рукавами выступили мощные мускулы.

Лоредан непроизвольно отступил назад.

– Кончим поскорее! – поторопил он. – Что вам нужно?

– Я пришел спросить о вашей последней воле и обещаю, что все в точности исполню.

– Не сомневаюсь: вы поспорили с кем-нибудь из ваших приятелей, что разыграете меня, – предположил Лоредан.

– Я никогда не спорю, сударь, и никого не разыгрываю.

Говорю вам, что вы будете убиты, потому что человек, с которым вы стреляетесь завтра на дуэли, поклялся, что вы умрете, а он безупречно храбр. Вы же бледны – взгляните-ка вот в это зеркало, – вы обливаетесь потом. Должен еще заметить, что, даже если вы будете завтра только ранены, на свете существует человек, который продолжит дело, которое начнет господин де Маранд.