Искатели приключений - Роббинс Гарольд "Френсис Кейн"

Примерно через полгода после того, как он перебрался в новое жилье, ему случилось вернуться домой раньше обычного. Еще на подходе он услышал чьи-то голоса и, решив узнать, кому они принадлежат, пошел вокруг дома.

На заднем дворике стоял Котяра в окружении группы женщин, на лице его была написана смертная тоска. Женщины галдели.

— Что здесь происходит?

При звуке его голоса Котяра подпрыгнул, женщины, разом смолкнув, стали прятаться друг за дружку. Дакс перевел взгляд на Котяру.

— Чего они хотят? Что они вообще здесь делают?

Котяра заговорил медоточивым голосом, к которому всегда прибегал в тех случаях, когда совершал что-то такое, о чем Даксу лучше было бы не знать. Круглое лицо его выражало кротость и ангельскую невинность.

— Вы не узнаете их, ваше превосходительство?

— Не узнаю.

— Это наши слуги.

— Наши слуги? — Дакс повернулся к женщинам, чтобы еще раз взглянуть на них. Женщины опустили головы и принялись хихикать Он вновь обратился к Котяре. — Все?

— Да, ваше превосходительство. Дакс опять оглядел женщин.

— Но их же восемь!

В доме было всего четыре комнаты: две спальни — его и Котяры, гостиная, служившая одновременно столовой, и кухня.

— Восемь, — повторил Дакс, глядя на Котяру. — И где же они спят?

— Здесь, ваше превосходительство. — Котяра повел его за угол, женщины потянулись следом.

Напротив глухой стены дома стояло некое сооружение, более всего походившее на навес от солнца. Крыша его было тростниковой, а стенами служили занавеси из джутовых мешков. Дакс раздвинул их и заглянул внутрь. На земле лежало семь матрацев, туго набитых соломой. Опустив занавес, Дакс выпрямился.

— Но здесь только семь постелей.

Вид у Котяры был совершенно несчастный.

— Им больше не нужно.

Дакс пристально посмотрел на него. На естественно возникавший очередной вопрос ответ Даксу уже был известен.

— Так где же спит восьмая?

Котяра молчал, лицо его чуть заметно покраснело.

— Ну? — Дакс не сводил с него взгляда. У него и в мыслях не было позволить Котяре отвертеться и на этот раз.

— Видите ли, ваше превосходительство, именно об этом мы с ними и говорили.

— Ничего я не вижу.

— Ну... — Котяра сделал глубокий вдох, — они спорили о том, чья очередь спать в доме.

— С тобой? — холодно спросил Дакс.

— Да, ваше превосходительство. — Котяра уныло склонил голову. — Понимаете, трое из них уже беременны. Остальные считают, что я к ним несправедлив, лишая их такой же возможности.

— По-моему, мне необходимо выпить. — Обойдя дом, Дакс вошел внутрь, снял фуражку и упал в кресло. Через мгновение появился Котяра.

— Джин с тоником, ваше превосходительство, — почтительно произнес он, — со льдом и в высоком стакане.

Он поставил стакан на столик рядом с креслом и собирался уже улизнуть в кухню, но его остановил голос Дакса:

— Выгони их к чертям.

— Всех, ваше превосходительство? — с болью переспросил Котяра.

— Всех.

— Может, я отошлю только беременных?

— Ты отошлешь всех.

— Неужели даже двух самых лучших нельзя оставить? — Котяра не терял надежды. — Очень вредно мужчине жить одному в таком климате.

— Нет, — кратко ответил Дакс и добавил:

— Если тебе это до сих пор неизвестно, сообщаю: мы приписаны к иностранным силам чужой державы. За то, что ты сделал, нас могут предать суду военного трибунала и расстрелять. Ведь никто не поверит, что ты устроил у меня под носом гарем, а я ничего об этом не знал! — Он поднял стакан и сделал глоток. — Я и сам-то с трудом этому верю.

Прошло целых семь месяцев. Макартура в 1952-м году отозвали домой, и вскоре после этого Дакса вызвали в штаб. Погода в долине Инчой стояла холодная, американские войска в боях с северо-корейскими солдатами и китайскими добровольцами несли значительные потери.

Помощник нового начальника штаба улыбнулся:

— Вольно, полковник. Надеюсь, у меня для вас неплохие новости, так, для разнообразия.

— Слушаю, сэр.

— Командующий хочет получить подтверждение, что ваши войска, находившиеся до сих пор в резерве, получили необходимую подготовку и навык владения новым оружием.

— Подтверждаю, сэр. На прошлой неделе я получил информацию от своего президента: более двух тысяч наших солдат прошли специальную подготовку и готовы к отправке.

— Очень хорошо. Я поставлю командующего в известность. Он направит запрос о немедленной отправке вашего контингента.

— С вашего разрешения, сэр, я хотел бы сначала уведомить своего президента по дипломатическим каналам. Пусть он будет готов к запросу.

— Отлично, считайте, что разрешение вы получили. Я на это рассчитывал, честно говоря. Это должно все ускорить. Ваши люди должны быть готовы к погрузке немедленно по получении приказа.

Однако через два дня Дакс вынужден был вновь появиться в штабе — на этот раз с телеграммой от президента. Он не мог вымолвить ни слова, когда с белым лицом вручал телеграмму помощнику начальника штаба.

ПРОШУ ПЕРЕДАТЬ КОМАНДУЮЩЕМУ МОЕ ГЛУБОЧАЙШЕЕ СОЖАЛЕНИЕ. В СВЯЗИ С ИСТЕЧЕНИЕМ СРОКА СЛУЖБЫ В СТРОЮ ОСТАЛОСЬ МЕНЕЕ ПЯТИДЕСЯТИ ОФИЦЕРОВ И РЯДОВЫХ, ОБУЧЕННЫХ ОБРАЩЕНИЮ С НОВЫМИ ВИДАМИ ОРУЖИЯ. ПРИНИМАЮТСЯ СРОЧНЫЕ МЕРЫ ПО ПОДГОТОВКЕ ДОПОЛНИТЕЛЬНОЙ ГРУППЫ ЛЮДЕЙ. ПО ЗАВЕРШЕНИИ КУРСА ОБУЧЕНИЯ ВАС ПОСТАВЯТ В ИЗВЕСТНОСТЬ. ПРЕЗИДЕНТ.

Помощник поднял глаза на Дакса.

— Похоже, полковник, с вами сыграли в политику. Дакс промолчал.

— Вы позволите мне показать это командующему?

— Да, сэр. Не могу ли я, в свою очередь, обратиться к командующему с просьбой?

— С какой?

— Очевидно, пользы от меня здесь больше не предвидится, — сказал Дакс, едва разжимая губы. — Я хотел бы, чтобы меня освободили от моих обязанностей.

Постаревший на своей службе помощник поднял на него глаза.

— Думаю, что это было бы самым лучшим, — задумчиво произнес он. — Официальную бумагу вы получите завтра утром. Мне искренне жаль, полковник. — Он протянул Даксу руку.

— Мне тоже, сэр.

На этой войне не было секретов, и через несколько часов весь Сеул знал о последней новости. Даже северокорейское радио передало, что кортегуанский президент отказался послать свои войска для участия в агрессивной империалистической войне.

Дакс в одиночестве сидел за столиком в офицерском клубе перед полупустым стаканом. Он закурил новую сигарету и тупо уставился на столешницу. Время от времени к нему подходили друзья сказать несколько слов, но разве можно было его этим утешить? Надолго никто из них не задерживался.

Затем в бар вошел майор, морской пехотинец, несколько часов назад вернувшийся из боя. Он даже не удосужился счистить налипшую на форму грязь, а выпивку заказал таким голосом, который, должно быть, раскатывался по всей передовой. Его окружили, люди горели желанием узнать последние новости.

— Да, парни, это была драчка! — Майор залпом выпил содержимое стакана и тут же потребовал новую порцию. — Я потерял почти половину людей. Эти узкоглазые так и перли, так и перли. Ни разу в жизни не приходилось мне видеть такого количества желтых выродков сразу.

Майор развернулся, оперся локтями о стойку бара и оглядел помещение. Увидев сидящего Дакса, он, ничуть не понижая голоса и ни к кому специально не обращаясь, спросил:

— Это тот самый полковник, что приехал из страны цыплят?

Внезапно в баре стало очень тихо. Дакс поднял голову и встретился взглядом с майором. Он пробыл здесь уже достаточно долго, чтобы понять игру слов. Не спеша он поднялся из-за столика, вытащил из кармана деньги, отсчитал нужную сумму, аккуратно положил на стол и приблизился к майору.

— Я завидую вам — вы только что вернулись из боя. Может быть, это дает вам право говорить подобные веши, — спокойным голосом проговорил Дакс, — но я ничуть не завидую вашему невежеству, которое заставляет вас это говорить.

Майор не выдержал его взгляд и отвел глаза. Дакс вышел из клуба. На следующий день он был в Токио, а менее чем через месяц уже отправлялся в Нью-Йорк. Прошло почти два года с того дня, как президент послал его командовать несуществующей армией.