Атлант расправил плечи. Книга 3 - Рэнд Айн

Ознакомительная версия. Доступно 32 страниц из 159

– Я был бы разочарован, если бы ты не пришла.

– Знаешь ли ты, что это такое – ждать, подавлять желание, откладывать на день, потом еще, потом…

Он улыбнулся:

– Знаю ли я?

Она беспомощно уронила руки при мысли о прошедших десяти годах.

– Когда я услышала твой голос по радио, – сказала она, – когда я услышала величайшее заявление, которое когда-либо… Нет, у меня нет права говорить, что я подумала о нем.

– Почему нет?

– Ты думаешь, я с ним несогласна?

– Ты будешь с ним согласна.

– Ты говорил отсюда?

– Нет, из долины. 

– А потом вернулся в Нью-Йорк?

– На следующее утро.

– И с тех пор оставался здесь?

– Да.

– Ты слышал, как они взывали к тебе каждую ночь?

– Конечно.

Она медленно обвела глазами комнату, переводя взгляд с городских башен за окном на деревянные балки потолка, потрескавшуюся штукатурку стен, железные спинки кровати.

– Ты оставался здесь все это время, – сказала она. – Двенадцать лет ты прожил здесь в этих условиях.

– Да, в этих условиях, – сказал он, распахнув дверь в конце комнаты.

У нее перехватило дыхание: там, за порогом, находилось просторное, залитое светом помещение без окон, одетое панцирем мягкого блестящего металла, словно небольшой бальный зал на борту подводной лодки, – это была самая современная, рационально организованная лаборатория, какую ей когда-либо доводилось видеть.

– Пройдем, – улыбаясь, предложил он. – Теперь мне не надо ничего скрывать от тебя.

Она будто пересекла границу в другой мир. Там чистым блеском светилось новейшее сложное оборудование, свисали переплетения проводов. На стене висела большая доска, испещренная математическими формулами, на длинных подставках в строгом порядке, соответственно своему назначению стояли многочисленные приборы. Какой контраст с провалившимися полами и осыпавшейся штукатуркой на подходе к этой мастерской разума, подумала Дэгни. Или – или; вот выбор, перед которым поставлен мир, – человеческая душа в двух столь различных ипостасях.

– Ты хотела знать, где я работаю одиннадцать месяцев в году, – сказал он.

– Все это, – спросила она, обводя рукой лабораторию, – приобретено на зарплату, – она указала для сравнения и на жалкий чердак, – путевого рабочего?

– Нет, конечно. На проценты, которые Мидас Маллиган выплачивает мне за электростанцию, защитный экран с локатором, радиопередатчик и кое-что еще в этом роде.

– Но зачем тогда работать на путях?

– Потому что средства, заработанные в долине, не должны быть потрачены вне ее.

– Где ты достал оборудование?

– Спроектировал сам, а изготовлено все в литейной Эндрю Стоктона. – Он показал на неприметный предмет размером с радиоприемник, находившийся в углу комнаты: – Вот он, двигатель, которого ты так хотела. – Он весело рассмеялся, когда у нее перехватило дух от изумления и она рванулась вперед. – Нет смысла заниматься им сейчас, ты ведь не собираешься передать его им.

Она не отрываясь смотрела на сверкающие металлические цилиндры, отливающие блеском пучки проводов и вспоминала проржавевший корпус, который, как памятная реликвия, хранился за стеклом в кладовой терминала.

– Он обеспечивает электроэнергией мою лабораторию, – сказал Галт, – чтобы никто не удивился, что скромный путевой рабочий расходует поразительно много электричества.

– Но если они обнаружат это помещение? Он коротко и непонятно усмехнулся:

– Не обнаружат.

– Сколько же времени ты?..

Она не закончила. На сей раз дыхание у нее не перехватило: то, что она увидела, можно было отметить только минутой полной внутренней тишины. На стене, позади приборов и аппаратов, она увидела вырезанную из газеты фотографию – свой портрет, на котором она, в легких брюках и рубашке, стояла с высоко поднятой головой возле локомотива во время открытия линии Джона Галта, и ее улыбка заключала в себе весь смысл и значение того залитого солнечным светом дня.

Увидев фотографию, Дэгни издала тихий стон. Она повернулась к Галту, но выражение его лица сейчас было под стать ее лицу на фотографии.

– Тогда я символизировал все, что ты хотела стереть с лица земли, – сказал он. – Но ты для меня символизировала то, чего я хотел добиться. Такое люди чувствуют раз или два на протяжении всей жизни, как редкое исключение из вереницы дней. Но я, я выбрал это как норму для себя, как константу своей жизни.

Выражение его лица, спокойная уверенность во взгляде, логика мысли – все это превращало его слова в реальность для нее, реальность этого момента, этих обстоятельств их произнесения в этом времени и месте.

Когда он целовал ее, она знала, что, обнимая друг друга, они держат в своих руках величайший свой успех, что в эту реальность не могут вторгнуться ни боль, ни страх; это была реальность Пятого концерта Хэйли, награда, которой они искали, к которой стремились и которой достигли.

В дверь позвонили.

Первой ее реакцией было отпрянуть, его – теснее и крепче обнять ее.

Когда Галт поднял голову, он улыбался. Он сказал только:

– Теперь не время бояться.

Они прошли обратно в комнату, дверь в лабораторию захлопнулась за ними.

Он молча подал ей пальто, подождал, когда она завяжет пояс и наденет шляпу. Потом направился к входной двери и открыл ее.

Трое из четверых вошедших были крепкие, мускулистые мужчины в военной форме, каждый с двумя револьверами на поясе; их грубые широкие лица ничего не выражали. Четвертым вошел их старший, тщедушный человечек в гражданском, с аккуратными усиками, бледно-голубыми глазами и манерами интеллигента из породы тех, кто специализируется на связях с общественностью. Он был в дорогом пальто.

Войдя в комнату, он заморгал, сделал шаг вперед от порога, остановился, сделал еще шаг и опять остановился.

– Итак? – спросил Галт.

– Ваше имя… э-э… Джон Галт? – слишком громко спросил человек в гражданском.

– Да, это мое имя.

– Вы тот самый Джон Галт?

– Который?

– Вы выступали по радио?

– Когда?

– Полно дурачить нас. – Твердый голос с металличе скими нотками принадлежал Дэгни. Она обратилась к старшему: – Да, он именно тот Джон Галт. Доказательства я представлю вашему руководству. Вы можете продолжать.

Галт повернулся к ней как к незнакомке:

– Вы хоть теперь скажете мне, кто вы и что вам здесь надо?

На ее лице ничего не отразилось. На лицах вошедших – тоже.

– Мое имя – Дэгни Таггарт. Мне надо было убедиться, что вы тот человек, которого разыскивает вся страна.

Он обернулся к старшему.

– Хорошо, – сказал он. – Я Джон Галт, но если вы хотите, чтобы я вообще отвечал вам, уберите от меня вашего, – он указал на Дэгни, – стукача.

– Мистер Галт! – закричал штатский, размещая в голосе максимум жизнерадостности. – Какая честь найти вас, большая честь и удача! Прошу вас, мистер Галт, правильно понять нас, мы готовы удовлетворить ваши пожелания. И конечно, у вас нет необходимости общаться с мисс Таггарт, если вам не хочется… Мисс Таггарт только пыталась исполнить свой патриотический долг, но…

– Я сказал: уберите ее.

– Мы вам не враги, мистер Галт, уверяю вас, мы вам не враги. – Он повернулся к Дэгни: – Мисс Таггарт, вы оказали стране неоценимую услугу. Вы заслужили вели чайшую благодарность народа. Позвольте нам самим с этого момента заниматься этим делом. – Мягко, чтобы не обидеть, он начал оттирать Дэгни на задний план, за спины солдат.

– Что вам нужно? – спросил Галт.

– Страна ждет вас, мистер Галт. Что же до нас, то мы хотим одного – развеять свои опасения. Надеемся, что можем рассчитывать на ваше сотрудничество. – Рукой в перчатке он сделал знак своим людям.

Заскрипели половицы, солдаты молча приступили к обыску: они открывали ящики стола, шкафа, заглядывали во все углы.

– Завтра утром нация ощутит подъем духа, узнав, что вас нашли.

– Что вам нужно?

– Мы просто хотим приветствовать вас от имени народа.

– Я арестован?

Ознакомительная версия. Доступно 32 страниц из 159