Камень для Дэнни Фишера - Роббинс Гарольд "Френсис Кейн"

Глава 9

Я сидел тихонько на крыльце, почесывая голову Рекси. Сегодня мой последний вечер дома. Завтра утром г-н Готткин заедет за мной на своем «форде», и мы поедем за город. Мне было грустно. Впервые я уезжал из дому на более-менее продолжительный срок.

На нас тихо опустилась ночь. В доме было темно. Свет горел только на кухне, где отец с матерью все еще разговаривали. Я наклонился к собаке. — Будь умницей, пока маня здесь не будет, — прошептал я ей.

Она слабо помахала хвостом. Она понимала все, что я ей говорил. Такой умной собаки я еще не видал.

— Лето не такое уж длинное, — сказал я. — Не успеешь оглянуться, как наступит осень, и я вернусь.

Она сунула свой холодный нос мне в ладонь, а я почесал у нее подбородок. Ей это очень нравилось.

Послышался стук открывшейся у Конлонов двери. На крыльцо вышла Марджори-Энн. Я быстро поднялся, позвал Рекси и пошел по улице. Мне не хотелось с ней разговаривать.

— Дэнни! — я услышал, как Марджори-Энн бежит за мной. Я обернулся.

Она догнала меня, совсем запыхавшись.

— Ты завтра уезжаешь?

— Да, — кивнул я.

— Можно, я пройдусь с тобой немного? — попросила она тоненьким покорным голосом.

Я удивленно посмотрел на нее. Это было совсем не похоже на нее.

— У нас свободная страна, — ответил я и пошел дальше. Она пристроилась в такт к моему шагу. — Все сдал, Дэнни? — участливо спросила она.

— Ага, — гордо ответил я. — В среднем восемьдесят пять баллов.

— Хорошо, — с похвалой заметила она. — А я чуть не провалила математику.

— Математика — это просто, — бросил я.

— Но не для меня, — отпарировала она. Мы молча завернули за угол, наши шаги глухо звучали на тротуаре. Мы прошли целый квартал, прежде чем заговорили снова.

— Ты все еще сердишься на меня, Дэнни?

Я бросил на нее косой взгляд. У нее было обиженное выражение на лице.

Я не ответил.

Мы прошагали почти еще один квартал. Затем послышалось, как она всхлипнула. Я остановился и повернулся к ней. Уж чего-чего, а девчоночьи нюни я не терплю.

— Ну, чего теперь, — хрипло спросил я.

В глазах у нее блестели слезы. — Мне так не хочется, чтобы ты уезжал сердитым, Дэнни, — всхлипнула она. — Ты мне нравишься.

Я презрительно фыркнул. — Странно как-то это у тебя проявляется.

Всегда дразнишься и заставляешь меня делать то, чего мне не хочется.

Она теперь уже ревела вовсю. — Я, я только хотела делать то, что тебе нравится, Дэнни.

Я снова двинулся вперед. — Так вот, мне это не нравится, — отрезал я.

— Это нервирует меня.

— Если я пообещаю больше не делать этого, ты не будешь сердиться на меня? Она схватила меня за руку.

Я посмотрел на нее сверху вниз. — Не буду, только если ты по настоящему пообещаешь, — ответил я.

— Тогда обещаю, — быстро сказала она, улыбнувшись сквозь слезы.

Я улыбнулся в ответ. — Тогда я больше не сержусь, — ответил я. — Я вдруг понял, что в действительности вовсе не сердился на нее. Я сердился на самого себя. Мне нравилось то, что она делает со мной.

Мы пошли дальше, она по-прежнему держала меня за руку. Рекси убежала куда-то на пустырь, и мы ждали, пока она выйдет.

Марджори-Энн посмотрела мне в лицо. — Можно я буду твоей девочкой, Дэнни?

— Господи святый! — невольно вырвалось у меня.

Слезы сразу же брызнули у нее из глаз. Она повернулась и рыдая бросилась бежать прочь.

Мгновенье я постоял в растерянности, глядя на нее, затем побежал и схватил ее за руку. — Марджори-Энн!

Она повернула ко мне лицо, все еще содрогаясь от рыданий.

— Перестань ныть, — сказал я. — Можешь быть моей девочкой, если хочешь.

— Ох, Дэнни! — Она бросилась меня обнимать и попробовала поцеловать.

Я вырвался. — Ну перестань, Мардж. Ты ведь обещала.

— Только один поцелуй, Дэнни, — быстро проговорила она. — Это ничего, раз я твоя девочка.

Я уставился на нее. Невозможно было спорить с такой логикой. К тому же и мне хотелось поцеловать ее. — Ну хорошо, — согласился я — но на этом все!

Она наклонила мне голову и поцеловала. Я почувствовал, как ее теплые губы шевелятся в моих. Я притянул ее к себе, и она спрятала лицо, уткнувшись мне в плечо. Я еле различал ее голос.

— Теперь, когда я твоя девушка, я сделаю все, что ты хочешь, Дэнни!

— Она прижала мне руку к своей груди. — Все, что захочешь, — повторила она. — Я больше не буду тебя дразнить.

Глаза у нее по настоящему сверкали. Она была совсем не похожа на ту девочку, которую я знал все это время. В ней было такое тепло, какого я никогда раньше не встречал.

Я снова медленно поцеловал ее. Почувствовал, что она тесно прижимается ко мне, и у меня забурлила кровь. В висках у меня застучало. Я быстро оттолкнул ее.

— Тогда пойдем домой, Марджори-Энн, — серьезно сказал я. — Ничего другого мне не надо.

Отец окликнул меня, когда я поднимался по лестнице. Я вернулся назад:

«Да, папа?»

На лице у него было смущенное выражение. Он посмотрел на мать, но та читала вечернюю газету и даже не подняла головы. Он остановил взгляд где-то на полу и кашлянул. — Ты впервые уезжаешь, Дэнни, — робко проговорил он.

— Да, папа.

Теперь он смотрел в потолок, тщательно избегая моих глаз. — Ты уже большой мальчик, Дэнни, и есть такие вещи, которые мы с матерью должны тебе сообщить.

Я ухмыльнулся. — Насчет девочек, папа? — спросил я.

Он с удивлением посмотрел на меня. Мать отложила газету и теперь тоже смотрела на меня.

Я улыбнулся. — Ты немного опоздал, папа. Теперь этому учат в школе.

— Неужели? — изумился он.

Все еще ухмыляясь, я кивнул. — Если ты что-нибудь хочешь узнать, папа, не стесняйся. Просто спроси.

На губах у него появилась улыбка облегчения.

— Видишь, Мэри, — сказал он. — Я же говорил, что ему не надо ничего рассказывать.

Мама с сомнением посмотрела на меня.

Я ободряюще улыбнулся ей. — Не беспокойся, мама, — заверил я ее. — Я могу о себе позаботиться.

Подымаясь по лестнице, я все еще улыбался. Они просто не знают, с кем имеют дело. Я же ведь эксперт в девочках. Разве я не доказал это только что, сегодня вечером?

Глава 10

— Она дает, Дэнни? — Я с отвращением посмотрел на пацана. Лицо у него было возбужденное, а глазами он следил за девушкой, всходящей на крыльцо.

Я потянулся вниз и запер прилавок, только потом ответил ему. С тех пор, как я приехал сюда, я слышал этот вопрос и не раз, и не тысячу. Уже третье лето я провожу в гостинице «Монт-Ферн» и в загородном клубе.

— Да все они такие, — небрежно ответил я. — Какого черта, ты думаешь, они приезжают сюда подышать свежим воздухом, да позагорать?

Все остальные ребята у прилавка дружно рассмеялись, но он все еще смотрел на нее. — Мужики, — сказал он с ужасом в голосе, — есть все-таки что-то такое у дамочек в брюках!

— А кто смотрел на брюки? — небрежно бросил я. — Я лично смотрю только на блузку. Я начал запирать шкаф, а они все еще смеялись. Эти официанты и посыльные никогда не тратили ни цента. Они и приезжали сюда за несколькими долларами да юбкой. Они даже работали кое-как, но руководству гостиницы было все равно. От них лишь требовалось, чтобы постояльцы были довольны, а постояльцами были в основном дамы, так что всех устраивало такое положение.

Ребята высыпали на веранду, а я посмотрел им вслед. Большинство из них было старше меня, но я считал их малышами. Я чувствовал себя бывалым.

Может быть, благодаря росту, — во мне было пять футов одиннадцать дюймов — или может просто оттого, что я провожу здесь уже третье лето. Я взял ведомость дневного поступления и стал подводить итоги. Сэм любил, чтобы счета были в порядке.

Я вспомнил свое первое лето здесь. Я был тогда совсем еще зеленым.

Это было сразу после моего Бар-Мицва. Я был тогда просто сосунком и надеялся, что Готткин зачислит меня в футбольную команду по осени. Какая же была все это чепуха!