— А мне дашь?
Элиша закурил.
— Тебе нельзя курить. Ты еще слишком мал.
— Отец начал давать мне сигареты, как только мне исполнилось девять, — солгал Жан-Пьер. Он действительно курил с девяти лет, только сигареты иногда давал ему Арман. Он смотрел на Элишу. — Так что?
Элиша дал ему сигарету и пристально наблюдал, как тот прикуривает.
— Черт! Да ты действительно куришь. Жан-Пьер выпустил струю дыма.
— Девочки сказали мне, что ты собрался в Гарвард.
— Девчонки слишком много говорят. — В голосе Элиши слышалось раздражение. — Еще ничего не решено.
— Но ты хочешь там преподавать? — настаивал Жан-Пьер.
— В моей карьере это будет большой шаг вперед, Жан-Пьер. Гарвард — один из лучших университетов -Соединенных Штатов. Разумеется, если меня пригласят туда, я не откажусь.
Жан-Пьер растоптал окурок каблуком.
— Разумеется, не откажешься. Я в этом уверен.
— Но если я перейду в Гарвард, это не значит, что ты не можешь вернуться в школу святого Ксавье. Заверяю тебя, следующий директор тоже будет хорошим учителем.
— Это не важно. Мне тут одиноко. Я хочу домой, во Францию. В Канаде и Соединенных Штатах мне как-то не по себе.
— А как же война? — напомнил Элиша. — Германия вот-вот возьмет верх над Францией. Что ты будешь делать, если немцы покорят твою страну?
— Я француз, — быстро ответил Жан-Пьер. — Я научился говорить по-английски. Думаю, выучу и немецкий.
— Ты должен написать отцу и получить его разрешение.
— Я знаю, — кивнул Жан-Пьер. — Но едва ли он ответит отказом. Он тоже француз и поймет мои чувства.
Жан-Пьер услышал, как открылась дверь в его спальню. Он сел на кровати и всмотрелся в приближающееся к нему белое пятно. Скорее понял, чем увидел, что к нему подходит человек в халате.
— Кто тут? — спросил он.
— Кейт, — прошептали в ответ. В раскрытое окно падал лунный свет, теперь Жан-Пьер смог разглядеть ее получше.
— Что ты тут делаешь? — тоже шепотом спросил он.
— Я расстроена. — Кейт присела на краешек кровати.
— Твой отец рассердится, если застанет тебя здесь.
— Не застанет. Он спит как убитый. До его спальни не долетает ни звука.
— Что тебя расстроило?
— Элиша говорит, что ты возвращаешься во Францию. Но я не хочу, чтобы ты уезжал. Там идет война, это опасно.
— О своем желании уехать во Францию я сказал Элише только что, после его возвращения домой. Я думал, ты давно спишь. Когда ты успела переговорить с ним?
Кейт молчала.
В полумраке он попытался разглядеть ее лицо, — Элиша заходил в твою спальню? Она молчала.
— Он часто приходит в твою спальню? — мягко спросил Жан-Пьер и услышал, как Кент заплакала. Он оторвал ее руки от лица.
— В чем дело? Скажи мне, мы же друзья. Кейт посмотрела на него.
— Ты никому не скажешь? Ни сестрам, ни отцу?
— Обещаю.
— Каждое лето, с тех пор, как мне исполнилось двенадцать, — прошептала она.
— А в комнату твоих сестер он заходил?
— Нет, — уверенно ответила Кейт. — Они всегда делили спальню. А у меня была своя комната.
— Элиша что-нибудь с тобой делал? — с любопытством спросил Жан-Пьер.
— Пожалуй, нет.
— Тогда зачем он приходит к тебе?
— Он всегда достает свою большую кувалду. Хочет, чтобы я смотрела на нее, пока он ее массирует и она становится еще больше. Потом заставляет массировать меня, пока она не выплескивает сок мне на руки. — Кейт вновь заплакала. — Я говорила ему, что больше не хочу этого делать, но он меня не слушает.
— А больше он от тебя ничего не хотел? — спросил Жан-Пьер.
— Хотел, чтобы я брала ее в рот или терла между ягодиц. Но этого я ему не позволяла, Жан-Пьер. Предупредила, что закричу, и все в доме узнают, чем он занимается.
Короткую паузу прервал Жан-Пьер.
— Многим мальчикам это нравится. Кейт уставилась на него.
— А тебе?
Жан-Пьер пожал плечами.
— Элиша проделывал это и с тобой?
— Конечно, — ответил он. — Я же говорю, многим мальчикам это нравится. Кейт покачала головой.
— Никогда не пойму мальчишек.
— Сейчас тебе и не надо их понимать. А станешь старше, все поймешь. Родители постоянно твердят нам об этом, не так ли? — Жан-Пьер рассмеялся.
— Наверное, американцы все-таки такие же, как и французы. Я это постоянно слышу от отца. — Кейт захихикала. — Ты действительно хочешь вернуться во Францию?
— Там мой дом.
— О, Жан-Пьер, мне будет недоставать тебя. С тобой так хорошо, ты такой умный.
— И мне будет недоставать тебя, — ответил он. — Но мы можем переписываться.
Кейт наклонилась к нему и поцеловала в щеку. Потом поднялась и вышла из спальни.
А Жан-Пьер сел к маленькому столу у окна и написал письмо отцу. Он хотел вернуться домой.
Жак, сидевший за обеденным столом напротив отца, протянул ему конверт.
— Письмо от твоего внука, маленького эгоиста. Морис прочитал письмо, взглянул на Жака.
— А чего ты так раскипятился? Помнится, ребенком ты забросал меня письмами с просьбой забрать тебя из летнего лагеря, за путевку в который я заплатил приличные деньги. Тебе хотелось домой. Так почему ты злишься из-за того, что твой сын хочет вернуться домой?
— Ты знаешь, сколько мы ухлопали денег, чтобы послать его туда. Поездка в Канаду и Соединенные Штаты стоит дороже путевки во французский летний лагерь.
Морис рассмеялся.
— Ты хочешь сказать, что мы не можем себе этого позволить. Считаем каждый франк. Не болтай ерунды, Жак. Конечно, там Жан-Пьеру самое место. Он не только получит образование, но и поближе познакомится с новой для себя страной. Страной, которая со временем будет контролировать мировой бизнес.
— Американцы глупы, — возразил Жак. — Жан-Пьер ничему у них не научится.
— Жак, они не глупы, — покачал головой Морис. — Запомни мои слова. Вскоре они вышвырнут немцев и из Франции, и из Европы.
— Их президент Вильсон не втянет Америку в войну.
— Их президент Вильсон — блестящий политик, и он хочет чтобы его переизбрали на второй срок. Ты думаешь, можно стать президентом, говоря избирателям, что он хочет поучаствовать в войне? Только глупые европейские страны лезут воевать. Если бы у нас хватило ума, мы бы никогда не стали воевать с Германией. Мы забыли, что они сделали с нами во время франко-прусской войны. Тогда мы благодарили их за то, что они отдали нам часть захваченной территории.
