Я принял душ, побрился и услышал доносящуюся из кухни музыку. Вышел из ванной в кальсонах и с полотенцем в руке. Жизель сидела за столом, слушала музыку и курила.
Она повернулась ко мне, губы ее разошлись в улыбке.
— Спасибо тебе за прекрасный подарок. Я давно мечтала о радиоприемнике.
— Очень рад, — ответил я. — Пойду одеваться. — Кальсоны меня смущали.
— Я сварила кофе и согрела в духовке круассаны. — Она все улыбалась — А насчет кальсон не волнуйся. Мои отец и брат всегда выходили в них к завтраку.
Я сел за стол. Жизель налила мне кофе и добавила молока Я насыпал в чашку ложечку сахара, начал его размешивать.
— Я не знал, что у тебя есть брат.
— Он был всеобщим любимчиком. В восемнадцать лет его забрали в армию. Боши убили его, когда брали «Линию Мажино».
— Жаль, что так вышло.
— С тех пор прошло четыре года. Грустно, конечно, но многим французским семьям пришлось пережить то же самое — Она покачала головой. — Теперь появились вы, американцы, и это хорошо. Наконец-то немцы терпят поражение. Через несколько месяцев война закончится.
Жизель поднялась из-за стола, достала из духовки круассаны и поставила их на стол вместе с апельсиновым мармеладом.
— Масло закончилось. А нового в магазинах не купишь.
— Я могу принести масло из столовой. А также кофе и сгущенное молоко. Жизель рассмеялась.
— Тогда мы заживем, как миллионеры.
— Это точно. — Я посмотрел на нее. — Ты сможешь пообедать со мной сегодня?
— Я с удовольствием. Но ты знаешь, что в десять мне нужно быть в клубе.
— Знаю, — кивнул я. — Только ресторан выбери сама. Я в них не разбираюсь.
— Выберу, можешь не волноваться. Встречаемся в семь?
— Отлично. — Я встал. — Мне пора одеваться. Извини, что не разобрал вещи. Займусь этим после обеда.
— Нет проблем. — Она взяла мою чашку и тарелку. — Я тебе помогу.
Глаза у меня широко раскрылись. Жизель стояла с чашкой в одной руке и тарелкой — в другой. Кимоно распахнулось, обнажив грудь, живот и «киску». Посмотреть было на что. У меня тут же все встало.
Жизель рассмеялась.
— Ну что ты вытаращился на меня? Дома я всегда так хожу.
— Это, конечно, здорово, но мне придется несколько раз в день принимать холодный душ.
— Забавный ты парень, Джерри. — Она улыбнулась. — И очень хороший. — Жизель поставила чашку и тарелку в раковину, обернулась. — Тебе пора одеваться, солдат. А то опоздаешь на службу.
Поль дожидался меня у подъезда.
— Bonjour, — улыбнулся он.
— Доброе утро, — поздоровался я. — Что привело тебя сюда в такую рань? Ты когда-нибудь спишь? Поль рассмеялся.
— Корсиканцы никогда не спят. — Он взял меня за руку. — Моя машина за углом, и я привез двух человек, которые хотят поговорить с тобой о деле.
— А до вечера подождать нельзя? Мне пора на работу.
— Это очень важные люди. Будет лучше, если ты поговоришь с ними сейчас. Не будем терять времени, и, не выпуская моей руки, Поль увлек меня за угол. Через лобовое стекло я увидел двух мужчин на заднем сиденье. Поль открыл переднюю дверцу и втолкнул меня в салон. Как только он втиснулся рядом, шофер тронул машину с места.
Я взглянул на Поля.
— И что все это значит? О чем хотят поговорить со мной эти люди? — Я оглянулся на сидящих сзади мужчин, но те отвели глаза.
Заговорил Поль.
— Нас не должны видеть с этими господами. Все, что будет здесь сказано, должно остаться между нами. Я не стану называть фамилии, но один из этих джентльменов — высокопоставленный сотрудник парижской полиции.
Я не верил своим ушам.
— Отлично. — Я покачал головой. — И чего они от меня хотят? Мы что, едем в тюрьму?
— У вас, американцев, такое странное чувство юмора. — Лишь на мгновение на лице Поля мелькнула улыбка. — Эти джентльмены хотят тебя озолотить.
Мои брови взлетели вверх.
— И как же они намерены это сделать? Мужчина в сером костюме наклонился вперед и заговорил на чистом английском.
— Сержант, — по голосу чувствовалось, что он привык командовать, — нам стало известно, что твое подразделение ремонтирует джипы, поврежденные в ходе боевых действий. Как я понимаю, в твоих силах передавать гражданским некоторые из них.
— Совершенно верно, — кивнул я. — Но только те джипы, которые подлежат уничтожению согласно приказу командования, поскольку восстанавливать их слишком дорого. К сожалению, таких у нас немного.
Тут подал голос второй мужчина, в синем костюме. И он говорил по-английски не хуже меня.
— Если возникнет необходимость ремонтировать по десять джипов в неделю, ты с этим справишься?
— Мне понадобятся люди. Но в принципе да. Справлюсь. Однако у меня не будет возможности передать их все гражданским. Появление на рынке такого количества джипов бросится в глаза. А в итоге я окажусь в каталажке.
— Забавный ты парень, сержант, — усмехнулся Серый костюм. — Сначала давай определимся с именами, в соответствии с которыми ты можешь к нам обращаться. Я буду Джеком, а мой спутник — Питером. Конечно, у нас другие имена, но это к делу не относится.
— Да, сэр. — К этому времени я уже сообразил, что передо мной французский генерал, но мне хватило ума не отдавать ему честь.
Серый костюм кивнул.
— В армии Соединенных Штатов у меня есть надежный человек, который будет поставлять тебе десять джипов в неделю с приказом на их уничтожение.
— И все равно мы не сможем незаметно выкатить на улицу такое число машин, — упорствовал я. Питер, Синий костюм, улыбнулся.
— На улицах Парижа твои джипы не появятся. Более того, они даже не останутся во Франции. Твое дело — поставить джипы, а об остальном можешь не беспокоиться. Работай и получай деньги. Денег этих будет больше, чем от торговли джипами на черном рынке.
— И как вы все это устроите? — спросил я.
— Ты даже не поинтересовался, сколько тебе заплатят, — удивился Джек, Серый костюм.
— Я не бизнесмен. И буду счастлив, если об этой стороне дела позаботится Поль. Я уверен, что он не ущемит мои интересы. Но одна проблема остается. Мне нужны люди.
Джек, Серый костюм, улыбнулся.
— Это мы тоже можем взять на себя. Когда тебе понадобятся люди, пошли запрос своему командиру. К тому времени он уже будет иметь приказ из штаба оказывать тебе всяческое содействие.
