Тут, наконец, терпение хозяина лопнуло, и он обратился к бедняку с вопросом:
— А ты как считаешь, кто из нас прав?
Гость проглотил несколько добрых ложек супа, крякнул и сказал:
— Неужели из-за трех-четырех недель, что я собираюсь у вас пробыть, я стану вмешиваться в ваши дела?
Сказал и замолчал. Так и остался бедняк жить дальше у богатых родственников.
220. Волшебная шкурка
Жил-был бедный сапожник со своей женой. Работы у сапожника было мало, и потому его семья жила впроголодь. Совсем плохо пришлось бы сапожнику, если бы не худая-прехудая коровенка, которая давала немного молока. Однажды корова отелилась и родила маленького хилого теленка. Теленочек был настолько слаб, что даже не мог сосать. Прожил он пять дней и умер.
Случилось так, что в тот день в дом сапожника пришла какая-то старуха — то ли за милостыней, то ли ботинки чинить. Поглядела она на мертвого теленочка и сказала сапожнику:
— Сними шкурку с теленочка, и, даст Бог, она принесет тебе счастье.
И впрямь, шкурка получилась ладная: блестящая, рыженькая, с белыми пятнами.
Захотел сапожник продать шкурку, но ему давали так мало, что он пожалел отдавать ее за такую цену. Говорит ему жена:
— Пусть лежит, может, действительно принесет нам когда-нибудь счастье.
Вот однажды сапожник собрался в дорогу. Положил в мешок тфилин, краюху хлеба с полузасохшей селедкой, потом подумал и положил туда же телячью шкурку. Чем черт не шутит, может быть, понадобится. Собрался и пошел.
Шел-шел, к вечеру устал. Захотелось ему отдохнуть, поспать. Видит: большой, богатый дом, во дворе службы, сад, колодец. Спросил прислугу, чей это дом, отвечают ему: дом со всеми службами принадлежит такому-то и такому-то — первому во всей округе богачу-арендатору.
Зашел сапожник в дом и предложил арендаторше купить у него телячью шкурку, но та отказалась, даром, говорит, не возьму, а когда сапожник попросил приютить его до утра, она его не пустила, сказала, что мужа-арендатора нет дома.
Ничего не поделаешь. Вышел сапожник из дома. Увидел клуню, зашел туда, лег на солому и крепко заснул. Проснулся поздно вечером, видит в окнах дома свет. Подошел, глянул в окно, а за столом сидит молодой чернобородый поп, и вокруг него хлопочет арендаторша. Поставила перед ним всякие яства и бутылку горилки. Поп выпьет чарку и поцелует арендаторшу, выпьет еще и опять крепко обнимет. Тут сапожник понял, почему баба не хотела пускать его в дом. Вернулся он в клуню. Через час услыхал: в дверь дома стучат. Снова вышел сапожник во двор и увидел в окно, что это хозяин вернулся домой: просит он поесть, а жена ему говорит, что ничего, мол, нет, она занемогла и хочет спать.
Тут сапожник проскользнул в дом и поздоровался с арендатором. Увидев его, арендаторша набросилась на него с кулаками:
— Вон отсюда, попрошайка! Я тебя выгнала, а ты опять тут как тут.
Сапожник, не обращая внимания на сердитую арендаторшу, говорит арендатору:
— Я не попрошайка, а пришел к вам по важному делу.
Арендатор насторожился:
— Какое дело? Говорите, я вас слушаю.
— Купите у меня волшебную шкурку.
— А что в ней волшебного?
— Она может поведать обо всем, что происходит или недавно произошло.
— Это интересно. Но откуда мне знать, что шкурка действительно рассказывает правду?
— А очень просто, вот вы сейчас сами в этом убедитесь. — Нагнулся к шкурке и сказал: — Шкурка, шкурка, что в этом доме происходило в эту ночь? — Потом прислушался и стал говорить, как будто повторяя слова шкурки: — Здесь был молодой чернобородый поп, он ел, пил, а хозяйка дома…
Но не успел он сказать, что делала хозяйка дома, как она сама, бледная как полотно, испуганная и дрожащая, вдруг как закричит: «Воры!» — и начала умолять мужа выйти во двор, дескать, за клуней ей почудились воры. Схватил арендатор палку, кинулся во двор. Сапожник тоже хотел было выйти за ним, но хозяйка ему говорит:
— Реб еврей, сколько вы хотите за вашу шкурку?
— Сто рублей, — не моргнув глазом, отвечает сапожник.
— Я вам дам сто рублей, но с условием, чтобы вы сейчас же убрались с нашего двора и никогда здесь не появлялись.
— Согласен, — сказал сапожник.
Отсчитала арендаторша ему деньги, взяла у него шкурку и бросила ее в печь.
Сапожник весело зашагал домой. Шкурка и впрямь принесла ему счастье.
221. Клезмерская хитрость
Случилась эта история в давние времена, когда украинские земли принадлежали помещикам, среди которых славился своим богатством граф Потоцкий. Только на Украине принадлежало ему около трехсот имений и много сахарных заводов. Главная контора графа находилась тогда в Шепетовке на Волыни.
В конторе работали служащие-поляки, которые время от времени устраивали балы и вечеринки. Балы начинались у них в мае с большого бала, который назывался маювкой. Известно, что без музыки балов не бывает, а в самой Шепетовке тогда не было своей музыкантской капеллы. Зато славилась на всю округу клезмерская капелла в Заславле, во главе которой стоял замечательный скрипач реб Янкл Фиделе.
Как-то в начале весны панский маршалек пригласил к себе реб Янкла.
Ранним погожим утром, после молитвы и завтрака, отправился реб Янкл в Шепетовку. Маршалек принял его приветливо и попросил составить капеллу для предстоящей маювки.
— Но я ставлю два условия, — сказал он, — первое, музыканты должны быть самые лучшие, второе, они должны играть по нотам.
На первое условие реб Янкл охотно согласился, второе же его сильно смутило. Но он, не показав виду, принял и это условие. Договорившись о количестве музыкантов и об оплате, реб Янкл простился с маршалеком и, сильно озабоченный, уехал домой.
Действительно, как могли еврейские музыканты играть по нотам, когда они их знать не знали и спокон веку играли по слуху? Но постепенно реб Янкл успокоился.
«Ничего, — решил он, — что-нибудь придумаем».
Придя домой, он послал за клезмерами, а сам взял скрипку, осмотрел ее любовно, прижал к подбородку и заиграл. Скрипка была душой старого клезмера, свою скрипку он любил больше, чем деньги, чем жизнь, чем Бога.
Пришли клезмеры. Янкл рассказал им о предстоящем бале и о неожиданном условии маршалека.
Узнав об условии маршалека, клезмеры заволновались и зашумели — никто из них не знал нот. Ну, реб Янкл дал им немного пошуметь, а потом и говорит:
— В чем дело? Паны хотят, чтобы мы играли по нотам, так мы будем играть по нотам!
— Как?
— Очень просто! Пусть каждый из вас захватит из дома какую-нибудь книгу: молитвенник, Хумеш, Гемару, Мишну, Цена Урена — любую, которая найдется дома. Эти книги и будут нашими нотами.
У клезмеров словно камень свалился с души. Всем понравилась находчивость реб Янкла.
В условленный день клезмеры прибыли в Шепетовку. Там все уже было готово для бала. Все помещения ярко освещены; в большой зале для танцев вокруг стен расставлены кресла, в углу устроено возвышение для капеллы, а в специальных комнатах буфеты с напитками и закусками. Приехало много гостей со всей округи и даже из самой Варшавы.
Начались танцы. Музыканты заиграли. Смычки скользили по струнам; кларнетист, флейтист, тромбонист и валторнист дули изо всех сил, барабанщик отчаянно бил в свой барабан. Маршалек с достоинством расхаживал по залу, поглядывая на музыкантов. Действительно, клезмеры смотрят в книги, стало быть, играют по нотам, как условлено, и хорошо играют, все так говорят. Значит, все в порядке.
А клезмеры в душе посмеиваются и знай нахваливают своего главу.
Среди танцующих был один молодой офицер из Варшавы, сам музыкант, знавший хитрую нотную науку. Показалось ему странным, что перед клезмерами лежат какие-то книги. Он-то знал, что они обычно играют по слуху.
В перерыве, когда гости разошлись по комнатам и в буфет, офицер подошел к клезмерам, посмотрел в их книги и еще больше удивился.
«Странные ноты, — думает, — прямо как иероглифы».
