Лорен и Роберта приехали к Бетси на ленч в городской дом Невиллов, окна которого выходили на площадь Гросвенора. Дом, конечно, уступал тому, где находилась прежняя квартира Бетси с видом на Риджент-Парк, но места здесь было куда больше. С тремя детьми, Джоном Хардеманом и Шарлоттой и Джорджем Невиллами, в квартире жить стало невозможно. Мать виконта с неохотой уехала. Соседство с маленькими детьми ее не устраивало. Она забрала почти всю мебель, чему Бетси только порадовалась. По предложению Анджело, а подсказку он получил от Синди, Бетси взяла в консультанты Марка Линсикомба, который помог подобрать новую мебель и произведения искусства, превратившие дом в музей.
Тратила Бетси в основном свои деньги.
Ей уже стукнуло тридцать пять. По секрету от всех, за исключением Анджело и своего мужа, Бетси сделала операцию, лишившую ее возможности забеременеть вновь. Даже родив пятерых детей, она оставалась ослепительно красивой и, казалось, неподвластной возрасту.
В элегантности она, конечно, уступала княгине Энн Алехиной, однако виконтессу Невилл, пусть она и родила вне брака дочь и сына, представили английской королеве, и Бетси произвела на Ее Величество наилучшее впечатление, о чем не забыли упомянуть лондонские газеты...
На первое подали холодный свекольник. Лорен Третий пребывал в мрачном настроении.
— Ты действительно можешь сказать мужу, что это его дети, а не Анджело Перино? — спросил он.
— Что ты несешь, старина? — фыркнула Бетси. — Ты можешь утверждать, что я твоя дочь? Энн то вот тебе не сестра. А я — дочь? Или Номер Один подсуетился и здесь?
Лорен побагровел.
— Ты заходишь слишком далеко. Роберта вскинула руки.
— Вы оба, замолчите! Лорен... Бетси. Прошу вас. Бетси вздохнула.
— В семье Хардеман не знают, кто есть кто. Можно ли быть хоть в чем-то уверенным? Правда, одно я знаю наверняка. У тебя двое детей, папа, и оба они от Анджело Перино.
— Бетси? Ты свихнулась?
— Два «ХВ стэльена». Которые удержали компанию на плаву. Без них...
— С этим никто не спорит, — вмешалась Роберта. — По части автомобилей он гений.
— Скорее, гениальный вор, — бросил Лорен. — Он пытается украсть все, что принадлежит нам. Все! Когда же вы наконец поймете, что этот Перино — мафиози?
— Без него красть было бы нечего, — спокойно заметила Бетси. — Он вытащил из дерьма Номера Один, а теперь и тебя.
— Мы слишком доверились ему, — вставила Роберта. — И напрасно ты ни во что не ставишь своего отца.
— А что он такого совершил?
— Ты говоришь, что компания не выжила бы без «стэльенов». Так вот, если в не твой отец, никаких «стэльенов» и не было бы. Анджело Перино — инженер. Без умелого менеджмента он не получил бы денег, на которые строит свои автомобили.
— Если в не участие в проекте Анджело, нью-йоркские банки не ссудили бы компании четыреста семьдесят пять миллионов, — возразила Бетси.
— Только потому, что он путался под ногами. Я бы достал деньги и без него, — отрезал Лорен.
— Где?
— Мой друг Герберт Фроулих дал бы их мне. Бетси улыбнулась и кивнула.
— Тебе пришлось бы заложить все свои акции и акции фонда Хардемана. А Фроулих потребовал бы вернуть ссуду до того, как «стэльен» начал бы приносить прибыль. Ты бы не сумел расплатиться, и компания перешла бы к нему.
— А какие, по-твоему, планы у Перино?
— Он будет следующим президентом «ХВ моторс», — без запинки ответила Бетси.
— Только через мой труп.
— Так или иначе.
— Так тебя ждет большой сюрприз, шлюха. Когда я получу наличные... Бетси кивнула.
— Я знаю. Тогда не будет никакой «ХВ моторс», которая могла бы перейти к Анджело. Но не думай, что тебе так легко удастся обратить свои акции в наличные. Как бы чего не вышло.
— Мне это по силам, — гнул свое Лорен. — Вот увидишь.
Анджело и Бетси лежали в объятиях друг друга на огромной постели в его «люксе» в Токио. Анджело прилетел туда на переговоры с Тадаши Комацу. Бетси удалось прознать, когда Анджело будет в Японии и где остановится. Каким-то образом она сумела убедить мужа, что ей надо в Детройт. Он думал, она там и по сию пору. На самом деле Бетси лишь пересела в Детройте на самолет, вылетающий в Токио.
— Я не могла не повидаться с тобой. Он собирается продать свои акции.
— Что ж... контрольный пакет у него.
— Все так. Но с другой стороны... Давным-давно Номер Один дал моему отцу и Энн по десять процентов акций «Вифлеем моторс». Отец потерял половину, когда моя мать развелась с ним. Потом согласно завещанию Номера Один он получил еще двадцать пять процентов, всего получилось тридцать, но пять он отдал Роберте. Я получила пятнадцать процентов. Номер Один завещал три процента тем сотрудникам компании, которые, по его мнению, хранили ему верность. Тридцать пять процентов акций ушли в фонд Хардемана. Фонд будет голосовать так, как скажет отец, поэтому он и сохраняет контроль над компанией.
— Ты и Энн — попечители фонда, — напомнил Анджело, — но тех, кто возьмет сторону Лорена, больше.
— Рэндолф и Мюллер — креатуры отца, не говоря уже о том, что он ввел в состав попечителей и Роберту. Номеру Один хватило глупости разрешить отцу назначить попечителями Рэндолфа и Мюллера. В те годы он не обращал на фонд особого внимания.
— Итак, у тебя пятнадцать процентов, у Энн — десять, Алисии — пять и у меня два.
— Меньше половины, — подвела итог Бетси.
— Эти тридцать пять процентов могут оказаться более существенными, чем ты думаешь. Я говорил с Полом Бургером. У мелких акционеров есть права. На твоем месте я бы тоже пообщался с Полом. Мы можем получить место в совете директоров. Может, даже два.
— А в чем смысл?
— Видишь ли, я хочу сделать Лорену новое серьезное предложение. Поэтому я в Японии. Новый автомобиль. Совершенно новый. Автомобиль двадцать первого века.
Бетси поцеловала его в шею.
— Как часто я еще смогу быть рядом с тобой, любимый? К черту автомобили. Мы сможем поговорить об автомобилях и совете директоров в Лондоне, в компании Джорджа. Черт побери, а сейчас займемся любовью. Для чего я прилетела в Японию? Две ночи... максимум три. А потом домой. Скажи мне, что любишь меня, Анджело Перино! Скажи мне это, и я тебя вознагражу. Скажи мне это, и виконтесса Невилл, новая симпатия королевы, сделает тебе качественный отсос.
