Печать Соломона (книга вторая) (СИ) - "О. Бендер"

Поперек на, очевидно, не справившихся со своей оборонительной задачей струганых бревнах лежала огромная туша волка, перегораживая собой все подступы в саму деревню. Обойдя туловище чудовища по кругу, бог увидел ужасающие раны на брюхе и порванную пасть со свешенным набок языком. Вопреки всему, тварь все еще была жива, с рваным булькающим звуком втягивая воздух и выдыхая его с пузырями кровавой пены, стекающей из пасти на землю.

Повинуясь наитию, бог подошел к голове зверя, заглядывая в уцелевший глаз и надеясь узреть там что-то помимо уже виденного им некогда безумия. К его удивлению, во взгляде волка не было злобы, лишь спокойная грусть и усталость смирившегося со смертью. Богу стало ясно, что, несмотря ни на что, зверь обречен. Единственное, что было в его силах, — подхватить едва теплившийся осколок освобожденного от безумия разума своего сына и, сжав его в ладони, услышать, как испускает дух восставшее против всего мира чудище.

Так и держа в руке бьющуюся частицу души, бог пошел дальше, глядя на разрушенные жилища, кое-где еще тлеющие колдовским синим огнем, пока не дошел до одной из хибар. Судя по ее виду, даже будучи целой, она представляла собой жалкое зрелище, теперь же и вовсе являлась нагромождением обугленных бревен, в центре которых лежало порядком обгоревшее тело подростка лет семи в обрывках одежды, свисавших с него лохмотьями.

Пробравшись через завалы, бог склонился над распростертым телом, выискивая малейшие проблески жизни в тщедушном тельце мальчика. Душа его явно успела отлететь, но еще не ушла безвозвратно в небесные чертоги, или что там нынче было заместо них…

— Парень, надеюсь, ты достаточно сильно хочешь жить, потому что у меня есть как раз то, что нужно.

Сказав это, он разжал ладонь второй руки, прижимая ее ко лбу ребенка и отпуская на волю осколок души волка. Ухмыльнувшись своим мыслям, бог осторожно приподнял голову мальчика и вгляделся в его лицо. Не прошло и минуты, как веки ребенка дернулись, и он открыл затуманенные отступающей смертью глаза, пытаясь рассмотреть наблюдающего за ним мужчину.

— Тебя будут звать Тень Волка, малыш, — с улыбкой оповестил его незнакомец, поднимая невесомое тело на руках.

— А… вы? Как вас зовут? — Голос ребенка был подобен едва слышному шелесту травы, таким тихим и слабым он звучал.

— Меня… — незнакомец задумался на долгое мгновение. — Никак. Меня давно никак не называют. Так что можешь придумать мне имя сам, если хочешь.

Сделав это странное предложение, мужчина поднялся на ноги и пробираться к выходу прочь из сгоревшей деревни.

— Готов к путешествию? — Спаситель мальчика испытующе посмотрел на своего нового подопечного. — Нам предстоит много работы.

Примечания:

¹ Отличительная черта этого скандинавского божества — яркие золотые зубы, сверкавшие при каждой его улыбке.

² Бальдр — в германо-скандинавской мифологии один из асов, бог весны и света, покровитель умирающей и возрождающейся природы.

³ Гримтурсены (др.-исл. hrímthurs) — в германо-скандинавской мифологии предвечные великаны, жившие ещё до асов.

⁴ Эйнхе́рии (ориг. Einherjar) — в скандинавской мифологии лучшие из воинов, павших в битве, которые живут в Вальхалле.

⁵ Хугин и Мунин — пара воронов в скандинавской мифологии, которые летают по всему миру Мидгарду и сообщают богу Одину о происходящем. На древнеисландском Huginn означает «мыслящий», а Muninn — «помнящий» (или «мысль» и «память» соответственно).

⁶ Рагнарек — гибель богов (судьба богов) и всего мира, следующая за последней битвой между богами и хтоническими чудовищами.

⁷ Моди — бог воинской ярости в германо-скандинавской мифологии, сын Тора.

⁸ Фенрир — в германо-скандинавской мифологии огромный волк, сын Локи и Ангрбоды.

⁹ Вельва — в скандинавской мифологии провидица, почитаемая как божество.

¹⁰ Хель — в германо-скандинавской мифологии повелительница мира мёртвых (Хельхейма), дочь Локи и великанши Ангрбоды.

¹¹ Мимир — в германо-скандинавской мифологии великан, охраняющий источник мудрости в подземной пещере у корней мирового дерева Иггдрасиль.

¹² Хёрг — тип алтаря, используемый некоторыми скандинавскими религиозными культами и представляющий собой нагромождение камней.

¹³ Фарбаути — в скандинавской мифологии великан-гримтурсен. Муж великанши Лаувейи, отец Локи.

¹⁴ Ермунганд — морской змей из скандинавской мифологии, третий сын Локи и великанши Ангрбоды.

¹⁵ Гьелль — в германо-скандинавской мифологии река, которая протекает ближе всего к воротам преисподней.

¹⁶ Муспельхейм — в германо-скандинавской мифологии один из девяти миров, огненное царство, которым правит огненный великан Сурт.

¹⁷ Глаза ветра (анг. «wind eye», позже «window») — окна в традиционных скандинавских домах, размещаемые под самой крышей и предназначенные для вентиляции и отвода дыма. Викинги не знали стекла и не добывали слюду, поэтому окна их жилищ представляли собой обычные сквозные овальной формы отверстия в стенах, внешне похожие на глаза.

¹⁸ Сурт («Черный») — в германо-скандинавской мифологии огненный великан, владыка Муспельхейма.

¹⁹ Нагльфар — корабль, сделанный целиком из ногтей мертвецов. По преданию в Рагнарёк он будет освобождён из земного плена потопом и выплывет из царства мертвых Хель. В «Видении Гюльви» описывается обычай скандинавов остригать у покойников ногти и сжигать их, чтобы Нагльфар никогда не смог быть создан.

²⁰ Идунн — в германо-скандинавской мифологии богиня вечной юности, хранительница чудесных молодильных яблок.

²¹ Норны — в германо-скандинавской мифологии три женщины, волшебницы, наделенные даром определять судьбы мира, людей и даже богов.

Комментарий к Глава 17 / Творцы и творения

__________

Автор оставляет право на вольную интерпретацию Старшей Эдды на своей совести.

========== Глава 18 / Закрытые двери ==========

Входите смело, здесь тоже есть боги!

Гераклит

Астарот лежал в интимной, едва подсвеченной в нескольких местах полутьме на огромной двуспальной кровати, укрытой ядовито-фиолетового цвета атласной простыней, и лениво вертел на пальце нечто, более всего напоминающее женские стринги пошло-красного колера. Глядя на него со стороны, можно было сказать, что в данный момент разлегшийся в чем мать родила на смятой и порванной в нескольких местах ткани демон имел отвратно довольный вид, всем своим экстерьером наводя возможного наблюдателя на мысли о китче, смертных грехах и излишествах, всем до единого из которых подобное существо просто обязано быть подверженным.

Вошедшая в комнату женщина, завернутая в одно лишь пушистое махровое полотенце, рассмотрев открывшуюся ей картину, раздраженно откинула с лица мокрые после душа волосы и, решительно подойдя к возлежащему перед ней мужчине, резко вырвала у него из рук деталь своего туалета.

— Ты несносен! — голос Корнелии, несмотря на кажущуюся неприязнь, звучал чуть терпимее обычного.

— Дорогая, — расплылся в ухмылке демон, — надеюсь, ты не собираешься сказать мне, что все произошедшее было досадной ошибкой и мне следует выметаться?

— Я давно не одна из твоих девочек, Астарот. Не в моем возрасте вести себя подобным образом. — Женщина поморщилась, представив себе эту картину. Демон же закатил глаза и замахал рукой, словно разгоняя в воздухе только что произнесенные слова:

— И думать не смей, что кто-то из них годится тебе в соперницы! Ты прекрасна как всегда!

— Не сомневаюсь. — Присев на кровать рядом с ним, владелица борделя достала тонкую ментоловую сигарету и протянула ее демону, дождавшись, пока тот прикурит ее от своего тотчас воспламенившегося пальца. — Однако я бы не стала возражать, реши ты, что мое общество тебе наскучило. Мы третий день занимаем лучшую комнату в клубе. Сам же ты за этот период успел ополовинить половину всех запасов алкоголя в баре. Это вредит прибыли.

— Лучшую? — Астарот скептически обвел взглядом доступное для обозрения пространство, рассматривая витиеватые светильники на стенах, массивную деревянную мебель на гнутых ножках и — бездна его побери! — тяжеленный балдахин над кроватью. — По мне, так все это выглядит сделанным как минимум пару веков назад. И уже в ту пору бесповоротно вышедшим из моды!